выход

ЧИТАТЬ ПРЕДЫДУЩУЮ ЧАСТЬ

Беседа Сергея Кладо, Фёдора Синельникова и Дмитрия Ахтырского

Д.А. Сейчас надо будет присоединить к нашей беседе Фёдора.

С.К. Я бы даже сказал - аннексировать.

Ф.С. Крыминализаторы.

С.К. Поскольку Фёдор на меня ссылался в этом вопросе, я хочу вернуться к идее избирательного ценза. Она пришла мне в голову в конце 1999 года, когда шла подготовка к декабрьским думским выборам, а потом и к выборам Путина. Я смотрел на всю эту предвыборную вакханалию. Мне было абсолютно понятно, что все это не имеет отношения к тому, что принято называть выборами. Что это манипуляция общественным сознанием и просто политическая технология. И я размышлял о том, каким образом думающие люди все же могли бы оказать какое-то влияние на избирательный процесс.

В избирательном праве есть несколько аспектов. Когда мы произносим слово “право”, мы - как и в случае c любым другим правом - должны понимать, что любое право, на любом уровне обеспечивается компетенцией. Например, право водить автомобиль есть у всех. Но если ты не в состоянии водить автомобиль, если ты по любым причинам не приспособлен для этого - ты, если сядешь за руль, станешь угрозой для других людей. Право водить автомобиль есть у всех - но сначала нужно научиться это делать, освоить правила дорожного движения, техническую часть. И тогда ты можешь стать равноправным участником дорожного движения.

Строго говоря, избирательное право не означает избирательной обязанности. Всеобщее и равное избирательное право, которое распространяется вообще на всех, перестает быть правом как таковым. Оно становится как бы обязательным. Кроме того, это право в любом случае оказывается ограниченным. Оно ограничено по возрасту, по ряду других параметров. Ограничение по возрасту тоже не вполне справедливо - один человек в 18 лет весьма неплохо можит соображать, что происходит и как все устроено, а другой не соображает и в 40.

Моя идея заключалась не в том, чтобы хорошие, умные или какие-либо иные отобранные люди голосовали. Моя идея заключалась в том, что человек, который голосует за кого-то, должен, как минимум, представлять себе, каковы функции этого человека на данном посту. Прежде, чем делегировать кому-то право на управление, он должен понимать, какие права он делегирует - и должен подтвердить это понимание. Человек, который выбирает депутата Государственной Думы, должен знать, что такое Государственная Дума. Иначе это не избирательное право, а насмешка над ним.

Вопрос не в том, чтобы кого-то в чем-то ограничить. Просто человек, совершающий некое действие осознанно, по-настоящему самостоятельно, должен представлять себе его качество и последствия. Ответственность за то, какого кандидата он выбрал, лежит на нем. Но о какой ответственности может идти речь, если человек этот не знает, чем кандидат, за которого он голосовал, будет заниматься? Тесты, о которых я размышлял, должны были выявить знание голосующим человеком того, какие именно права он передает. Как в контракте - потому что любая процедура голосования есть своеобразный контракт. В этом контракте должны быть отражены определенные пункты и их понимание - обеими сторонами. Иначе они не могут быть юридически состоятельными.

Д.А. Но такие тесты все равно будут видом образовательного ценза.

С.К. Ты же не называешь водительские права образовательным цензом?

Д.А. С водительскими правами все обстоит еще сложнее. В этом случае мы имеем дело не только с образовательным, но и в какой-то мере с имущественным цензом. Велосипедист, кстати, не сдает экзамен на ПДД. Ему не выдаются права на управление велосипедом. Не сдает тестов и пешеход.

Ф.С. Быть пешеходом - это естественное состояние, которое не требует дополнительных тестов. Чтобы ходить по улицам, не нужно получать “свидетельство пешехода”.

С.К. Тем не менее, хождение по городу отличается от хождения по лесу.

Д.А. Пешеход вынужден знать правила, потому что иначе он может пасть жертвой дорожного движения. Но тестов он не сдает. А вот человек за рулем с некоторой гарантией является адаптированным к современному обществу индивидуумом.

С.К. У меня была еще одна смешная идея - деньги. Не голосуешь - получаешь 200 рублей. Или наоборот - чтобы проголосовать, платишь 200 рублей. Хотя это не очень-то надежный способ.

Д.А. Проблема в том, что мы таким образом пытаемся отсечь часть электората - вместо того, чтобы с ней работать. Мы даем ей 200 рублей, чтобы она уматывала с участка. В случае цензов - то же самое. Мы отсекаем часть социума, которая после этого становится для остального общества неинтересной.

С.К. Почему становится неинтересной? Я думаю, что в интересах каждого кандидата - расширять свою аудиторию за счет людей, которых он должен привлечь к избирательным урнам. Просто, привлекая их к урнам, он должен обеспечить их компетентность для голосования.

Д.А. Кандидат может, напротив, стараться отсечь еще одну часть избирателей - повышением сложности цензов либо дебилизацией населения.

С.К. Я говорю о принципе. Ясно, что люди, которые составляют эти тесты и люди, которые заинтересованы в тех или иных результатах - они должны быть на противоположных концах палки. Я говорю о системе - неважно, где это происходит, в Европе, Африке или Америке. Если ты выбираешь депутата парламента - ты должен понимать, чем занимается депутат парламента. Если ты не понимаешь, чем занимается депутат парламента, ты не имеешь права его выбирать. Я думаю, что большевики, которые вот так взяли и ввели всеобщее избирательное право, потому так и сделали - они дали право голоса людям, у которых очень легко его отобрать.

Д.А. У нас с Фёдором заходил разговор на эту тему. Что введение всеобщего избирательного права было провокацией со стороны советской власти. Советская власть была способна симулировать что угодно - а Запад был вынужден повторить ее ход, не имея возможности так бесцеремонно симулировать. Совесткая власть ввела супердемократические нормы, но сама их не соблюдала - при этом вынудив Запад форсированным образом тоже их ввести, хотя сам Запад при этом не был готов к такому повороту событий.

С.К. Это интересная мысль. Действительно, действия Советского Союза провоцировали это соревнование. Гонка шла не только в области вооружений. Была гонка идеологий - и она действительно заставляла Запад принимать на себя некие моральные обязательства. Безусловно, это была полемика в области морали. Это та же самая полемика, что и сейчас между Украиной и Россией. Реальность против лжи.

Ф.С. Мне кажется, это важное уточнение - о делегировании прав. Этот момент в нашей прошлой дискуссии с Дмитрием не был затронут. В этом варианте тестируется, понимает ли человек то, что он делегирует часть своих прав - поскольку у нас представительная демократия.

Д.А. Понимает ли он, что такое общественный договор.

С.К. Кому передает и по каким основаниям - это он решает сам. Важно, чтобы он знал, какие именно права он передает. Знал, чем именно будет заниматься депутат, которого он выбирает. Осведомленность. Важное добавление - что это не касается муниципального уровня. Старшего по подъезду не надо выбирать по такому принципу. Может быть, не надо и мэров городов. А также городских судей и начальников полиции (я считаю, что они все должны быть выборными). А что касается парламента… Парламент - это сложная система. Законодательство - это сложная история. Человек должен понимать, в чем заключаются функции депутата парламента, если он его выбирает.

Ф.С. То, что выше сказал Дмитрий, мне кажется, важно. Получается, что социально более развитая часть общества отсекает менее развитую часть от политического процесса вместо того, чтобы работать над поднятием ее гражданского уровня. Что является задачей демократии - максимально возможный подъем уровня гражданского сознания всех граждан или обеспечение оптимальной системы управления? Эти вещи должны взаимно дополнять друг друга, а не исключать одна другую.

С.К. Я думаю, что это вещи разные. Политическая система, государственное устройство и рост граждан - это вещи из разных холодильников. Политическая система должна обеспечивать равенство прав. Никакой другой задачи у нее нет. И если человек не обладает компетенцией, достаточной для того, чтобы голосовать - то это не значит, что мы его именно отсекаем. Он может получить это право, если он захочет. Потому что если он не захочет - ты все равно никаким образом его не заставишь. Нельзя заставить человека расти. Его можно только каким-то образом стимулировать. У него должно быть внутреннее желание развиваться. Если такого внутреннего желания развиваться у человека нет - ты не можешь его заставить. Нельзя заставить человека быть ответственным - потому что ответственным может быть только свободный человек.

Д.А. Безусловно, рост самосознания и эффективность - вещи совместимые. Мы можем попробовать создать в обществе некий климат. Почему на Западе нельзя бросать мусор мимо урны? Потому что девушки любить не будут. Если не будешь заниматься волонтерством - тоже не будут девушки любить. Социальная пассивность не в моде. Так же и здесь. Можно всячески поощрять стремление быть гражданином и получить избирательные права.

Но возникает еще один вопрос. Допустим, мы признаем, что такое тестирование хорошо, рационально, этично - и пытаемся его внедрить. Каким образом мы можем убедить большинство отказаться от своих прав?

С.К. А зачем нам убеждать большинство отказываться от своих прав?

Д.А. Каким образом эта норма может быть введена в действие?

С.К. Я не знаю, как это сделать технически.

Д.А. На референдуме? Подобные решения не могут быть введены просто парламентом.

С.К. Давайте помечтаем - поскольку я действительно ни в одной стране пока не вижу механизма введения такой нормы. Хотя бы потому, что по этой теме пока нет общественного согласия.

Д.А. На Западе на эту тему даже не ведется речи. Это не обсуждается - и не может серьезно обсуждаться. Разве что в каких-то маргинальных кругах. Статья на эту тему в New York Times невозможна. Они ее не напечатают.

С.К. Совершенно верно. А в Российской Федерации есть Юлия Латынина, которая является проповедником введения ценза - но она, как мне кажется, дискредитирует эту идею тем, что вписывает ее в один контекст с социальным дарвинизмом и правом сильного, которые она исповедует. Но я думаю, эта тема может быть имплементирована. Она должна, во всяком случае, существовать в эфире, обсуждаться с разных сторон. Она рациональна, естественна. Мы же не говорим, что мы отсекаем большое количество людей от управления автомобилем просто потому, что надо пройти некую процедуру получения прав.

Я думаю, что будущее, конечно, за электронной демократией. Я думаю, что человек, который не умеет пользоваться компьютером или не может выйти через интернет и проголосовать - этот человек, по сути, отрезан от современной жизни. Он вряд ли может принимать по вопросам современной жизни какие-то осознанные решения. А если способен - то он способен и проголосовать через интернет каким бы то ни было путем. Хотя нужна помощь со стороны избиркома, чтобы у него физически было место, где он сможет это сделать. Например, выборы в Координационный совет оппозиции были, кажется, первым в мире примером реализации электронной демократии. Этот механизм мне кажется просто потрясающим. Если будет общественное согласие на эту тему, зашить в него систему тестирования не представляет труда. Рано или поздно элетронная демократия придет. Хотя бы потому, что она будет дешевле, чем классическая.

Для Запада этот вопрос не стоит, потому что для него вообще многие вопросы не стоят. Было время, когда для него не стоял вопрос защиты окружающей среды - а сейчас стоит в полный рост. Было время, когда для него не стоял вопрос защиты прав ЛГБТ - а сейчас стоит. Все развивается. Я думаю, что в связи с теперешней ситуацией, когда у них в Европе проплаченные “Путиным” депутаты от их “правого сектора” - например, венгерский депутат в Европарламенте, тема может актуализироваться. В парламентах стран - видел одного немца, так у меня прямо уши трубочкой свернулись, он просто говорил по путинскому сценарию. Сам по себе человек так врать не может.

Д.А. Остается одна проблема. В чьих руках будут эти цензы. Кто будет составлять тесты и контролировать процесс. Если мы говорим о более или менее нормальном обществе типа западного, где будет общественный контроль над этим процессом - то Западу это пока не очень-то и надо. Если мы говорим о России или о Сомали - здесь ситуация совсем другая. Те, кто возьмет под контроль составление этих тестов и весь механизм определения результатов и допусков, вполне способны будут устроить очередное ужасное безобразие, которое нас уведет очень далеко от наших целей.

С.К. Повторяю, что вопросы должны быть техническими. Например: “Какова функция депутатов парламента?” Варианты ответов: 1. “Выбить фонды для нашего колхоза”. 2. “Принимать законы, которые касаются того-то и сего-то”. 3. “Руководить отделением милиции”. И так далее, на таком уровне. Я думаю, что здесь поле для злоупотреблений минимально. Оно есть, конечно - и вопросы могут быть очень сложными. Но они должны быть простыми - и они элементарно могут пройти общественные слушания.

Д.А. Соглашаюсь, что перспективы - за электронной демократией. В сочетании с развитием самоуправления и усложнением социального пространства будет повышаться уровень ответственности граждан. И в этой ситуации каждый конкретный человек будет прежде всего принимать участие в решение тех вопросов, которые ему представляются наиболее важными либо наиболее близкими - и социальная ткань окажется гораздо более дифференцированной, чем сейчас, и одновременно более интегрированной и многомерной без возникновения каст и фиксированных стратификаций.

Ну что же, на сегодня наша повестка дня исчерпана. В будущем мы попробуем продолжить обсуждение перспектив развития социального устройства в мире - в том числе перспектив развития демократии и самоуправления.

ЧИТАТЬ ПРЕДЫДУЩУЮ ЧАСТЬ  

Беседа Сергея Кладо, Фёдора Синельникова и Дмитрия Ахтырского

С.К. В свое время Советский Союз финансировал различных политических деятелей и управлял ими. Огромная часть деятельности КГБ сводилась к работе с политическими деятелями западных стран. Сначала отслеживались их выступления в прессе. Затем давались задания соответствующему агенту. Он ходил долго и упорно с конкретным деятелем обедать. И задачей КГБшника было вложить в такого агента влияния советскую точку зрения, советский взгляд на вещи. Мытьем, катанием, уговорами, деньгами, компроматом - как угодно. Это было очень важно. В основном это делалось без нажима - промыванием мозгов. Советский Союз, как такая огромная секта, вербовала сторонников путем такого индивидуального промывания мозгов медийным людям - например, депутатам парламента, чтобы они голосовали за соответствующие законы. Это часть “холодной войны” - так она велась до 1985-87 года.

И точно так же Путин - который работал в политической разведке, хоть и в ГДР, - просто восстановил систему, в которой работал при генсеках. И мы видим - вот он, результат. Мы видим людей в парламентах, которым, может быть, помогали проходить, помогали с выборами, с деньгами, с технологиями. И вот теперь они присутствуют в парламентах западноевропейских стран и озвучивают ту точку зрения, которую им вкладывает в голову непосредственно Владимир Владимирович.

По странному совпадению, это правые партии. Националистические правые партии всех стран. Это работа с недовольными, с маргиналами. Вот она, опора, реальный “правый сектор” Путина в парламентах Западной Европы.

Ф.С. В Европе не только крайне правые поддерживают политику Путина. У него, как у продолжателя советского режима в новых условиях, естественными генетическими союзниками остаются левые партии. Лидер КПУ Симоненко недавно встречался с левыми депутатами Европарламента и втюхивал им ту же самую путинскую пропаганду. Очень любопытно, что крайне левые и крайне правые в Европе смыкаются в поддержке путинского режима. Путин, активируя внутри России крайние националистические и одновременно советские фантомы, франкенштейновские образы, успешно транслирует их и на Запад. И на Западе они вызывают соответствующий отклик. В результате и крайне правые, и крайне левые на Западе готовы солидаризироваться с российским режимом.

Эту линию можно провести еще от позднего Сталина, при котором русский национализм смыкается с большевизмом. Тогда возникает феномен национал-большевизма - и этот феномен принимает сейчас новые интересные формы. Самое смешное, что на Западе крайне левые и крайне правые друг с другом договориться не могут. А режим Путина, который они поддержали, помогает им осуществлять деструктивную деятельность против гражданского общества - и в Европе, и на глобальном уровне.

Д.А. По поводу “правого сектора Путина”. Это очень интересная тема, я над ней думаю. Частично об этом в украинском “Дне” написал Дмитрий Шушарин в статье “Фашинтерн”. Фёдор уже упомянул национал-большевизм. Когда Устрялов это придумывал в 20-х годах, это было течение, сходное (и враждующее) с евразийцами в эмигрантской среде.

Здесь проблема с самим политическим дискурсом, в котором ведется речь о “правых” и “левых”. Фёдор говорит о “крайне левых” - но это понятие весьма растяжимое. Например, крайне левыми можно считать анархистов - которые, безусловно, против аннексии Крыма и не находятся в союзе с Путиным. А те, кого Фёдор назвал “крайне левыми” - они являются в такой же степени и крайне правыми. Мы не должны забывать, что у национал-социалистов в Германии был красный флаг. Путин - глава фашистского, а не социалистического государства. Это система госзаказов, корпоративный “солидаризм”, близкий скорее Третьему Рейху, а не СССР. Вся социалистическая риторика Путина - и даже не риторика Путина, а умонастроения в российском социуме - она архаизаторская, реваншистская, имеет больше отношения к империи, чем к какому бы то ни было социализму в принципе. Красное знамя тут - это просто реваншистское знамя. И все отсылки к социализму - это просто реваншистские отсылки к “великому прошлому”.

Путин строит скорее именно правый (в фашистском смысле) интернационал. Многими на Западе он воспринимается как последний защитник традиционных “христианских” европейских ценностей. “Путин против ЛГБТ”. Недавно вычитывал очень интересный аналитический текст, посвященный эволюции украинской крайне правой партии “Свобода”. Родившись в 90-е годы под другим названием, эта партия сразу же начала сотрудничать с европейскими националистическими партиями типа французского “Национального фронта”. Но в 2012 году их из альянса националистических европейских партий выгнали - что интересно, по причине крайней правизны “Свободы”. Тогда “Свобода” начала сотрудничать с еще более крайними правыми в Европе. “Свобода” поссорилась с венгерским “Йоббиком”. В итоге мы видим, что крайне правые в Украине оказались преданы своими “братушками” в Европе, которые все легли под Путина. При том, что сам Путин не декларирует открыто и четко свои право-националистические взгляды. Крайне правых националистов в России власти прессуют, как могут, по “антиэкстремистскому” законодательству. И вот ситуация с формированием союза Путина и европейских крайних правых очень интересна.

С.К. Что касается партий, я думаю, что конкретно в случае с Путиным это вообще не идеологический вопрос. У Путина идеология, если выжимать ее до конца, очень простая. Есть он - и все остальные. Это в пределе. Следующая ступенька вниз - есть “мы” и “они”. “Мы” - это те, кто за меня. “Они” - это те, кто против меня. Сегодня я исповедую одни ценности, завтра - другие. На самом деле, Путин не исповедует вообще никаких ценностей. То, что выглядит как исповедуемые им ценности - всего лишь инструменты для того, чтобы исповедовать самого себя. Его государственничество - оттого, что это государство его поило и кормило, когда он работал в КГБ. Оно его поддерживало, когда он шел по ступенькам. Оно сейчас является инструментом для удовлетворения его похоти. Национализм? У меня нет ощущения, что Путин любит Россию. Человек, у которого главная книжка - “Щит и меч”, а главное достижение русской музыкальной культуры - это группа “Любэ”, Россию может любить только сзади и в моменты острых приступов, все остальное время Россия ему варит щи, стирает носки и чистит сапоги, а прислугу не любят, ее пользуют, как, впрочем, и в моменты острых приступов. Россия для Путина не любовь, а объект для удовлетворения. Если бы Путин любил Россию, то он не строил бы в Кремле вертолетную площадку, а вообще сделал бы из него музей. Как если бы Россию любили большевики - они не строили бы в Кремле “дворец съездов”. Не уничтожался бы так катастрофически даже родной город Путина и, например, газоскреб был бы невозможен в принципе.

Ф.С. По этой логике Гитлер не любил Германию и даже Германскую империю - потому что втравил ее в жуткую бойню, в результате которой она потерпела катастрофическое поражение. И Гитлер не слишком любил Берлин, поскольку хотел застроить его жуткими циклопическими сооружениями. При этом сам Гитлер считал совсем иначе. К чему эти разговоры о личных эмоциональных мотивациях диктаторов? Авторитарный национализм находится по ту сторону от любви к родине. Это “любовь” к идолищам, которые маркируются определенным образом - и ассоциируются с родиной, на самом деле разрушая и проституируя ее.

Мы определяем Гитлера именно как ультранационалиста - зачем отказываться от идеологической идентификации политика, редуцировать ее до каких-то совсем уж примитивных схем “мы - они”? Это что - позволяет нам лучше понимать ход истории и логику принятия общегосударственных решений? В истории имперских диктатур, именно из-за детерминированности выбора изначально заданной их жесткой структурой, не слишком важны персоналии - Путин, не Путин, Сталин, не Сталин. Когда я говорил о национал-большевизме Сталина, я под “Сталиным” подразумевал не столько персону, сколько репрезентацию доминировавших в Советском Союзе - прежде всего, в русском народе - представлений. После войны националистический момент усилился. Советская интернациональная идеология была необходима для сохранения единства государства. Но русский народ стал определяться как “народ-победитель”, вспомните все эти сталинские тосты “за русский народ”, возвращение атрибутики дореволюционных времен, все эти министерства, погоны, стилистика станций метро…

И в этом смысле сегодня важен не столько лично Путин, сколько настроения, которые сейчас распространены в России. Опросы общественного мнения довольно четко показывают, что украинскую революцию в России приветствовало где-то 5% населения. Я не очень сомневаюсь в том, что 70% россиян приветствуют аннексию Крыма. И мне совершенно не важно, что лично Путин любит или не любит, какую он музыку слушает, ест ли он галушки или его от них тошнит. Мне важно, что он в данном случае привержен шовинистическому советскому стилю и представляет соответствующий электорат. Путинская фигура является всего лишь вынесенным, экстраполированным из российского социума верхушечным гномиком. Весь этот социум - это скопление таких гномиков, ну плюс еще группки не встраиваемых в их иерархию национал-предателей типа нас с вами. Но каждый из этих маленьких системных путиных себя с “Путиным” соотносит и видит в нем выразителя своих ценностей. Поэтому не стоит смотреть на Путина как на единственого принимающего решения в России. Он принимает те решения, которые в принципе находятся в ценностном поле этой массы, которая в России в количественном смысле доминирует.

С.К. Путин любит все то, что дает бонусы лично ему. Государство - потому что это его государство. Россия - ну, так уж попалось, что это Россия. Ничего специфически русского в ней он не любит. Он любит КГБ, эту систему отношений, всю эту византийскую власть. Это тоже не специфически русская история - это ордынская история. Она абсолютно наднациональна. Любви к так называемому коммунизму и так называемому социализму у него тоже нет - потому что он любит комфорт, а так называемый социализм - это некомфорт. А что касается Гитлера, то его последняя сентенция о великом немецком народе - это то, что он не достоин своей великой миссии и поэтому должен исчезнуть. После этого были открыты шлюзы реки Шпрее и затоплено берлинское метро вместе с теми, кто там прятался от бомбежек.

Я думаю, это смыкание флангов под Путина происходит только потому, что маленькие маргинальные партии опираются на экономически несостоятельную часть населения. Одно дело - за кружкой пива говорить о том, что “жиды продали Германию” (или Австрию), а другое дело - отнести кровные 200 евро в партийную кассу. Партии, представляющие левые и националистические слои, поэтому, имеют предел роста - и они испытывают финансовые трудности. Им помогают, потому что они яркие. В них можно вкладывать деньги. Партии среднего размера никаким образом денег у русских брать не будут никогда. А эти могут рискнуть. Я думаю, что это чисто коммерческая история - и никакой специфической идеологической смычки там нет. Еще раз - для Путина весь мир делится на “наших” и “не наших”. И “нашими” являются те, кто его поддерживает и принимает его правила игры, а “не нашими” являются все остальные. Это как колебания партийной линии, которая сегодня одна, а завтра другая. И одни в нее уложились, а другие - нет. Это продолжение той же сталинской истории.

Кроме того, специфической разницы между национал-социалистами и коммунистами нет. Это вещи одного и того же типа. Так сказать, насилие uber alles, железной рукой загоним человечество к счастью. Просто они паразитируют на разных утопических идеях. Одна - утопическая идея рая для всех, но при этом - классовая борьба и классовый фашизм. Вторая - рай для своего народа за счет других или в гармонии с ними. За счет других - значит, это национальная борьба, эксплуатация по национальному признаку и все прочие радости национал-фашизма. Но принципиально сама идея та же самая. Это мнимое разнообразие. Действительно, как “Кока-кола” и “Пепси-кола”, не кефир.

Есть гуманистическое направление и не-гуманистическое направление. Поскольку Путин представляет не-гуманистическое направление - все остальные люди не-гуманистического направления, считающие, что врать можно, считают его “своим”. Вот и весь водораздел.

Д.А. Сначала отвечу Фёдору - о том, кого любит диктатор. Любил ли Гитлер Германию и Берлин?

С.К. Не любил. Если бы он любил свой народ, он бы им не воевал, и не строил бы его в шеренги и колонны.

Д.А. Совершенно верно. Любой диктатор, как и любой эгоист, подобен Васисуалию Лоханкину. Он мыслит реальность по структуре “Васисуалий Лоханкин и трагедия русского либерализма”. Диктатор мыслит по формуле “Я - и Германия”, “Я и Россия”. Но диктатор не любит ни Германию, ни Россию. Он не любит даже своего патрона, который его инвольтирует соответственной энергетикой. Это не отношения любви. Диктатор, как и все, любит Бога, потому что такова природа живых существ. Но эта любовь корежится и трансформируется.

С.К. Любовь не может корежиться - она просто отсутствует.

Д.А. Другого света у человека нет. Если у него нет света любви - он погибает.

А теперь насчет “правых” и “левых” (подробнее - здесь). Советский Союз я не могу считать левым государством в принципе. Конечно, тут все зависит от определения - как мы определяем “правых” и “левых”. Но сейчас “Советский Союз” - это некое консервативное знамя. И симпатизанты Советского Союза, если и могут называться "левыми", то это особый феномен "консервативных левых", "левых традиционалистов". В России таких часто называют "совками", среди них преобладают люмпены, пенсионеры, люди с невысоким уровнем образования, а также люди, тоскующие по былому величию "своей" империи. Под словом же "левые" ранее понималась некая довольно динамическая среда, устремленная не в прошлое, а в будущее, не привязанная к традиционным ценностям.

Какие “левые” могут поддерживать Путина на Западе и как они его поддерживают?

Например, на Западе есть левая университетская профессура - марксисты, тоже симпатизанты Советского Союза. Они признают, что советская власть совершила очень много ошибок и даже преступлений - но, тем не менее, считают, что идея была прогрессивная, интересная, что ее надо реализовывать дальше. Они не будут поддерживать Путина прямо. Они будут его за многие вещи осуждать - и за коррупцию, и за авторитаризм. Но они будут всячески склонять свои правительства не принимать участия в российско-украинском конфликте. Хотя они в этом и не признаются - они воспринимают Россию как наследницу Советского Союза и, возможно, имеют безумную надежду, что Россия вернется на стезю СССР, попробует этот проект реанимировать. Несмотря на весь тот ужас, который сейчас в России есть - безумная, парадоксальная надежда. Может быть, тут работают и устойчивые стереотипы, связанные с этим регионом, на территории которого в свое время происходила попытка построения советской утопии.

Еще один момент. Главный враг даже и для умеренных западных левых - это западная же финансовая, топливная и иная олигархия. И в этой борьбе со “своим” злом им видится ситуативно “хорошим”, макрополитически “хорошим” любой конкурент этой олигархии - будь то Китай или путинская Россия. Они играют во внеэтичные игры - какова, собственно, вся геополитика, которую я как-то назвал “хтонополитикой”. Человека в такой политике нет - там есть только прагматика. Там есть только макростратегии, абсолютно циничные, абсолютно лишенные этики.

Точно такие же сейчас российские так называемые левые. Например, Кагарлицкий. Он сидел в Советском Союзе - но для него западный капитализм все равно является наибольшим врагом. Гораздо большим врагом, чем Путин. И вот Кагарлицкий недавно отметился большим текстом, в котором сказал: “Вот, наконец мы имеем возрождение классового сознания на постсоветском пространстве - в Восточной Украине”. То есть те, кто сейчас захватывает объекты на Юго-Востоке Украины - это у него рабочий класс. Который еще не обрел своего классового сознания - но Кагарлицкий надеется, что начинает обретать. Вот такая у него логика. Замечу, впрочем, что многие анархисты и другие “новые” или “антитоталитарные” левые - антипутинцы и поддерживают украинскую революцию.

Кроме этих пассивных союзников из среды старых университетских левых, у Путина есть союзники из так называемого “морального большинства”, как эта позиция называлась при Рейгане. В последние годы они на Западе активизировались, в частности, на волне легализации сексуальных меньшинств. Поскольку сейчас в США и Европе принимаются соответствующие законы - идут протесты против такой политики государств. В итоге крайне правые круги начинают набирать очки.

Меня интересует следующий вопрос. У Путина есть пассивные симпатизанты из левых, активные симпатизанты из правых (“моральное большинство”). Голос таких правых относительно невнятен. Но вопрос - может ли этот голос стать более внятным? Тенденцию мы видим. Может ли она оформиться и развиться? И какие есть у Путина шансы интегрировать это движение, стать лидером этого мирового движения? Есть голоса - того же Шушарина - говорящие, что Запад сейчас настолько безволен и деморализован, что мир может упасть в руки Путина благодаря активизации “пятой колонны” на Западе. Что вы по этому поводу думаете?

С.К. Сначала о правых и левых. Когда мы говорим о христианстве и о Христе - там же есть не только “познаете истину, и истина сделает вас свободными”, но и насыщение пяти тысяч пятью хлебами. Вслед за Дмитрием Мережковским, мне кажется, что это была не физическая история. Просто у людей была с собой еда. Когда они выходили за пределы своего населенного пункта, они брали с собой еду - “Макдональдсов” в те времена не было, телефонов - тоже. Неизвестно было, когда человек вернется. Скорее всего, у них была с собой еда, когда они пошли слушать лекцию Йешуа Ганоцра - хотя это было и не очень далеко, особенно по нашим меркам, но все же за городом. Чудо заключалось в том, что взятое ими с собой они поделили поровну, насытились все, и еще осталось с избытком. Смысл этого действия заключался в том, чтобы показать людям, что они производят и имеют гораздо больше того, что им реально нужно - просто это неправильно распределено. Поскольку в древнем мире до Иисуса Христа никому эта мысль в голову в такой форме не приходила - для людей, которые привыкли жить в системе, где есть богатые и бедные, где есть неравенство, для людей, плоды труда которых все время кто-то отнимал - для них это было так же удивительно и так же чудесно, как и все истории со свободой, которую он проповедовал.

Социалистическая идея - не псевдосоциалистическая, какова она была у немцев, или в СССР, или в Камбодже - а по-настоящему социалистическая идея, - она ведь чисто христианская. Речь идет о том, чтобы более или менее равномерно распределялось то, что имеется. Но на другой чаше весов находится тот факт, что мир все-таки движется инициативой. И эта инициатива, к сожалению, слишком часто стимулируется наградой. Люди рождаются богатыми, влиятельными. Человек может быть из бедной семьи, но иметь потенциал владения богатством. И именно благодаря тому, что у него есть этот потенциал, он строит заводы. Другое дело, что эти заводы могут производить действительно ерунду, а не полезные вещи. Бизнес, наверное, на треть состоит из вещей, которые почти сразу отправляются на помойку - прямой расход ресурсов, из сырья делать деньги и выбрасывать. Хотя в сфере услуг это уходит все больше в виртуальную среду, а виртуальная среда почти не несет нагрузки на окружающую, т.е. не сильно подрывает глобальную природную экосистему. И нет ничего дурного в том, чтобы люди зарабатывали большие деньги и распоряжались какими-то капиталами. Я думаю, что ни один настоящий левый или социалист не будет против богатых людей. Он будет за то, чтобы не было бедных. Проблема не в том, что есть богатые. Проблема в том, что есть бедные. Есть бедные, есть необразованные, есть неграмотные. И бедность, как и неграмотность, позволяет создавать богатство - дешевый труд и дешевые голоса избирателей. Проблема неразвития среднерусской семьи не в том, что нет школы, куда можно отдать ребенка. Она заключается в том, что папа бьет маму - и ребенка заодно. Вот в чем главная проблема. Вот что делает людей малообразованными и неразвитыми в культурном отношении. Как воспитать ребенка развитым - это задача школы. Я не говорю про советскую систему, где школа делает из людей рабочих и крестьян - или просто идиотов. Такая школа в России до сих пор. У меня сейчас ее заканчивает сын, поэтому я точно понимаю, о чем я говорю. Даже на Западе школы не особенно развивают. Нужно, чтобы образование было расширением горизонта возможностей для ребенка путем обучения его тому, к чему он склонен, плюс каким-то навыкам социализации, механизмам достижения целей, умением правильно их определять. Вот в чем задача образования. Она не выполняется даже на Западе - хотя на Западе она во многом следует по этой дороге, чем дальше, тем лучше. За последние 20-30 лет в этой сфере достигнут колоссальный прогресс.

К чему я все это? Все эти “правые” и “левые” - эти понятия сейчас вообще не применимы. Мне кажется, мы можем все свести к простым вещам. Христианский путь или не христианский путь. Эти христианские идеи также есть в буддизме, в суфизме и так далее. По сути, во всех крупных мировых религиях они одинаковы. Все они учат любви - в пределе.

А о потенциале Путина я скажу чуть позже.

Ф.С. О правых и левых. Не нужно смешивать ценностные и политологические оценки. В ценностном плане понятно, что граница проходит по совершенно иным - этическим - принципам. Но политические термины важны. Отказ от идеологических идентификаций не обеспечит распознавания этического уровня политика или политического сообщества. Сергей говорит о колебаниях линии партии. Но линия партии колебалась в пределах жестко заданного дискурса и не могла за них выйти без угрозы разрушения всей системы власти. Большевизм не был таким конъюнктурным, как это может показаться. Да, вполне можно было заключать союз с Гитлером. Кстати - о союзе ультраправых на Западе с Путиным. Мне кажется, тут уместны аналогии именно такого плана. И не надо пытаться выгораживать каких-то там “ультралевых” и винить во всем “ультраправых”, как это пытается делать Дмитрий. Есть вполне конкретные левые политики - например, Объединенные лево-зеленые Севера в Европейском парламенте. Лоран и Циммер. Именно к последним обращается Симоненко, лидер компартии Украины, союзницы Януковича и Путина. Не нужно говорить, что есть какие-то идеальные левые, которые выступают против всего плохого. Наверное, где-то есть такие же идеальные правые. Тогда нужно договориться - либо мы действительно проводим границу по этическим и экзистенциальным ценностям, отказываемся от политической терминологии, в которой есть понятия “левые” и “правые”, и вводим какую-то иную шкалу ценностей. “С Богом” и “по ту сторону от Него”. Но возникает вопрос - с кем мы тогда будем говорить, поскольку придется вводить свой понятийный аппарат и все перекодировать в этом мире, все переименовывать, “исправлять имена”, как говорили китайцы. В слово “социализм” вкладывать другие смыслы. Тогда и слово “фашизм” можно изменить в лучшую сторону.

С.К. Слово “фашизм” не может быть изменено в лучшую сторону.

Ф.С. Слово “фашизм” родственно слову “объединение”, “фасция”. Идея солидарности, Римской республики, гражданского общества. А если облагораживать слово “фашизм” вам не хочется, то не стоит такую процедуру производить и со словом “социализм”.

С.К. Любое единство уничтожает личность. Поэтому в слове “фашизм” заложен отрицательный смысл.

Ф.С. “Социо” - это тоже “общее”. Это тоже “единство”.

С.К. Нет, “общность” (“общество”) и “единство” - это разные вещи.

Ф.С. Это вольные игры со словом.

С.К. Если мы говорим о “фашио” - это пучок перевязанных веток. А когда мы говорим “общество” - нам кажется, что солнышко светит и дети на велосипедах катаются.

Ф.С. У вас такие ассоциации. А у меня со словом “социализм” - свои. Такая избирательность - “социализм это хорошо, а фашизм это плохо” - не кажется мне заслуживающей серьезного обсуждения.

По поводу политических потенций Путина. Я говорю не о фигуре, а о режиме. В России ничтожен именно режим, а каков режим - таков и его репрезентатор. Говорить о том, что этот режим может что-то в Европе скоординировать, организовать и куда-то направить - мне кажется, просто смешно. Это страшилка для пресыщенных буржуа - и в России, и в Европе. Страшилки про Путина можно обсуждать только в той же стилистике, в какой обсуждалась тема “был ли Чичиков Наполеоном”.

Национализм как идеология - это не любовь к родине. Это набор эмоционально окрашенных идеологических кодов. Так же как большевизм (коммунизм). Сейчас мы видим, что в России существует набор примитивных кодов, на который откликается социум: “Восстановим СССР”, “Чурки понаехали”, “Крым наш”, “Русские - самые великие”. И так далее. Многие коды полностью противоречат друг другу - например, советский интернационалистический код и код “чурки понаехали”, памятники Ленину и олигархия, и т.д. Но это противоречие не считывается шизофреническим российским массовым сознанием, игнорируется им. Массы не видят того, что их ценности внутренне противоречивы. Сталин мог себе позволить виртуозно играть одноврменно на двух инструментах - на русском национализме и на советском интернационализме. Но сейчас таких ресурсов у системы нет - она не может позволить себе таких игр. Вернее, позволить-то может - но только очень уж корявая музыка получается.

Из этого и вырастает невозможность удержания всей Украины и, как следствие, аннексия хотя бы ее части - Крыма. Советский проект не может быть реанимирован - точнее, может быть реанимирован только в усеченном варианте. В таком состоянии российская власть может отхватывать лишь кусочки. Кусочек от Молдовы, от Грузии, от Украины. Российская государственность - это вырождающаяся система. Поэтому говорить о какой-то потенции этой системы в плане общеевропейского лидерства - на мой взгляд, несерьезно.

Д.А. В свое время Гитлер тоже начинал с откусывания маленьких кусочков у соседей. “Воссоединение” там, “воссоединение” здесь. А до этого государство было тоже маленькое, слабое, несчастное, с кучей комплексов. Веймарская республика. Тоже можно было сказать: “Да на что Германия способна - эта стареющая держава? О каком влиянии Германии можно говорить?” Представь, что ты находишься в Германии 1929 года. Что бы ты сказал о ее потенциях?

Ф.С. Гитлер консолидировал в своих руках власть в 1934 году - объединил в своих руках посты канцлера и президента по итогам референдума. В 1935 он уже присоединяет Саар. В 1936 г. он занимает демилитаризованную рейнскую зону. В 1938 присоединяет Австрию. Следом за Австрией идут Судеты. И в 1939 он нападает на Польшу. Сравни динамику гитлеровской агрессии с путинской: Путин у власти с 1999 г. Все это время Россия утрачивает свои позиции на пост-советском пространстве, а не усиливает их.

Путинский же режим пытается судорожно удержать то, что разбегается. Посмотри, как падали памятники Ленину в Украине. При всем множестве аспектов украинской революции, хочу остановится сейчас на одном: она - антиимперская и антисоветская. Это революция против вырождающейся Советской империи, которую продолжает сейчас нести в себе пост-советская Россия. Именно Советской империи, ленинско-сталинско-брежневской, а не в принципе российской. Именно Советская империя сейчас продолжает существовать - и деградировать. Гитлер до начала-середины 30-х годов не обладал влиянием ни на Австрию, ни на Чехословакию, ни на Польшу. Гитлер не отхватывал кусочки от стран, которые от него убегали. У Путина, как до него Ельцина, в отношении Молдавии, Украины или Грузии совершенно другой военно-политический курс - если говорить о качестве российского могущества. Пост-советские страны убегают из российской сферы влияния. В том-то и дело, что эти попытки Путина откусить что-то - это компенсаторная акция из-за невозможности Советско-российской империи удержать пост-советские государства в сфере своего влияния.

Надежды на Путина у сторонников его режима и страхи у противников не имеют под собой оснований. Надо радоваться, что страны одна за другой выходят из-под российского протектората. Надо смотреть на этот процесс в перспективе - увидеть его в целом. “Ах, Путин захватил Крым, сейчас он пойдет до Приднестровья”. Скорее, он окончательно дойдет до ручки. Положим, у него снесет крышу, и он пойдет в Приднестровье. Вход в Крым - это уже само по себе есть показатель абсолютного неадеквата. Показатель непонимания перспектив. Все в ужасе: “Совок возрождается”. Совок возрождается, но не в том смысле, в каком его следует бояться. Словно старый больной человек, кряхтя, привстает с кроватки, чтобы затем окончательно откинуть свои костылики за ненадобностью и погрузиться в неподъемное состояние.

Истерика - с одной стороны, патриотическая, с другой стороны, либеральная - вот что имеет место. “Для одних соблазн, для других безумие”. Патриоты радуются, либералы ужасаются. Мне странно на все это смотреть. Неважно, когда произойдет крах путинского режима - в 2015 или в 2020 году. Сейчас на наших глазах путинский режим дошел до предела своего развития. И мы вдруг зачем-то спрашиваем, не может ли он консолидировать ультралевых или ультраправых на Западе. Да что он может?! Да вы отдалитесь от Москвы на 200 км, посмотрите, как в этой стране живет народ: Ленинградская область, Псковская область, Тульская область вымирают. Вымирает Россия. Они кричат, что у них повышается рождаемость. Она повышается за счет Тувы, Чечни и Якутии. В не-русских регионах. Русские как государствообразующий этнос продолжают вымирать. Куда Путин полезет, в какую Украину? Он что, будет кормить Донбасс? Он не сможет прокормить и Крым. Оккупация - очень дорогая вещь.

Д.А. А ты не допускаешь мысли что Путин и вообще спецслужбы могут быть инвольтированы отнюдь не только дряхлеющей державой, но и другими инстанциями? Что имеет значение не только их связь с метадержавой? Что в данном случае, несмотря на все неблагоприятные условия, в которых находится метадержава, путинская верхушка имеет другие, более тонкие связи, внеметакультурные, международные, которые она может задействовать в своих целях. И цели эти могут не совпадать с целями этой конкретной метадержавы.

Ф.С. Тогда я буду просить конкретики. Какие цели? Какие группы? Какие сверхидеи? Какие инстанции? И так далее. Ты имеешь в виду, что все должно придти к мировой войне? Или к мировому интернационалу спецслужб?

Д.А. Путин вышел из спецслужбистской среды. И я могу предположить, что огромное количество тех нефтяных денег, которые они получали, не только распиливалось, но и тратилось на подкуп, на лоббирование своих интересов на международной арене - судя по тому, насколько мощно выступила путинская “пятая колонна” на Западе. А она выступила довольно мощно на самых разных уровнях - этого отрицать никак нельзя. Нет ли у Путина целей, не связанных с российским великодержавием? Что Россия для него лишь временный инструмент, а основная задача - планетарного масштаба, формирование планетарного правого интернационала?

Ф.С. Ну да, “Путин - антихрист”. А Чичиков - Наполеон... А почему по-твоему Путин должен получить поддержку именно от правого интернационала, а не левого, не нефтяного?

Д.А. Перефразируя Дмитрия Шушарина, мы можем предположить, что основная миссия Путина на международной арене - “подрезание крыльев”, чтобы никто не видел “снов о чем-то большем”. Заставить всю планету играть по своим циничным гопническим правилам. Ведь ему это в некоторой степени удается. Как насчет такой версии?

С.К. Я, как и Фёдор, думаю, что все это для Путина плохо закончится. У него недостаточно сил. Но твой вопрос абсолютно закономерен. Кроме того, утверждать со стопроцентной гарантией, что все это для Путина плохо закончится, никто не может. Многие - и я - испытывали это чувство, изучая воспоминания людей о том, что они думали, когда закончится, в 1917 году, или в 16-м, 15-м, 14-м, которые не могли себе представить, во что это все может вылиться в результате и сколько будет продолжаться. Возможно, Путин - это не “Сталин”, а “Ленин”. С самого начала своей деятельности Путин собирал интернационал. Он собирал каких-то немцев, каких-то англичан. Он поддерживал по всему миру в той или иной форме достаточно много сомнительных личностей. Прежде всего в третьих странах, но и в первых странах тоже.

Я не исключаю, что у Путина есть идея если и не мирового господства, то мирового контроля. Путин - это такой уголовный игрок. Альфа-самец, как его очень точно назвал Пионтковский. Он, выйдя на первые роли здесь, в России, получил в руки такой инструмент, как государство - причем не просто государство, а ядерное государство, в обоих смыслах, располагающее значительными финансовыми ресурсами и оружием. Путин - такой конкретный пацанчик с калашом, зашел в богатую хату. И ему надо показать, кто там главный. Он сначала довольно долго пытался втереться к ним в доверие. Они его долго в свою игру не брали, говорили: “Вы тут в занавески сморкаетесь”. Он ответил: “Ах, я в занавески сморкаюсь?!” - и достал для начала ножичек. И аккуратненько соседа начал этим ножичком чикать. Заодно выяснилось, что у него хорошие связи на международной арене. Что в мире среди власть имущих не все идеалисты. Что многие из них, типа Берлускони (который, я надеюсь, сейчас будет работать в доме престарелых), хорошо с Путиным дружат. Путин поддерживает этих плохих ребят. Он сам плохой парень, который говорит: “Я плохой, но вы все равно еще хуже”. Он не говорит, что он хороший. Он говорит: “Я плохой, но я лучше, чем вы”. Этот беззастенчивый PR в стиле программы “Время”, согласно которому Россия является страной великих достижений, не направлен даже на лохов. Главный месседж этой пропаганды заключается в следующем. “Чуваки, я заработал кучу денег, и со мной пацаны тоже заработали кучу денег. Мы их заработали легче, чем вы. И на эти деньги мы можем себе позволить больше, чем вы в своих сраных странах. Давайте качать лодку, я буду лоббировать ваши интересы”.

Путин, таким образом, является выразителем мнения некоего элитарного круга. В нем немало людей, которые пробрались туда, потому что они очень хотели туда попасть, и одному черту известно, по каким головам и трупам они пришагали в этот круг сильных и богатых мира сего. Но ведь многие в этом кругу родились, и они мыслят по-другому. Путин не понимает Запад. На нем типичное клеймо совка. Он думает, что на Западе все устроено так же, как у нас, только они из себя целок строят. Он думает, как все советские вожди. Это дает нам надежду на то, что он неправильно оценивает свои шансы - и что желаемого им успеха он не достигнет.

Но мы также понимаем, что шансы большевиков на захват и удержание власти, на то, чтобы осуществить серьезную попытку достичь мирового господства были, скажем, в феврале 1918 года у большевиков невелики. Ан вон как вышло. Так что потенциал у Путина есть. Путин является выразителем интересов г*вна со всего мира - и большое количество людей с удовольствием бы поучаствовали в реализации его планов. И если с самого первого момента вторжения была угроза ядерной войны - и в этой ситуации мировой криминалитет Путина не поддержал бы - то в нынешней ситуации, когда уже нет опасности взаимного гарантированного уничтожения, мировой криминалитет Путина очень даже поддерживает. А в мире на высоком уровне довольно много уголовников. Много продажных политиков и продажных журналистов. Много продажных беспринципных людей - в том числе и на Западе. Путину есть на кого опереться. И в этом смысле - да, он опасен.

Д.А. То есть формируется интернационал подонков.

С.К. Совершенно верно. Я бы даже сказал - в очередной раз. Только теперь никто уже не надевает набедренную повязку из красивых лозунгов о всеобщей сытости, гармонии и любви, идут с открытой - я бы даже сказал, с такой откровенно разверзтой слюнявой п…й, жадной, стремящейся все пожрать и все собой накрыть.

Ф.С. У большевиков была значительная политическая потенция - они этим и отличаются от Путина. Ситуация 1917 года - смены имперских дискрусов - была не такая, как сейчас. У большевиков - только у них, у одной из существовавших тогда политических групп - были шансы на победу во внутрироссийской имперской конкуренции. Только большевики предлагали хорошо сформулированную внятную интернациональную доктрину. В стране, в которой существовала масса этносов, конфессий и метакультурных общностей, только такая интернациональная идеология могла победить. Большевики имели колоссальные потенции и они их реализовали. Ни у эсеров, ни у кадетов такой идеологии не было. Плюс - преимущественно аграрный характер России - только 17% населения жило в городах. Марксизм - экстенсивный в своей основе - в данном случае в максимальной степени подходил в качестве модернизационной идеологии.

С.К. Эта потенция была в те времена. Сейчас не нужно опираться на такие вещи, на какие нужно было опираться тогда.

Ф.С. Не нужно думать, что большевиков поддерживали только бандиты и ублюдки. Большевизм был мощнейшей идеей, которую поддерживали не только полуграмотные люмпены. На сторону большевиков встала треть офицерского корпуса в России. А на Западе СССР поддерживали такие интеллектуалы, как Ромен Роллан, Бернард Шоу.

С.К. А сегодня на их месте - Жерар Депардье и Стивен Сигал. Для сегодняшнего мира они являются тем же, чем для того мира являлись люди типа Ромена Роллана. Шоу, кстати, в тридцатые и газовые камеры поддерживал. Да и Роллан тоже не был ангелом-непротивленцем. Как, собственно, и Депардье.

Ф.С. Нет, это не так. Гражданское общество Запада 30-х годов действительно могло ориентироваться на мнение Бернарда Шоу. А сейчас, полагаю, гражданское общество не будет ориентироваться на Жерара Депардье. Именно поддержка со стороны Депардье и Сигала - вместо Роллана и Шоу - свидетельствует о вырождении российской государственности, о крайней ограниченности ее возможностей, о ее идеологическом бессилии.

Интернационал шутов и уголовников - это не та сила, которая может предложить новую идеологему, интегрирующую планету. Если говорить о синтезе, о политическом объединении, о транснациональном трансконтинентальном планетарном течении, то мне, кажется смешным обсуждать эти темы, когда речь идет о Путине. Путин как глава мировой гопоты, который в белом венчике из роз ведет их всех к мировому господству - несерьезный образ.

Если мы говорим о проблеме коррумпированности западной элиты - это другой вопрос. Да, часть этой элиты коррумпирована, в том числе и благодаря Путину. Но не Путин и не российский империализм являются причинами этой деградации. Как показывают украинские события, само западное общество оказывается во многом не готово к возрождению своих ценностей и наполнению своих либерально-демократических форм новым провиденциальным содержанием.

И способность западного общества духовно противостоять новым глобальным вызовам - это тема отдельного разговора. Гораздо более серьезного, чем разговор о гопниках, сидящих в Кремле и пытающихся коррумпировать западные элиты. Проблему выхода мирового гражданского общества из кризисного состояния сначала надо сформулировать, нащупать основные моменты этого кризиса. И пытаться этот разговор сопровождать рассуждениями об ужасном Путине - это значит девальвировать саму идею.

С.К. Я не вижу кризиса гражданского общества Запада. Да, я вижу усталось. Я вижу, что многие вещи происходят не так, как нам бы хотелось - мы здесь живем в кошмаре, а они там чай-кофе пьют. Но так было всегда. Мы жили в кошмаре, а они пили чай-кофе. И я не вижу в этом никакого кризиса.

Мне, наоборот, кажется что Запад развивается. Не только Европа и Америка. И в гражданском смысле развивается тоже. Позиция мирового сообщества по преодолению гуманитарных кризисов в третьем мире сейчас такая, какой не было никогда. Я не согласен с тем, что Запад загнил и устал от морали. Я этого не вижу. А влияние Путина может пагубно проявиться в мире только в том случае, если Запад слаб.

Д.А. Сергей, ты одновременно допускаешь, что на Западе есть “пятая колонна” Путина - и что Запад не загнил морально. Но те, кто входит в эту “пятую колонну” - они-то как раз загнили, они-то как раз устали от уз морали. Как эти утверждения сочетаются одно с другим?

С.К. Нет такого понятия, как “гомогенный Запад”. В политике столько же цинизма, сколько и всегда - но больше морали, чем было раньше. Я вижу, что меняется само западное общество. Внутри него появилось много новых направлений. Вся экологическая тематика, например, или fair trade - это моя надежда. Надежда на то, что из всего этого вырастен новый социализм в нормальном смысле этого слова. В Западной Европе и так во многом социализм - но может вырасти еще больше хорошего. Мы не можем говорить о том, что “Запад сгнил”, опираясь только на некоторые данные отношения некоторых политиков на Западе к украинской революции. Еще рано говорить о том, что высветила украинская революция, еще слишком мало времени прошло, чтобы это оценивать. Я вижу, что идет процесс, что мораль есть, что ценности есть. Мне бы хотелось, чтобы их там было больше - так же, как и вам, полагаю. Политическая система не безупречна, но она работает. Я думаю, что она будет трансформироваться во что-то более “горизонтальное”. Она все время движется к горизонтальности. Другое течение - стремление к “вертикали”. Оно во всем мире тоже есть - и оно очень сильное. Усиление “вертикальных” настроений пошло по всему миру примерно с 1999 года. Сейчас, я думаю, оно начнет спадать.

Именно эта “горизонталь” и будет ответом “вертикали” Путина. Но думаю, что Путин будет пытаться существенно расширить свое влияние. Не зря им создан медийный кулак, не зря работают его платные и бесплатные сторонники во всем мире. Но, думаю, у страны недостаточно ресурсов, чтобы поддержать эту экспансию. Но если вдруг такой ресурс найдется - как в свое время нашлась нефть - то все может закончиться совсем не так, как мы думаем. Вот тогда-то интернационал шутов-уголовников не покажется таким уж смешным. Мне кажется, что после того бреда, который на полном серьезе несли в тридцатых, после Хрущева, танцующего гопак на приемах и всего вот этого вот прочего считать интернационал шутов-уголовников невозможным - как-то наивно, если не сказать - антинаучно (смеется).

Д.А. Первое. Я согласен, что с точки зрения метадержавной логики (логики великодержавия) у путинской России есть большие проблемы. Но, с моей точки зрения, можно рассматривать вариант, при котором Россия (и, в частности, Путин) играют в этой мировой демонической стратегии не только метадержавную роль. Их первоочередной целью может быть не укрепление и могущество российского государства. Или само российское великодержавие может быть переформатировано под нужды другой демонической структуры. Цель, которой они могут добиться без дополнительных захватов - сильно помешать развитию демократии на Западе, поддержав там самые негативные тенденции с помощью разных уловок. Не дать сделать западной демократии того самого шага вверх, который она делает. Поэтому и активизируются пропутинские силы на Западе - именно потому, что демократия на Западе делает серьезный шаг вперед и находится в процессе серьезной трансформации. И это вызывает сильную реакцию в самом западном обществе - на чем Путин во многом и играет.

Второе. У Путина есть ядерное оружие. Допускаем, что Путин идет на фундаментальный ядерный шантаж. “Мы взорвем все на своей территории. Дайте нам все - или мы все взорвем, и не будет ни нас, ни вас”. Что сделает Запад в этой ситуации? Есть вероятность, что Запад в такой ситуации может сдать все - и после того, как все сдаст, попробует сделать что-нибудь, чтобы попытаться минимизировать ущерб.

Третье. О роли Украины в сегодняшней мировой ситуации. Там возникает определенная ситуация, похожая на американскую. Возникает единение - почти уже братство - то, что назвали юмористическим словом “жидобандеровцы”. А именно - союз еврейской общественности с украинской вполне себе националистической. Читаю новость: “Сегодня утром, в день 70-й годовщины освобождения Одессы, представители УНСО вместе с представителями еврейской общины совместными усилиями убрали антисемитские граффити с одесских улиц. Главный раввин Одессы и Юга Украины Абрам Вольф и командир УНСО Валерий Загородний закрашивают надпись “Смерть жидам”. И прилагается фотография. Ситуация, повторяю, напоминает американскую, где еврейская община и американские крайне консервативные правые находятся в тесной дружбе и единстве. Это очень интересно - на европейском пространстве, кажется, аналогов подобного до сих пор не было.

С.К. Да, это потрясающая история.

Ф.С. Любой союз во имя взаимного уважения, терпимости и противостояния шовинистической агрессии - это уже великое достижение людей доброй воли.

С.К. Это просто бомба.

Ф.С. Теперь по поводу ядерного шантажа. Насколько реализуем такой сценарий? Я готов, конечно, предположить, что эти люди в Кремле совсем заиграются в войнушку. Ты, Дмитрий, меня все время упрекаешь в том, что я пытаюсь рассматривать позиции людей как рациональные, хотя люди часто действуют иррационально. Согласен: не только люди, но и системы тоже нередко действуют иррационально. Но все же - даже если начнется такого рода шантаж со стороны Путина - я не думаю, что Запад пойдет на попятную, потому что здесь ставится на кон слишком многое. Если начнется игра такого рода, то я, скорее, поверю в возможность ядерной войны, чем в возможность того, что Запад начнет что-то принципиальное для него сдавать.

Опасаться нужно того, что путинский режим пойдет ва-банк из-за пассивности правящих элит Запада и Украины: терять ему уже нечего. И вот тогда логика агрессии, игнорирующая трезвый анализ ситуации, может привести нас всех к такому положению вещей, при котором мы вспомним 1962 и 1983 годы - когда едва не разразилась ядерная война. Но результатом конфликта такого масштаба станет ликвидация российской государственности. Или же “Путин” в последний момент струсит - как струсили “Хрущев” (говорю о системах, а не персонах) и андроповско-горбачевское политбюро и произойдет новое отступление Советско-российской империи.

Третий момент. По поводу Путина как выразителя неких “тайных сил”, более глубоких, чем российский загнивающий империализм. Давайте говорить не о Путине как персоналии, а о режиме. Сейчас в вымирающей России существует чекистско-постсоветский олигархический режим с невнятной эклектичной идеологией. Я не вижу в нем никакой другой потенции, кроме предложенной вами идеи интернационала гопников. А интернационал гопников у меня ужаса не вызывает. Метафизического ужаса - в особенности. А вот угроза ядерной войны - вызывает...

С.К. Напрасно. Это что касается интернационала гопников. А по поводу ядерного шантажа, я согласен с Фёдором. Вряд ли, конечно, Запад пойдет на ядерный удар - скорее, это будет военная операция, направленная на уничтожение людей, осуществляющих шантаж.

Ф.С. Если путинский режим вообще рискнет заниматься таким шантажом...

С.К. Да, я думаю, что вряд ли. Маловероятно. Кроме того, я думаю, что вопрос обладания Россией стратегическим ядерным оружием, по крайней мере, в части МБРР - это вопрос ближайших 10 лет (если ничего не поменяется и будет идти так, как сейчас). Будет одна с половиной летающая ракета, а остальное все - надувное, как при Хрущеве. Стратегическим бомбардировщикам, которые сейчас на вооружении, пятьдесят лет, пока они еще летают, Путин демонстрирует их исправность время от времени, но день, когда у них начнут отваливаться крылья, не за горами, тупо стареет металл. Новых пока нет - посмотрим, смогут ли их построить, это не так просто. Подводные лодки, вроде, пока плавают и строятся новые, но как наступательное оружие они не особенно эффективны - потому, собственно, российское государство и стремится все время пролезть поближе к США по суше. Взрывать на своей территории, я думаю, все же Путин не рискнет, пацаны не согласятся. Но если рискнет - будет военная операция. Потому что “отдать все” - это тоже самое. Это значит все равно умереть. Это тот случай, когда надо атаковать.

Что касается интернационала гопников, то потенциал у него большой. Я думаю, что для гопников всего мира это выглядит предельно заманчиво. Вся идея, за которую бьется Путин - это “где вижу свое, там и беру”. Как Моцарт. И он это право готов отстаивать в компании пацанов, которые тоже так думают. Какой эта идея имеет потенциал? Думаю, что небольшой. Но дело в том, что на нее, как на ракетоноситель, может в любой момент налезть какая-нибудь шишка, которую мы сейчас не можем предвидеть. Нам сейчас легко говорить, что у большевиков все должно было получиться, когда мы смотрим ретроспективно. Потому что мы знаем все ходы, где и в какой момент на что они опирались. А когда ты еще не знаешь, куда поставить ногу - есть ли там камешек под водой или нет - то это совсем другая история. Может обнаружиться неожиданный фактор, который сядет на инфраструктуру, созданную этой идиотской идеей. Тогда мы все, конечно, закукарекаем.

О евреях и украинском национальном движении. Сам факт, что они вместе стирают антисемитские надписи - это, конечно, бомба.

Д.А. Это не единичный факт - это сотрудничество продолжается в течение всей революции.

С.К. Он не единичный. Более того, в “Правом секторе” вроде бы около 15% евреев. Я читал интервью с одним западенским раввином - там как раз обсуждалась эта тема. Любопытно, что в Крыму антисемитские надписи появились ровно в тот момент, когда там началась вся эта буча. Прямо с первыми БТРами, которые вышли из Севастополя. До этого 23 года их там не было. То же самое в Одессе - это недавняя акция. Украинские националисты в массе своей не являются антисемитами и не были ими никогда. Среди идеологов ОУН были евреи.

Ф.С. Лев Ребет. Это спорный вопрос, имел ли он еврейское происхождение.

Д.А. Многие евреи до недавних пор считали, что антисемитизм в Украине есть - и очень сильный.

С.К. Я некоторое время провел в Закарпатье. Там в свое время была община, которую вырезали венгры. Там синагога, там все время проходят какие-то еврейские сборы. Есть маленькое местечко, откуда родом какой-то святой, туда приезжает каждый год множество евреев. И этот город делает годовую кассу за 10 дней, пока там длится этот процесс почтения. И, насколько я понимаю, местное население с огромным удовольствием меняет шекели на гривны. Мне кажется, что у украинцев может быть антисемитская риторика. Но, насколько я знаю, за 2013 год в Украине каких-то антисемитских акций зафиксировано было порядка 130, а в Германии - 1300. Оскверняющие надписи и так далее. В Украине не только к евреям, но и к кавказцам, и к азиатам, и к неграм куда более толератное отношение, чем в России. Там вообще меньше шовинизма - любого, кроме гендерного. Последний имеется на уровне выше русского - в небольших городах и в сельской местности. Но, конечно, до Кадырова им космически далеко.

Д.А. Практика показывает, что сейчас Украина имеет больше потенций для выполнения той самой миссии Северо-Восточной (“Российской”) метакультуры, о которой писал Даниил Андреев. Ситуация уникальная. Меня, например, поражает поведение украинских футбольных фанатов. Они по всей Украине, включая Крым (там фанаты фактически отказались от симферопольской “Таврии”, требуют отмены матчей в Крыму, вывешивают украиснкие баннеры на матчах, их забирают в отделения “самообороны Крыма”) выступают в поддержку украинской революции и новой украинской государственности. Даже на востоке Украины.

С.К. Там это происходит со всем народом. Даже эти несчастные ребята, которые баррикадируются в зданиях обладминистраций с автоматами, выданными им сотрудниками ГРУ МО РФ (и по их же инструкциям) - при этом это же местные люди. Они искренне пытаются протестовать против тех же порядков, что и Майдан, они тоже попали на эту майдановскую волну. Только идеи у них другие, и иконы. Им хочется, чтобы их голос был услышан - но они в силу разных причин не могут примкнуть к “жидобандеровцам”.

Ф.С. В отношении Путина и гопников. Я перефразирую известную кино-цитату и скажу так: “Не надо бояться человека с ворьем”. Я думаю, что режим рухнет - и все мы, кто верит во что-то большее, чем просто демократия, просто гуманизм, кто наполняет эти смыслы каким-то метафизическим содержанием, должны верить в это. И все, что от нас зависит, для реализации этих принципов делать. И никакие гопники - ни в Донецке, ни в Москве, ни в Кёльне нам не страшны.

Беседа Сергея Кладо и Дмитрия Ахтырского 20 апреля 2014 года

Дух Женевы

Д.А. Мы имеем диаметрально противоположные оценки результатов переговоров в Женеве.

С.К. Я с одной стороны, ориентируюсь на заявление Лаврова, с другой - на заявления Дещицы. Лавров, который за последнюю неделю на моих глазах назвал черное белым примерно 850 000 раз, не вызывает у меня никакого доверия как источник информации. Ясно, что сама эта женевская встреча с участием России - это просто еще одно разводилово в череде всей международной и внутренней политики Путина. Это просто какой-то элемент его разводки. Что это за элемент, кого и на что Путин разводит - в момент, когда это происходит, понять бывает трудно. Я думаю, на что они разводят, мы увидим довольно быстро. Увидим, где обман и что за пункт был вписан в контракт маленькими буковками.

Д.А. Ты считаешь, что настоящие итоги непосвященным в закулисные интриги людям понять пока невозможно? Удалось ли Лаврову или Керри достичь каких-то результатов на этих переговорах - нам неведомо?

С.К. Нам неведомо. Я думаю, что единственный реальный результат этих переговоров (если факт, о котором я сейчас скажу, действительно имел место) - это угроза закрыть личные счета Путина, заморозить его личные деньги. Если этот факт был - то это единственная существенная часть переговоров. Все остальные части, которые кажутся существенными - тот факт, что Россия впервые принимает участие в таких переговорах, что они впервые договорились о разоружении и разблокировке зданий и т.д. - в принципе, никакого значения не имеют. Разблокировка зданий и сдача оружия диверсантами и сепаратистами - это процесс, который киевские власти всеми силами пытаются организовать (хуже, лучше, эффективно, неэффективно, правильными методами или неправильными - это вопрос отдельный).

Лично я тут опять иду вразрез с мейнстримом - и считаю, что киевские власти все делают правильно. Лучше потерять 8 боевых машин и ни одного солдата, чем наоборот. Но не все люди придерживаются такой точки зрения. Тем более, машины потом были возвращены обратно. Их нежелание стрелять в своих граждан мне очень импонирует. Мне кажется, они всячески демонстрируют, чем они отличаются от предыдущей “команды эффективных менеджеров”, которые и воровали, и убивали.

Д.А. В украинской процессе - оценки типа “нас предали” (в духе Илларионова) до “это наш большой успех, а всех паникеров надо расстрелять”. Вот такой спектр.

С.К. Мне кажется, большой успех будет у Украины тогда, когда мирным путем будет возвращен Крым - под полный контроль этого государства. А пока то, что происходит в Крыму - это полный ахтунг. Там все резко подорожало. Кроме прочего, например, российские автодилеры не везут туда автомобили и запчасти, потому что большинство из них связано с международными концернами. Украинские не везут по понятным причинам. Запчасти кончаются, машины кончаются - а ведь в Крыму много украинской техники (те же “Богданы”).

Д.А. Банки не хотят открывать там свои отделения - боятся санкций.

С.К. Потихонечку в Крыму начинает замерзать время. Я могу понять желания жителей Крыма, я могу понять их сопротивление украинизации и всему украинскому на протяжении 20 лет. Но взрослые люди должны представлять себе последствия своих поступков. А они повели себя как дети малые. Они пошли за дяденькой, который предложил им конфетку, а в результате дяденька, заведя их за угол, попросил спустить штанишки. Вот в какой ситуации сейчас находятся жители Крыма.

Инфоблокада Майдана?

Д.А. Я читаю западную прессу. Все аналитические публикации на тему Украины посвящены вот этой силовой разборке, конфликту с Россией. Сам Майдан и революционная повестка фактически не освещаются и не анализируются. И рождаются мысли. Не представляется ли некоторой части западных элит выгодным замять тему Майдана, поскольку она представляется опасной для этой части западных элит? Она может быть опасна для них - как новый способ низовой самоорганизации общества на удицах. Вспоминается Occupy Wall Street - а ведь тут мы имеем дело с новым этапом, с развитием все того же движения.

С.К. Безусловно, одна из задач Путина и его военной PR-акции - перебить информационную волну, которая шла с Майдана. Действительно, сейчас, вместо того, чтобы смаковать детали украинской революции, мы выясняем, был ли кто-то убит в Славянске - а если был, то кто, и т.д. И эта цель во многом достигнута. К сожалению.

Д.А. У майдановцев была шикарная антикоррупционная программа. Она частично выполняется. Например, пикетируются заседания судейских коллегий, пытаются не дать избрать в главы этих коллегий каких-то совсем одиозных личностей. Но антикоррупционная компания и десоветизация должны были идти гораздо более широко.

Нет сомнения, что Путин хочет перебить этот информационный поток. Вопрос - нет ли у него союзников на Западе, которые Путина в этом его начинании вполне поддерживают?

С.К. Путин просто пользуется тем ветром, который дует обычно - и просто ставит под этот ветер свой парус. Медийная реальность такова, что катастрофы будут всегда на первых полосах. Существует некий лимит на количество информационных сообщений в единицу времени. Та же ситуация с информационным покрытием украинских событий. Невозможно говорить об Украине в четырех разных аспектах постоянно и одновременно. Поэтому сейчас выбирается один - военный.

Д.А. Начиная с Ocсupy Wall Street, все акции гражданского неповиновения на Западе подавляются силой, ни одно из них не достигает успеха, их вопросы с очень большим скрипом попадают в повестку дня политиков. Против протестующих может формироваться информационная блокада (мейнстримными СМИ) или подаваться массив крайне тенденциозной односторонней информации. Можно предположить, что некоторые силы на Западе напрямую заинтересованы в том, чтобы Путин применил силу против Майдана и его идей.

С.К. Я не думаю, что это так. Я вообще не склонен преувеличивать роль России в мировых процессах. В них Россия по-прежнему остается Верхней Вольтой с ракетами.

Д.А. Ты не считаешь, что украинский Майдан мог показаться некоторой части западных элит тревожным звоночком?

С.К. Думаю, что нет. Они считают, что их общество находится на таком уровне развития, на котором неактуальны те вопросы, которые ставил Майдан. Отчасти это так и есть. А что касается самого революционного духа - есть ли Майдан, нет ли Майдана… В последние 10 лет революционные процессы идут в целом ряде стран. В 90-х не было такого количества революций. Я думаю, что западные элиты видят опасность в радикальных группировках - террористических или полутеррористических. Вряд ли они предполагают, что революционное пламя Майдана куда-то к ним перекинется.

Инфоблокада Исландии

Д.А. Например, мне было очень подозрительно смотреть на освещение исландской темы. Англоязычная пресса практически ничего не писала о радикальных исландских новшествах в области выработки текста новой конституции. Не было никаких широких обсуждений в СМИ. Конечно, вряд ли редакторам поступали сигналы сверху. Это сработало чутье, чувство “формата”. Что-то они чувствуют, раз ничего не написали о фантастических преобразованиях в Исландии. Эти преобразования могут быть хороши или плохи - но это фантастика для современного мира.

С.К. Во-первых, они об исландских событиях просто могут тупо не знать.

Д.А. New York Times не знает? Что-то я не очень в это верю.

С.К. Да, может не знать. Как работают СМИ? Как мы с тобой. Мы берем новости, известные нам факты, общаемся с какими-то людьми - и все это вываливаем в наш с тобой разговор. Так же работает газета или телеканал. Если эта информация прошла мимо меня, то она не появляется в газете. Если эта информация попалась мне на глаза, но я счел ее неинтересной - то она в газете тоже не появляется.

Д.А. То есть конституция, принятая по интернету - это показалось им неинтересной новостью? То, что они отказались от услуг МВФ и от своих долгов - тоже?

С.К. Нет, как раз то, что они отказались от долга, в прессе освещалось.

Д.А. А все сопутствующее показалось неинтересным.

С.К. Или это просто прошло мимо них. К примеру, в день, когда это происходило, шла война в Ливии или еще что-то. Очень важен общий информационный фон. Любой пиарщик скажет, что продать любую новость на фоне 11 сентября было невозможно.

Д.А. Тем не менее, информация могла пройти хотя бы на какой-нибудь 11-й странице - но мы вообще не нашли адекватного текста об исландских преобразованиях с помощью поисковиков. Хоть начинай переводить исландские газеты. С исландского, который очень не похож на все остальные европейские языки.

С.К. Кстати говоря, это одна из причин. У самих исландцев, вероятно, нет привычки регулярно подавать сведения о себе на мировые информационные ленты.

На отмелях информационного потока

Д.А. Возможно, сами исландцы не вполне в курсе, насколько они революционны.

С.К. Как и киевляне - и вообще украинцы - не думали, что их революция приобретет международное значение. Они озаботились проблемой выдачи вовне информации - некий Возняк это начал делать, у него на Украинской Правде появилась рубрика “О сегодняшних событиях на разных языках”. Он стал просто делать информационные сводки, что произошло за день - на русском, английском, португальском и т.д., привлекая соотечественников за рубежом, которые знают соответствующие языки. Но это произошло в феврале. Первое подобное его сообщение появилось в феврале. До этого весь большой массив важной информации не переводился не то, что на английский - даже на русский, и до сих пор существует лишь на украинском.

Д.А. Да, Россия и Украина действительно информационно очень сильно оторваны от остального мира. Научное сообщество, проблемы которого мне по роду деятельности весьма близки, оторвано от мирового почти полностью. Все держится на нескольких людях. Буквально один из 100 человек имеет полноценные связи с мировым научным сообществом.

С.К. Потому что многие не владеют языками, не имеют возможности выезжать на конференции и, наконец, просто не понимают других - особенно это касается гуманитарных наук - по понятным причинам. Гомо советикус не был настрен на то, чтобы учиться, он считал, что является носителем истины и должен учить другие народы. Это осталось. Кроме того, есть общая проблема - то, что варится внутри какой-то культуры, не имеет адекватного выхода наружу. Есть, например, англоязычные форумы по Розе Мира? То же самое касается французов, немцев или чехов. Ты, например, знаешь, что происходит в Чешской Республике последние 10 лет, что там за процессы идут?

Д.А. Увы, понятия не имею.

С.К. О Венгрии до нас долетают какие-то сведения, потому что происходящее там имеет какой-то вопиющий характер.

Д.А. О Франции, естественно, знаю больше - она из топ-стран.

С.К. А ведь Чешская Республика - вполне приличная страна. Еще есть Бельгия или Швейцария. Аргентина или Бразилия.

Д.А. Возьмем музыку. Что я знаю о чешской продвинутой рок-музыке или электронной музыке? Да ничего я не знаю. А у меня нет сомнения, что она там есть, и есть там много хорошего.

С.К. А что мы знаем о Китае?

Д.А. Что там раз в несколько лет происходит съезд КПК и объявляется об очередной смене правителя. А еще происходят наводнения.

С.К. Что не там построили плотину - и смыло два города.

Д.А. Что художник Ай Вэйвэй опять подвергся гонениям со стороны властей.

С.К. А об Индии? В Индии в нулевых годах шли очень интересные политические процессы. Там полуфашистские силы поднимаются ступенька за ступенькой по политической пирамиде. И сейчас, похоже, они близки к ее вершине. И ведь Индия говорит по-английски. А знаем мы все равно немного, если не занимаемся темой вплотную. Поэтому я не думаю, что существует какой-то специальный заговор элит. Думаю, что просто соответствующая информация проходит мимо ушей.

Д.А. Казалось бы, нетривиальность происшедшего в Исландии в сочетании с фактом, что Исландия является европейской страной - все это представляло для западного читателя интерес.

С.К. Для тебя это новое явление, и в нем ты, может быть, видишь прототип каких-то вещей, которые в будущем станут реальностью мирового масштаба. Так же, как я считаю таким предвестием будущего выборы в Координационный совет оппозиции в России через интернет.

Д.А. Да, и соответствующие события словно подсвечиваются для меня неким светом. Я не прохожу мимо такой новости: “О! Она же светится!”

С.К. Да. А среднестатистический европеец, который читает, что исландцы отменили конституцию - даже редактор СМИ - думает: “Ну, исландцы - они даже молоко замороженное едят”. И читает дальше. Он помещает эту информацию скорее в разряд диковинок. Нужна большая компетентность, заинтересованность.

Какое информационное поле создают СМИ - это отдельный огромный вопрос. СМИ, выстраивая некую картину мира, даже будучи беспристрастными, все равно делают акценты на специфических новостях, на том, что продается. У них нет задачи - ни у одного СМИ - показать целостную картину мира. Они дают только разрозненные кусочки, которые мы сами собираем в картину. И ясно, что эта картина в той или иной степени отличается от реальности.

СМИ - это как демократия. Может быть, это не самая лучшая форма, но это этап, который нужно перетерпеть. В будущем, видимо, нас ждет всеобщий английский язык. А на локальном уровне - развитие электронных форм типа той, которой мы сейчас пользуемся. Люди, которые интересуются, как забивать гвозди, смогут в интернете найти об этом соответствующую информацию в 150 вариантах на 180 языках. Когда-нибудь напишут и об исландской конституции, надеюсь.

Говорят, центральный вопрос русского извода теодицеи - "Кто виноват?" Слово "вина" когда-то имела и этически положительные коннотации. К примеру, литургическое песнопение говорит о Богородице, что Она - "веселия рождшая виновнаго". Триумфатор же и сегодня может быть назван "виновником торжества". Таким образом, слово "вина" может быть сближено со словом "причина". Всеобщий закон причинно-следственной связи на санскрите именуется словом карма". Обычно этим словом называют груз, препятствующий освобождению живого существа от всех родов обусловленности. Его порождают эгоистические действия, эмоции, слова и мысли.

В России весьма распространенным мемом является фраза "зато у вас негров линчуют" - произносится она в ответ национал-предателю и американскому шпиону, когда тот начинает клеветать на российское общество, строй, власть, народ, традиции, скрепы и прочие основы местной самобытности. При выходе на более глубокий уровень рассмотрения вопроса может обнаружиться, что во всех российских бедах виноват госдеп и мировая закулиса - вплоть до утверждения, что эпическая жара 2010 года была вызвана примененным Соединенными Штатами климатического оружия.

Россия в умах американцев занимает несравнимо более скромное место, чем США в современной российской мифологии. Признать этот факт тяжело, но российские элиты вынужденно находятся в курсе. Нередко создается ощущение, что политика России мотивирована инфантильным желанием просто обратить на себя внимание. Иногда желание осуществляется - даже менестрель автостопа и предтеча психоделической революции Джек Керуак высказывал мнение, что ЛСД выдумали русские, дабы свести с ума американскую молодежь (впрочем, его личными предпочтениями были виски и марихуана - и в отношении этих субстанций он подобных гипотез не выдвигал).

Попробуем сравнить Россию и страны западного мира на предмет рефлексии их представителей относительного того, кто виноват в бедах современного мира - поговорим о карме Запада и карме России.

С точки зрения как традиционного, так и современного гуманистического сознания, преступлениям Запада несть числа.

В западных странах возникло общество нового типа, разорвавшего со многими элементами культурной традиции. Нарушение хода ритуала, непочтение к святыням и несоблюдение систем табу традиционным сознанием рассматривается как возможная причина гибели не только нарушителя, но и всего мира - по принципу коллективной ответственности. Из такого полузлорадства, полустраха родился еще один новейший российский мем - "Евросодом".

Запад - колыбель Реформы и Революции, бунта против предвечно установленного "богами" миропорядка. Запад пнул неподвижную Землю, сочтя ее шарообразной - и та неканонично полетела по какой-то неправильной орбите, будучи при этом сослана на далекую космическую периферию. Человеку западная наука предложила в предки обезьяну - словно осуществляя месть в отношении древней знати за все унижения, чинимые интеллектуалам белокостными и голубокровными.

Как обладатель дубины может ненавидеть изобретателя меча, как виртуозный фехтовальщик имеет повод точить зуб на владельца "великого уравнителя" - так и человек мира "традиции" (то есть мира "стабильности") может желать Западу исчезновения с лица земли за постоянный "подрыв устоев" привычного мира, за нововведения, разрушающие привычные структуры властных отношений и всех форм жизнедеятельности.

Запад - это сама воплощенная и непредсказуемая перемена, в эпоху которой древний китаец так не хотел жить. В свои новые игры Запад вовлек всю планету - но можно задаться вопросом, что это за игры. Насильно заставлять играть нехорошо. Но следует учесть, что без всякого Запада человечество вместе с животным миром играло в межвидовое взаимопожирание и всеобщую игру в "царя горы". И возникает вопрос - улучшил ли Запад качество игр, в которые ныне играет вестернизированное человечество.

“Инициатива наказуема”. Этот принцип советской действительности лежит в основе консервативных, инертных, косных, так называемых “традиционных” обществ, главными ценностями которых является “стабильность” и “поддержание существующего порядка”. Может ли инициатива продуцировать кармические последствия? Безусловно. Вопрос в том, что это за инициатива, каковы мотивации деятеля, каковы его цели и какими средствами он этих целей пытается достичь.

Однако бездействие - если речь не идет о совершенномудрых - является всего лишь одним из вариантов действия. Пассивность, застой, инертность, косность, трусость - все это варианты реагирования на события, это определенные действия, порождающие кармические следствия, часто весьма и весьма масштабные. Западу ставят в вину противоречащие ценностям “традиционного общества” идеи толерантности и прав личности. Да, многие институты традиционного общества рухнули или подверглись радикальной трансформации - и в результате этих процессов множество людей потерпело тот или иной ущерб. Однако итогом стало отмирание архаических систем табу, не основанных на принципах высокой этики. Пали ложные системы иерархий - Запад идет по пути устранения дискриминации по принципу принадлежности к социальной страте, расе, национальности, полу, сексуальной ориентации. Этот путь - и есть путь избавления от дурной кармы “традиционного общества”, копившейся с незапамятных времен, попытка покинуть мир, в котором господствует “закон джунглей” и открыть новую реальность, в которой не будет места насилию.

Да, в Америке “линчевали негров”. Да, западные страны колонизировали почти что весь земной шар, поработили множество народов, а некоторые народы оказались и вовсе истреблены. Однако упреки в таком поведении странны со стороны тех, кто вел себя точно так же, но оказался менее удачлив по итогам исторического развития на сегодняшний день. Вспомним монголов, захвативших едва ли не всю Евразию. Не забудем арабов, основавших огромный халифат. Свежи в памяти и “подвиги” японцев, считавших весь Дальний Восток и Океанию своей территорией.

Проблема таких критиков Запада в том, что критика эта основывается не на “традиционных” принципах, согласно которым завоевания и насилие находятся вполне себе в порядке вещей, а на ценностях западных, ценностях гуманизма, прав человека и той самой толерантности. По этой логике, вполне традиционное общество каннибалов может требовать для себя равноправия в современном мире. Вполне можно себе представить возмущающихся западными двойными стандартами сторонников практики человеческих жертвоприношений - приверженцы этих практик будут заявлять, что их культура дискриминируется, что имеет место попрание прав человека и принципа толерантности в самих их основах.

А суть этого “двойного стандарта” проста. Дискриминироваться в гражданском обществе могут те сообщества, которые как раз и практикуют дискриминацию. Насилие в гражданском обществе может применяться по отношению к тем, кто сам применяет насилие. Согласно классическому принципу Джона Локка, свобода - удел тех, кто не лишает свободы других (однако западные общества пытаются идти еще дальше и применять принцип толерантности и к тем, кто сам от этого принципа предельно далек).

Классический пример этической трансформации - изменение отношения к сексуальности. В западном обществе легализованы многие сексуальные практики, находившиеся под запретом в традиционных обществах, зато введены ограничения, которых в традиционных обществах не было. А именно - любые сексуальные контакты должны происходить только по обоюдному добровольному согласию. Добровольное согласие полноправных членов общества дает им возможность заниматься друг с другом тем, чем они пожелают, если их деятельность не посягает на свободу других людей. Но теперь в западном обществе невозможно “шлепнуть секретаршу по заднице” - это будет квалифицировано как использование своего положения в целях принуждения к сексуальному контакту, как вариант изнасилования. Сексуального принуждения не может иметь места даже между супругами - принцип, согласно которому брак включает в себя эксклюзивное право на пользование половыми органами партнера по браку (сходным образом формулировал этот принцип Кант), уходит в социальное небытие.

Весьма показательно, что те, кто обвиняет Запад в моральном разложении, негативно относятся и к устранению из жизни западных обществ насилия. Из чего вполне может следовать, что порка детей, насилие над женщинами, расизм и иные формы ксенофобии находятся в ряду так называемых “традиционных ценностей”. Насилие же есть действие, которое в максимальной степени порождает дурную карму. Отказ же от насилия эту карму, напротив, сжигает. Общества Запада чувствуют свою историческую вину перед теми, кто терпел в контакте с ними в прошлом насилие - как внутри, так и вне этих обществ. Новейшая история Запада - это деятельное искупление многовековой вины, сжигание кармы.

Люди Запада отправились открывать и покорять мир из жажды власти, славы и наживы. Но был в этом масштабном предприятии и иной посыл - жажда познания, освобождения, коммуникации. Христианское сознание западных культур вышло на новый уровень. Стало понятно, что распространять в мире нужно не символы и догматы, но сам дух евангельской проповеди. Он и выразился в том, что мы ныне называем гражданским обществом с его приматом прав человека.

Да, в этом процессе Запад, уничтожая прежнюю карму захватчика-эксплуататора принимает на себя новую карму, карму прогрессора. Но это уже карма совсем другого типа, более тонкого, поскольку прогрессор - существо, находящееся на более высоком уровне этического развития, чем “классический” поработитель. Однако и эту карму западное общество пытается в наши дни изживать. Предельное внимание и любовь к иным культурным формам - вот тенденция, весьма сильная в западном мире. Говорить о превосходстве своей культуры стало делом попросту неприличным.

Последовательно, пунктуально, скрупулезно западный мир выполняет задачу этического самоочищения. Происходит перепросмотр всей истории Запада, выявление всего зла, которое западный мир причинил и причиняет другим культурам, народами планете в целом. Некоторые пункты - например, отношение к женщине - стали в итоге нормой для всего общества и для государства. Другие - к примеру, некоторые проблемы экономической эксплуатации человека и природы - еще являются полем битвы, но активно обсуждаются в гражданском обществе.

Да, западный мир в ответе за экологический кризис современности. Но справедливости ради следует отметить, что экологические кризисы имели место и в предшествующие эпохи, и вызваны были активностью иных, не-западных сообществ. Последствиями этих кризисов были изменения климата на огромных участках суши - достаточно вспомнить хотя бы пустыню Сахара.

Разумеется, экологические кризисы прошлого не снимают ответственности с обществ Запада за кризис нынешний. Однако следует заметить, что именно на Западе появился и развился за последние полстолетия новый тип экологического сознания. Экологическое движение - творение именно западного мира, родившееся как ответ на вызов экологического кризиса.

Фундаментально важным моментом, если речь идет о проблеме кармической ответственности, является осознание кармы - то есть осознание содеянного, собственных мотиваций во время совершения прошлых действий. В христианской традиции этот момент называется словом “метанойя” (“изменение ума”) - которое не совсем корректно было переведено на русский язык словом “покаяние”. Имеется в виду изменение самого образа мыслей - и, как следствие, изменение образа действия. Прежний образ действия осознается как недолжный, тупиковый, ошибочный. То же касается и сообществ. Относительно последних имеет значение, какая именно часть общества прошла через метанойю. Примером радикальной социальной метанойи является немецкое общество, прошедшее через денацификацию.

Мы можем констатировать, что по ряду вопросов - таким, как гендерное неравенство и расизм - некое критическое количество людей, составляющих западное общество, прошло через метанойю и сделало перемены необратимыми. В таких случаях индуистские и буддистские теоретики кармических законов говорят, что выработка новой кармы прекращена. Некоторые школы утверждают, что в момент просветления карма может уничтожаться и мгновенно. Таково, к примеру, покаяние “благоразумного разбойника”, согласно христианской традиции. Иисус ответил ему: “Нынче же будешь со Мною в раю”.

Отностельно некоторых моментов, которые можно рассматривать как кармообразующие, консенсуса в западном обществе еще не выработано. Но важно, что ряд людей Запада уже прошел через метанойю касательно этих моментов - и инициирует общественную дискуссию по соответствующим вопросам. Мы никак не можем сказать, что совесть западного общества спит - и даже что количество людей с пробужденной совестью мало.

А теперь обратимся к карме России.

Я уже говорил выше о том, что трансформация западных обществ была во многом вызвана именно необходимостью преодоления тяжелой кармы “традиционных” обществ, которые знали тяжелейшие формы эксплуатации, насилия, геноцида (плюс такие широко распространенные в древних обществах практики, как каннибализм и человеческие жертвоприношения).

Дело тут в том, что поборники “традиционности” плохо умеют определить, что же такое “традиция”. Они отсылаются к некоему “старому доброму времени” - когда "секса не было", зато была статья "за мужеложество", когда женщины знали свое место, детей можно было выпороть, когда низших в иерархии можно было использовать в целях получения сексуального удовлетворения. А в позитивном варианте - это просто тоска по детству и юности, выражающаяся в принятии мифологемы мировой деградации. Разумеется, такие люди не приветствуют каннибализм. Он им просто непривычен. А был бы привычен - конформист бы защищал этот "устой" и "духовную скрепу".

Таких людей достаточно много даже и в западном мире - но они в результате запуска "проекта Просвещения" составляют меньший процент общества, чем в обществах традиционных. В российском же обществе, идущем по пути архаизации, процент таких людей значительно выше.

Однако российским традиционалистам можно напомнить, что русская культура претерпела в своем развитии множество трансформаций - вспомним хотя бы "крещение Руси". По многим параметрам русская культура есть вполне органичная часть культуры западной. Отличия по большей части вызваны многовековым внешним и внутренним рабством - бесправием подданных и трехсотлетним внешним владычеством. Россия Петра и СССР - сугубо модернистские проекты, рвущие с традиционностью. Россия вполне в контексте европейского развития колонизировала огромные территории, и несет ответственность за деградацию культур народов, проживавших на колонизированных территориях (деградацию вплоть до исчезновения). Россия разделила общую европейскую "вину" за радикальные социальные трансформации, за уход от традиционного общества, за тот самый "подрыв устоев", за научно-техническую и промышленную революцию, за экологический кризис. Обвинения в адрес Запада за все эти деяния из уст российских критиков в этом свете выглядят по меньшей мере нелепо.

Что же отличает российское общество от западного?

Прежде всего, почти полное отсутствие метанойи, через которую прошла лишь весьма незначительная часть социума. В отличие от западного, российское общество не чувствует своей ответственности за мировые проблемы, но склонно перекладывать вину и ответственность на "другого". То же касается и внутренних проблем, которые, как декларируется в мейнстримном дискурсе, вызваны происками разнообразных внутренних и внешних врагов. Россия для людей, разделяющих этот взгляд, "ни в чем не виновата". А если и виновата - то в "отвержении святынь". За эту "вину" она подверглась "нашествию иноплеменных", но когда поруганные святыни вновь окажутся почитаемыми - тогда Россия снова воспрянет и восторжествует над этими самыми инородцами и иноверцами. За колонизацию подавляющиее большинство русских вины не чувствует вовсе - она, дескать, была практически "мирной", к империи "присоединялись добровольно", а что до деградации - ну что же, кто же мог знать, что такой прекрасный и целительный напиток как водка плохо действует на туземцев. Выживает сильный.

Особенно пикантно сочетание этого принципа "права сильного", торжествующего в современной России, с "вестернофобией". Даже самый поверхностный психоанализ покажет, что основная "вина" Запада - это его сила. Кто-то сильнее, чем "мы" - этот факт для "традиционного" шовинистическо-ксенофобского сознания просто непереносим. Но Запад идет по пути минимизации насилия - и отечественные "патриоты" пользуются западными новыми свободами, новым западным отношением к миру, критикуя Запад с западных же позиций, совершенно не собираясь при этом разделять соответствующие западные ценности.

Относительно экологического кризиса и ответственности России можно даже и не упоминать. Экологическое движение в России находится под жесточайшим государственным прессом. Проблемы экологии находятся среди наименее приоритетных для российских элит. Мало того, многими влиятельными "патриотическими" аналитиками высказывается мысль, что экологическое движение есть проявление западной экспансии, его подлинная цель - воспрепятствовать промышленному развитию России (такая точка зрения изложена, к примеру, в одном из аналитических материалов Изборского клуба).

Российское общество не желает чувствовать ответственность за развязывание второй мировой войны, за оккупацию ряда стран в ее ходе, за действия советской армии на оккупированных территориях, за преступления сталинского режима. Этот аспект общественного умонастроения хорошо описывается формулой "прошлое России удивительно, настоящее прекрасно, будущее же выше всяких представлений". Такая национальная гордыня сопровождается реваншистским гневом - поскольку реальность не соответствует содержанию вышеприведенной цитаты. Это несоответствие вызывает к жизни также состояние, которое в христианской традиции принято называть "унынием": "Все плохо, будет еще хуже, перемены к лучшему невозможны, мы плохие, все вокруг еще хуже, миру настает конец".

Гордыня, гнев и уныние - состояния, блокирующие возможность метанойи. И отсюда следует вывод - в отличие от Запада, начавшего процесс сознательной "отработки" своей кармы, Россия на этот путь пока что даже не встала. Тенденции противоположны. Карма продолжает накапливаться. И даже если бы Россия не совершала никаких серьезных исторических преступлений - отсутствие метанойи делает карму более тяжелой, чем карма того, кто встал на путь нравственного преображения. И это хорошо видно тому, кто понаблюдает хотя бы немного за людьми Запада и их жизнью. Он увидит, что их - простите за слэнг - "попустило". Потому что бремя предложенной Иисусом метанойи легко.

4-Я ЧАСТЬ РАБОТЫ ЕЛЕНЫ ВОЛКОВОЙ "ХРИСТИАНСКАЯ АПОЛОГИЯ PUSSY RIOT"

"Устинька. Есть разные разговоры. А то вы разговариваете, а мы должны молчать. Куда как приятно! Вот два самые благородные разговора - один: что лучше - мужчина или женщина?

Ничкина. Ну, уж нашла сравнение! Уж что женщина! Куда она годится! Курица не птица, женщина не человек!" (А. Островский. "Праздничный сон — до обеда")

"Я же смотрю на Толоконникову и вспоминаю только кур". katrinn.livejournal.com/280437.html

"Ты же понимаешь, Джордж, что Украина – это даже не государство!" (Путин – Бушу)

У пословицы много вариантов, в большинстве которых сохраняется ее "куриная" часть:

"Курица - не птица; Украина (Польша, Монголия, Болгария и др.) - не заграница; Москва – не столица; женщина – не математик; акушерка (стюардесса) – не девица и т.п."

Курица, конечно, птица, но домашняя и нелетающая. В природе немало диких нелетающих птиц (пингвины, киви, страусы), но презрительную пословицу сложили про курицу. Почему? Потому что она приручена? И ее нужно кормить? Кудахчет и не дает спать? Напоминает этим ненавистную жену?

Курица, пожалуй, столь же распространенная аллегория женщины, как и кошка. И для нее тоже характерна полярность значений.

В Евангелии от Матфея Христос прямо сравнивает себя с курицей-наседкой, символизирующей небесный покров, и соединяет этот образ с обличением тех, кто отвергает Бога:

"Иерусалим! Иерусалим, убивающий пророков и побивающий камнями тех, кто послан к нему! Сколько раз мне хотелось собрать весь народ твой вокруг себя, как собирает наседка выводок под крылья, но вы не захотели! И вот "ваш дом оставлен пуст"! Говорю вам, вы не увидите Меня до тех пор, пока не скажете: "Благословен Идущий во имя Господа!"

Курица, наряду с голубем, - библейский символ Бога, воплощающий его "женские" качества: заботу и нежность матери, ее стремление оградить детей от опасности.

Как отмечал философ Георгий Гачев, в русском православии "женские" свойства Христа были перенесены на Богородицу, чей Покров напоминает крылья наседки, чья иконография и гимнография подчеркивают милосердие, всепрощение, нежность и любовь, в то время как русский Христос часто сохраняет ветхозаветные "мужские" черты самодержца-пантократора и сурового судьи. Женский образ русского православия дал импульс для богатой метафизики женственного в искусстве символизма, в софиологии, учении Даниила Андреева, позднее - в синкретичной мистике Богородичного центра.

В массовом религиозном сознании почитание Богородицы даже привело к возникновению "народной троицы": Иисус Христос, Божья Матерь и Николай Угодник. Простонародное обожествление Девы Марии, однако, легко сочеталось с мизогинией - презрением к женщине как таковой.

Церковь создавалась как мужская ритуальная территория, в которой женщина оказывалась маргинальной подчиненной фигурой, а потому искала пути непрямого воздействия на жизнь общины. В результате антифеминных запретов и ограничений в православии сложился теневой женский институт влияния: за спиной архиерея и настоятеля и сегодня нередко маячит женская фигура, которая правит бал в приходе или епархии. Патриарх Тихон будто однажды сказал, что католическую церковь погубит папизм, а православную – бабизм. Под бабизмом понимая тайное влияние женщин.

При патриархе Пимене (Извекове), например, особой властью обладала Надежда Николаевна Дьяченко, которую тогда прозвали Надеждой всея Руси. Сторонники Pussy Riot стали так в шутку называть Надежду Толоконникову, противопоставляя ее нравственный авторитет – власти патриарха. Контраст между двумя Надеждами очевиден: первая воплощала подковерную интригу, имея при этом амбиции пушкинской "старухи", возжелавшей стать владычицей морскою, вторая – открытый прямой протест женщины против церковной дискриминации, за ее право на амвон и критику священноначалия.

Феминистский протест Pussy Riot не нашел понимания в женской церковной среде. Напротив, вызвал гнев и агрессию. Это говорит о том, что прихожанки не только в массе своей смиряются с церковной дискриминацией, но исповедуют ее как "символ веры". А наиболее активные из них довольствуются ролью фавориток, даже не понимая унизительности своего положения. Христианский феминизм неведом Русской православной церкви, в которой мизогиния освящена средневековым богословием и патриархатной традицией. На Западе христианская ветвь феминизма развивается довольно активно, вступая в противоречие с убеждением, что религия и феминизм суть вещи несовместны.

Если в Евангелии курица – символ Христа, то в народном антифеминном языке у женщины "куриные мозги", "куриная голова", она "глупая", "слепая", "мокрая", "общипанная" курица. Еще она может быть "болтливой как сорока", "не матерью, а кукушкой" и пр. Ту же уничижительную функцию выполняют и образы домашних животных: корова ("коровище", "бодливой корове Бог рог не дает", "долог у коровы язык, да не велят говорить", "та бы корова молчала, которая под медведем бывала"), коза ("девки не люди, козы не скотина", "коза в сарафане"), из которых наибольшее презрение выпало свинье ("знай свинья своё стойло", "знай свинья своё порося", "наряди свинью в серьги, а она в навоз" и пр.).

"Мужской" язык анималистики и орнитологии превозносит самцов диких птиц и животных, ассоциируя их с хозяином, лидером, партией и государством: орел, сокол, стерх, медведь, волк, барс и пр. Высмеивая двуглавого орла, люди, не задумываясь, называют его "общипанной курицей" или "курицей-мутантом" в полном согласии с муже-женской иерархией высокого и низкого.

Опрокинутая иерархия

Многие слова Иисуса из Назарета опрокидывают привычную для его времени иерархию ценностей и представлений: он утверждает, что счастливы (блаженны) бедные, а не богатые; страдающие, а не мучающие; устанавливающие мир, а не побеждающие в войне; что врага нужно любить, а не уничтожать; что вору нужно отдать больше, чем он хочет украсть, и т.д.

Его слова и дела можно воспринимать прямо или метафорически, но очевидно, что ими опрокидывается и социальная, и гендерная иерархия:

• нищий бродяга объявляет себя всемогущим царем и Сыном Божиим;
• бесправный ребенок оказывается в его глазах важнее взрослого;
• бедняки и презренные маргиналы (рыбаки, мытари, блудницы, прокаженные и пр.) – более значимыми, чем священноначалие и правители;
• Он тактичен и милосерден по отношению к женщине, обвиняемой в неверности, в которой можно увидеть аллегорию преступницы ("Кто сам без греха…");
• среди его учеников и покровителей немало женщин;
• они оказываются более смелыми и преданными ему, чем мужчины: стоят у креста и приходят на следующий день (без сопровождения мужчин!) к его гробнице, охраняемой воинами (мужчинами, которые могут применить к беззащитным женщинам насилие);
• Он впервые открывает свое Божественное происхождение самарянке, дважды презираемой – за принадлежность к низшему полу и племени неверных; то, что Он снизошел (опустился?) до разговора с ней у колодца, само по себе вызывает возмущение его учеников;
• воскреснув, Иисус является сначала женщине - Марии Магдалине, память о которой, по мнению ряда библеистов, была позднее опорочена учениками-мужчинами, которые заклеймили ее блудницей.

А начать нужно было бы с того, что Иисуса рождает простая женщина, за что ее тоже называют блудницей. В нарративе о непорочном зачатии явно заложена провокация: проверка мужчины (Иосифа) и общества на доверие к женщине и ее праву распоряжаться своим телом. Заметим, что в сцене Благовещения, когда ангел говорит Мариам, что та родит Сына Бога, Дева сама дает на это согласие, а не бежит спрашивать разрешения у своего "господина" - мужчины, с которым обручена. Это ее собственное решение, или результат ее собственного общения с небесами. Если же перевести эту сцену на современный язык психологии или философии, то женщина распоряжается своим чревом в согласии с собственным внутренним голосом, глубинным под/сознанием ("Царствие Божие внутри вас") или свободным основанием экзистенции (Эдмунд Вебер).

Рассмотрим истории Богородицы и Марии Магдалины как собирательную притчу о женском "подвиге и наказании" (вне какой-либо претензии на историчность). Обе Марии бросают вызов общественным представлениям, религиозным нормам, поскольку официальной религии предпочитают либо собственное откровение, либо проповедь бродячего проповедника, который, по мнению многих, безумен, а значит - бесноват. Совершив подвиг, который позднее поставит их в ряд самых известных из великих женщин мира, они при жизни получают обвинение в распутстве. Наградой за подвиг оказывается клеймо блудницы. А потому, прежде чем обвинить женщину в беспутстве, представь на ее месте Богородицу. Такова мораль этой символической притчи.

От иерархии – к гетерархии

Опрокидывая социальную, возрастную, гендерную и ценностную иерархии, Иисус не создавал новой вертикали на ее месте. Ни рыбаки, ни дети, ни женщины, ни самаряне не призваны доминировать над богачами, стариками, мужчинами, иудеями. В Евангелии Бог открыт всем, и приближение к нему женщин и бедняков, возвышение детей или самарян, важно как утверждение их равного достоинства перед Богом наряду с теми, кто относится к ним свысока. Так вертикаль превращается в горизонт – горизонтальную линию, соединяющую небо и землю.

Церковь же восстановила иерархическую вертикаль, попранную Христом, поставив мужчину над женщиной, взрослого – над ребенком, священнослужителя – над мирянином, европейца – над евреем, и пр. В качестве обоснования было, в частности, использовано так называемое откровение Псевдо-Дионисия Ареопагита "О небесной иерархии", которая дала религиозную санкцию социальной вертикали. В Средние века богословами, развивавшими идеи Платона, Аристотеля и Прокла, была разработана Великая цепь бытия (Great Chain of Being), на вершине которой располагался Бог, под ним – девять ангельских чинов, затем лестница людей (от короля – до крестьянина), животных, птиц, морских животных, рыб и минералов.

Женщины в Великой цепи бытия располагались ниже мужчин, черная раса – ниже белой, азиаты и цыгане – ниже европейцев, римлян и греков. Каждый из разделов, от ангелов до минералов, представлял строгую иерархию всех известных образцов небесного и земного мира.

Согласно Бахтину, средневековая социальная иерархия опрокидывалась в период карнавала, когда торжествовал дух собственно человеческого равенства и свободного панибратства. Карнавальное развенчание иерархии в этом смысле выполняло высокую христианскую миссию, восстанавливая равное достоинство людей перед Богом.

У слова "иерархия"/"иерархический" (греч. ἱερός "священный" и ἀρχή "правление") до середины XX в. было много синонимов, но ни одного адекватного антонима. "Анархия" (в обыденном, не концептуальном смысле) - антоним не "иерархии", а "порядка", который вертикальная субординация если и обеспечивает, то насилием, неизбежно взрывающим общество изнутри. Научный термин-антоним появился в 1945 г. в работе нейропсихолога и кибернетика У. Маккаллока (Warren McCulloch) "Гетерархия ценностей, обусловленная топологией нервных сетей". Маккаллок взял за основу греческое слово "έτερος" (другой) и видел в гетерархии принцип координации и взаимодействия элементов на основе разнообразных, но равноценных отношений. Этот термин был заимствован социологией, где стал объектом для дискуссии.

Более расхожий антоним – "горизонталь"/"горизонтальный" - приобрел популярность в российском протестном движении 2011-12 гг., которое в противовес путинской диктатуре и вертикали выдвигало идеи анти-вождизма, развития горизонтальных связей, создания гражданского общества снизу и пр. Анти-вождизм был одним из принципов движения Occupy Wall Street и акционизма Pussy Riot. У панк-группы он органично сочетался с политическим анархизмом и карнавальной художественной стратегией.

Евангелие от постмодернизма

Как Иисус Христос шел к простым рыбарям, принимал мытаря и блудницу, возвышал детей и самарян, а страдания больного ставил выше сакрального ритуала, так и постмодернистское общество обратилось к презираемым маргиналам, чтобы утвердить их как равноценных представителей человечества. На смену национальной иерархии как дискриминации народов пришел мультикультурализм, на смену патриархату – феминизм, возникло широкое движение за права национальных и сексуальных меньшинств, детей и пожилых людей, заключенных и инвалидов. Как и в Евангелии, апология маргинала отстаивала его право на достойную жизнь равного среди равных. Это был слом иерархического мышления и переход к гетерархии как сложному взаимодействию равноценных элементов единого социального организма.

В России западную горизонталь восприняли как очередную вертикаль, поскольку в стране по-прежнему доминирует иерархическое сознание. Как утверждает психоаналитик Н.Н.Нарицын:

"Иерархическое мышление – это восприятие мира, при котором человеку чрезвычайно дискомфортно находиться в социумах, не имеющих выраженных лидеров, иерархических лестниц и прочих вещей, которые четко отражают основную максиму: "Ты начальник – я дурак, я начальник – ты дурак". Эта максима описывает всю суть иерархического мышления. И человеку с таким мышлением постоянно нужно знать, кто в том или ином социуме по отношению к нему Начальник, а кто – подчиненный (он же Дурак). Тогда он сам будет четко представлять общую картину социума и сумеет так или иначе в нее вписаться".

Бессмертной иллюстрацией иерархического мышления стал рассказ Чехова "Смерть чиновника", в котором "прекрасный экзекутор" с говорящей фамилией Червяков переживает нарушение субординации как личную трагедию и умирает, "млея от ужаса", услышав наконец-то долгожданный крик обчиханного генерала.

Современные червяковы в бизнесе первым делом начинают выяснять, кто будет главным в проекте, а кто подчиненным; в школе и дома унижают детей, потому что "они иначе не понимают"; любое сообщество превращают в трудовой исправительный лагерь, подчиняющийся Хозяину. Было бы честнее и полезнее преподавать детям в школе "Основы иерархической культуры", разъяснять Табель о рангах и законы крепостного права. Это сделало бы школьников гораздо более приспособленными для взрослой жизни.

Российские червяковы от идеологии тоже не в состоянии принять идеи равенства стран, национальностей, языков, возрастов, полов, сексуальных ориентаций, эстетических практик, чего бы то ни было. Они всякую горизонталь превращают в любимую вертикаль власти, а потому в идее гражданских свобод видят либеральный фашизм, в национальной независимости Украины – "бендеровский" фашизм; в феминизме – женский реваншизм; в защите прав ЛГБТКИ – пропаганду и диктат гомосексуализма; в акционизме – "уничтожение искусства"… То есть во всех видят самих себя: пропагандистов, диктаторов, шовинистов, агрессоров. "Гляжу в тебя как в зеркало…".

Субординация национальностей, прописанная в средневековой Цепи бытия, сохраняется в современной России. Формальная реабилитация "проклятых народов" не привела к реальному восстановлению их прав, как и хрущевская реабилитация политзаключенных не сделала их полноправными гражданами после освобождения. Год назад Генконсул РФ в Крыму Владимир Андреев решил не пускать российскую делегацию на премьеру фильма о депортации крымских татар "Хайтарма", потому что в нем замалчивается "тематика предательства", а год спустя в оккупированном Крыму запретили проведение массовых акций поминовения жертв геноцида.

Идеологи антиукраинской кампании (Дугин, Кургинян, Аксючиц и Ко) не только подчеркивали вторичность украинской нации, но и прямо отказывали ей в праве на существование: курица – не птица, украинцы – не нация. Украина, таким образом, в их глазах не только не заграница, но и вовсе не государство. Так пословица, основанная на преувеличении, стала тезисом отрицания целой нации, ее культуры и государственной независимости, что можно определить как идеологическое уничтожение народа, оправдывающее реальную войну против него.

Путин в крымской речи 18 марта 2014 г. заявил, что "миллионы граждан Украины не видят для себя перспектив на родине и вынуждены уезжать за границу на подённые заработки в другие страны. Хочу отметить, ни в какую-то Силиконовую долину, а именно на подённые заработки". Будто масса русских не уезжает на подённые заработки на Запад! Ему было важно унизить украинцев до "нации чернорабочих" и тем самым поставить их в один ряд с приезжими с Кавказа, из Средней Азии, ненависть к которым наши политики преступно раздувают в своих интересах. Оратору и невдомек, что бесчеловечно как его презрение к физической работе, так и очернение целого народа. Вместо того, чтобы воспитывать в гражданах уважение, сострадание к мигрантам и ответственность перед ними, президент разжигает ненависть к ним.

Иерархическое сознание, как правило, непроницаемо для идеи равноценного взаимодействия людей или национальностей, что блокирует возможность диалога. Ты ему о фактах и законах, а он кричит "караул, бендеровцы, фашисты, сектанты, американцы, гейропа, бесы наступают! спасайся, кто может!" Иерархическое мышление катастрофично по своей природе, потому что живет в страхе перед всеми – начальниками свыше и презираемыми, что внизу.

Не потому ли Христос молчит перед Пилатом, что понимает невозможность диалога с иерархическим чином? Жена Пилата, заметим, оказывается более восприимчива к "голосу горизонта", чем ее вельможный муж.

Действенным оказывается не диалог, а провокация: исцеление в субботу, опрокидывание столов в храме, угроза разрушить его и восстановить в три дня. Протестные акции, одним словом.

Зачем курицу украли?

Так в переводе на литературный язык звучит название акции петербургской арт-группы "Война". В оригинале – "Пошто пи*дили Куру?" или "Сказ о том. как Пи*да Войну кормила". Вопрос требует ответа. Конечно, украли не для того, чтобы эту акцию ошибочно приписывали Pussy Riot.

Самый простой ответ заключен в самом вопросе. Высмеивание тотального воровства как нормы жизни. Воруют, крадут, радостно сообщают друг другу, что "спи*дили" бутылку, баррель, бюджет. Художественный прием очень простой – прямая визуализация расхожего матерного глагола и еще более распространенного действия. Воруем – не горюем, а смотреть на себя не хотим? Неча на зеркало пенять, коли на руку нечист.

Очевидно, что многие общественные нравы и нормы совершенно безнравственны. Очевидно, что лидирует среди них воровство, которое давно стало привычным и даже почитаемым ремеслом. Да что ремеслом! Искусством и образом жизни. Потому протестный лозунг "Долой жуликов и воров!" и не стал общенародным, что население в массе не видит в обмане и воровстве ничего плохого. Более того, считает закономерным, что человек использует власть для собственного обогащения. Многие сами поступили бы так же, получи они такую возможность.

А вот женщина, Елена Костылева, разыгравшая любимую российскую забаву "Спи*дить и смыться" под камеру, возмутила многих. Особенно, конечно, Мизулину, которая вместо того, чтобы разбираться с домами и счетами своих коллег, бросилась в бой с уличным протестным театром, даже не выяснив имен актеров. И конечно увидела в акции посягательство на "общественную мораль и нравственность". На ту самую безнравственную мораль или аморальную нравственность, против которых действительно была направлена эта сюжетная визуализация популярного глагола.

Акция проходила под лозунгом "Безбл*дно!", который участники использовали во многих смыслах (честно, гуманно и пр.). Как сказал лидер "Войны" Вор: "Слово `бл*дь` в Древней Руси означало ложь, обман, заблуждение. Блуд, блудный - это человек заблудившийся, потерявший всякие морально-этические ориентиры. Современный обыватель, мечтающий о машине, даче, квартире и разврате – это бл*дь. Жлоб, то есть агрессивный обыватель, например, мент, - тоже бл*дь. И сегодня мужики, населяющие наш мир, даже больше бл*ди, чем женщины!".

Но шутовское обличение воровства – лишь первый поверхностный смысл акции. Как всякий абсурдистский жест, она карнавальна, а значит – амбивалентна. "Безбл*дно" означало и "бесплатно". Группа "Война" прямым действием – кражей - протестовала против денег и "купли-продажи", утверждая, что сами воровали, воруют и будут воровать. Воровство против воровства во имя воровства - против продажности и денег. Таков парадоксальный, но при этом ясный клубок смыслов (второго уровня).

Но и это еще не все. Плуцер-Сарно приводит тексты матерных куплетов, которыми сопровождалась акция, представлявшая, в его интерпретации, потешные похороны курицы, которая после смерти попадала в ад женской утробы. Смерть, могила, ад вагины… Звучит как пародия на инфернальный образ женщины - бездны порока, исчадия ада - который был популярен в средневековой культуре. В современном супермаркете, таким образом, была разыграна потешная мистерия о вавилонской блуднице, чья плоть стала декорацией бездонного ада.

В текстах Сарно можно обнаружить и более сложные смыслы акции, для анализа которых мне, к сожалению, не хватает философского образования.

Современный исследователь перформанса Мария Антонян указала мне на предшественниц Костылевой, которые использовали свое обнаженное тело для переосмысления негативных стереотипов о женских "вратах ада". Кароли Шнееманн (Carolee Schneemann) в 1975 в своем перформансе "Внутренний свиток" (Interior Scroll) вынимала из вагины скролл с текстом, который она разворачивала и зачитывала публике. Тем самым женское тело позиционировалось как источник мудрости - как плоть, рождающая слово и являющая "логосный состав материи" (Яннарас Христос). Христианские аллюзии были очевидны.

В декабре 2013 г. австралийская художница Кейси Дженкинс (Casey Jenkins) представила многодневный перформанс "вагинального вязания": она каждый день помещала внутрь себя клубок шерсти, из которой вязала на спицах узкое полотно как образ жизни тела во времени. Ей было важно одомашнить женское тело, лишить его коннотации соблазнительного и скандального через погружение в монотонную повседневность привычного.

Но вернемся к курице, которую Фрейд, кстати, считал образом матки. Карнавальная связь акции с женским "телесным низом", смертью и рождением, проклятиями и божбой, осмеянием и утверждением наводят на мысль, что она сознательно создавалась по лекалам Бахтина. Но почему ее приписали Pussy Riot?

Трансфер

В ложной атрибуции авторства "куриной" акции (которую многие продолжают приписывать группе Pussy Riot) мы сталкиваемся с психологическим синдромом переноса (трансфера), когда ранее пережитые чувства и отношения переносятся на другого человека. Классический трансфер происходит на бессознательном уровне: опыт прошлого незаметно для человека становится моделью его взаимоотношений в настоящем. Если трансфер принимает форму психоза, то логические аргументы бессильны. Так произошло с Курицей, возмущение которой перенесли на участников панк-молебна, заведомо отвергая какой-либо разумный анализ обеих акций.

Тренсфер как сознательный прием успешно используется современной пропагандой. Так, патриарх Кирилл перенес большевистский антицерковный террор на Pussy Riot, представив их протест как новую волну гонений на церковь; кремлевские идеологи перенесли опыт Великой отечественной войны на конфликт с Украиной, отождествив Евромайдан с нацистами/фашистами и бандеровцами, а затем перенесли опыт киевского Майдана на донецкий Антимайдан. Во всех этих случаях пропагандистская машина работает как психотропное средство, доводящее людей до состояния навязчивого психоза, в котором они теряют связь с реальностью и способность к рассуждению.

Благодатной почвой для идеологического изменения сознания является иерархический тип личности, который не склонен к мышлению как таковому, а воспринимает мир как данность, как то, что принято в обществе, что велит начальник, показывают по телевизору, пишут в газетах и пр. Власть и ее голос в СМИ для него – высшая инстанция, а он сам располагается где-то посредине "Великой цепи бытия". Очень важно, чтобы именно посредине: между тем, кто выше него, и теми, кто ниже, потому что страшно оказаться в самом низу. Страшно, потому что того, кто на дне, все презирают и могут даже вычеркнуть из рода человеческого. Поэтому иерархический человек всегда ждет от Начальника, что тот укажет ему на очередного Дурака (как фашиста/нациста/развратника/беса и пр.), который займет ступень внизу, и тем самым поднимет обывателя или его страну вверх по лестнице, ведущей вниз.

На лестнице всегда дерутся: кто-то карабкается вверх, раздвигая локтями, кого-то сбросили под улюлюканье вниз. Сначала кажется, что каждый за себя, но вот толпа набрасывается на трех женщин, взлетевших ввысь, и остервенело сталкивает их с лестницы, а еще выше группа смельчаков развернула жовто-блакитний прапор и запела гимн. Разъяренные червяковы скопом рванули наверх, пытались дотянуться до флага, но… лестница зашаталась и рухнула. А прапор по-прежнему развевался в воздухе. Как крылья птицы.

Как же разобрать эту лестницу в головах? Лекарства два, считает Джордж Оруэлл, - настоящее просвещение и деятельное процветание: "В конечном счете, иерархическое общество зиждется только на нищете и невежестве". Еще оно держится на ненависти, которой оказываются заражены и сытые, и образованные. Как ее переплавить в доверие и любовь?

"Иерусалим! Иерусалим, убивающий пророков и побивающий камнями тех, кто послан к нему!". Украина нам послана как пророк, обличающий нашу привычку к воровству (Крым-то украли, как курицу средь бела дня!), убийству (снайперы, диверсанты, "ополченцы" и пр.), нашу злобу, начальстволюбие и чванство. Как пророк, раскрывающий картину возмездия, – того бумеранга насилия, который каждый день уносит жизни людей.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

ЧИТАТЬ ПЕРВУЮ ЧАСТЬ: "НИКОМУ НЕ УГОДИШЬ"

ЧИТАТЬ ВТОРУЮ ЧАСТЬ: "БИТВА БОГОВ"

ЧИТАТЬ ТРЕТЬЮ ЧАСТЬ: "КОТЯТА СЕСТЕР БЕРРИСОН И "ПЕСЬЯ БРАНЬ": О ЖЕНСКОМ И МУЖСКОМ ЯЗЫКЕ КУЛЬТУРЫ"

Россия - очень старая страна. Точнее, не Россия, а то, что этим словом часто называют. То, что желает побеждать и выживать, разбухать и гордиться, торжествовать, пребывать в состояниях глубокого удовлетворения и справедливого негодования.

Одна из масок на - лице? - сего “нечто” именовалась глашатаями этого существа "молодостью мира". И есть особая ирония - вот только чья? - что ныне это существо ненавидит молодость. А молодым предписано ненавидеть друг друга - больному паранойей существу кажется, что так стаи лучше управляются. Плохонькие стаи, конечно - зато безопасно, поскольку их не смогут использовать конкуренты.

А враги и конкуренты у нашего существа всегда имеются хотя бы в вероятности, причем завестись они могут прямо внутри священных границ его то ли владений, то ли тела. У него вообще все его имущество и атрибуты священны - так оно любит думать и внушать подданным. Другие же святыни должны в предельном случае быть либо присвоены, либо попраны - впрочем, часто имеет место некий модус вивенди, при котором родственные сущности, даже и не находясь в союзе, поддерживают святыни друг друга. Что-то даже кантовское мелькает тогда в их облике, когда они заявляют, что никакой флаг не должен использоваться в качестве топлива или туалетной бумаги, и ни в чей храм нельзя вторгаться со своей культурной программой. При этом разрушители чужих храмов и осквернители госсимволов продолжают агентами существа почитаться - и когда об этом вспоминаешь, черты Канта смазываются, и во всей своей постылой мощи проявляется сюжет об этическом различии пассивной и активной позиции в драме "Украли корову".

Казалось бы - какое же оно старое? Крокодилы, как я знаю из пластинки "Чебурашка", живут триста лет, шварцевскому дракону было что-то около четырехсот. Как ни считай его возраст - а считать принято по-разному - найдутся в мире долгожители, на порядок превосходящие по этому параметру отечественный экземпляр. Но в мире ума и чувств все процессы идут нагляднее. Это земные тела, случается, каменеют и хранят облик Дориана Грея, когда дух состарился и увял, не успев повзрослеть.

А в мире, в котором обитает описываемое существо, дела обстоят иначе. Впрочем, эти существа могут быть уподоблены людям, постоянно употребляющим мощнейшие аддиктивы-апперы, специфические сорта стимуляторов. То ли эти вещества, то ли сопутствующий образ жизни и мысли этих существ приводит их к старению и упадку. Некоторая умеренность продлевает жизнь, видимо, и им. Но если такой крокодил глотал лошадиные дозы не переставая в течение десятков лет, вырождение его выглядит чудовищным, а попытки молодиться - нелепыми и жалкими, хотя страшными, как может быть страшен буйно и гневно сошедший с ума дряхлый старик.

Конечно, "он и не таких побеждал, как он", как говаривал бургомистр, он же президент вольного города, он же почетный победитель дракона. Наше существо отнюдь не гнушается теми, кто топчет его старые отброшенные маски, и пользуется ими как инструментами - "сам их кроил". И эти прорастания Нечто или агента Смита изнутри того, кто вот еще только что казался человеком, вызывают оторопь. А потому у слуг существа есть надежды на эликсир молодости, а у остальных - опасения. Вдруг фарс сумеет-таки вновь стать трагедией, и состоится повторный вход в одну и ту же реку.

Множество раз уже проводилось сравнение положения дел в постсоветской России и веймарской Германии. И вот после Крыма параллель между Путиным и Гитлером, наконец, стала очевидной. Она напрашивается, она приходит на ум, у нее есть чисто фактические подтверждения. И начинаются разговоры о том, что мир стоит на пороге новой мировой войны - которую, как всегда, вероломно начнет противник. Противники так вообще всегда поступают, уж больно противные. Какая, казалось бы, могла быть вера гитлеровским нацистам - но нет, все равно исхитрились ее поломать.

Но у российского существа буквально расползается туловище. Оно фактически лишено возможности эффективно управлять собой - уровень коррупции таков, что ни одно начинание невозможно провести в жизнь эффективно. Может быть, за исключением организации потемкинской олимпийской деревни - похвастаться перед своими холопами, а главное, перед соседями. Оно так увлеклось погорелым театром, что прямо в ходе представления у него украли уворованную существом еще ранее шапку. Есть, кстати, какой-то символизм в том, что последняя российская марионетка в Украине в начале своей карьеры занималась именно этим шапочным ремеслом - выход Украины из сферы прямого силового российского влияния фактически означает для существа потерю не простой шапки, а короны. Шапки Мономаха. Клобука Навуходоносора.

И оно хватилось "своей прелести". Рев стоит страшенный - но осталось ли у существа что-то, кроме голоса? Пропагандисты бодро водят руками и готовят мозговой салат по всем каналам - а инсургенты на Востоке Украины устами Гиркина-Стрелкова жалуются на почти полное отсутствие притока добровольцев в ополчение.

Есть ощущение, что мы сейчас наблюдаем в России политическое явление, которое мы могли бы назвать квазифашизмом - или симулятивным фашизмом. У силы, поддерживающей российскую империю, уже 25 лет есть одна возможность, которую она постоянно реализует. Это возможность постоянного притворства, мимикрии, симуляции. Симулятор демократии уходит, его сменяет симулятор фашизма. Вроде бы все признаки наличествуют, алхимическая субстанция напоминает ту, прежнюю, коричневую - напоминает и вкусом, и цветом, и запахом. Но вместо НСДАП имеем артель "Реванш", которая вывозит все - сырье, людей, капиталы, рога и копыта. И от реваншизма остается только несколько килограммов несортового рогового материала с надписями "Рога вперед!" и "Встаем с копыт!" Лень, страх, апатия, коррупция, взаимная ложь и недоверие парализуют реваншистскую активность.

Засрать мозг это существо по-прежнему вполне способно - возможно, девяноста процентам населения. Но экстенсивный успех не сопровождается соответствуюшим уровнем интенсивности - процесс неглубокий, мотивирует посредственно, энтузиазма пробуждает мало.

Глядя на теперешнюю ситуацию в России, я вижу один любопытный психологический момент. Поражение идеологическим зомбированием , видимо, вообще редко идет сильно вглубь. Сознание/бессознательное зараженного не охватывается болезнью все целиком - в обычном случае. Речь идет только о некоей патологии одного аспекта, одной области сознания, или об активизации патологической субличности. В обычных, не связанных с темами, активирующими область поражения, ситуациях человек ведет себя нормальным образом, может быть весел, умен, дружелюбен, может проявлять все известные виды добродетелей. Но когда дело касается больного места - человек выключается и включается агент Смит, вредоносная агрессивная программа.

В то же самое время фронтир творческого процесса в российской (русскоязычной) среде пролегает примерно там же, где и у всего остального человечества, а иногда и несколько дальше. И процесс этот самый настоящий, а не поддельный. А потому есть надежда на то, что даже подавляющее большинство, занимаясь симуляцией, не сможет перенаправить равнодействующую в сторону диктата. И на хотя бы на одном из обломков имперского монолита творческая часть носителей русской культуры сможет реализовать по-настоящему прогрессивный и вдохновляющий социальный проект. Вслед за Украиной, которая встала на этот путь - и, очень надеюсь, не свернет на привычные безрадостные колеи.

Недавно - в мае-июне - я в очередной раз приезжал на месяц с лишним в Москву. И там - в эпицентре российского пацифизма, то есть на царицынской поляне “у дуба”, который на деле является сосной, на ежегодном первоиюньском сборе хиппи всех возрастов и примкнувших к ним - мне был задан вопрос. Среди круга моих знакомых, с которыми я поддерживаю относительно регулярное общение, наличествуют только два человека, которые занимают антимайдановские, антиукраинские позиции. И вот одна из этих двух людей, моя университетская подруга, настойчиво спрашивала меня - как я отношусь к текущим боевым действиям на востоке Украины. И вот я решил ответить, поскольку вопрос о войне и насилии вообще - один из принципиальных этико-философских вопросов. И вопросов предельно трудных.

Война есть частный случай насилия вообще. В принципе, эти слова взаимозаменяемы. Любое противостояние, агрессию, сопротивление, противоборство можно назвать войной. Вся планетарная биосфера - арена начавшейся в незапамятные времена мировой войны. Живые существа преследуют друг друга, питаются друг другом, вытесняют друг друга из зон обитания, сражаются за место под солнцем. Колесо взаимоуничтожения.

Мой пацифизм не ограничивается человеческой сферой существования. Я полагаю, что одна из задач живых существ - трансформировать реальность так, чтобы это насилие прекратилось. Причем прекратилось так, чтобы это прекращение не повлекло за собой паралич творческой способности живого существа - чтобы, избавленное от необходимости выживать, оно не уснуло беспробудным сном карася, который понял, что щук вокруг нет и больше никогда не будет. Потому что лень - одна из внутренних щук.

Совершенное живое существо, находящееся в полном сознании, не нуждается в защите и самозащите. Оно преодолело страх страдания. Когда-нибудь каждый станет буддой - таким вот свободным существом. И жизненный путь человека призван стать путем освобождения.

Однако даже перед таким существом вряд ли может не вставать проблема защиты других живых существ - из любви и сострадания к ним. Помощи им в преодолении их страдания.

Каким образом может быть оказана эта помощь - и почему в мире существует страдание, если хоть одно живое существо достигло полного и окончательного освобождения? На этот вопрос существует множество ответов, но ни один из них не является абсолютно убедительным. В христианской традиции эта проблема получила наименование “теодицея” - “оправдание Бога”. Как бытие абсолютного совершенства может сочетаться с наличием в мире зла? Николай Лосский считал теодицею высшей и труднейшей философской дисциплиной.

На высочайшем уровне совершенства, полагаю, можно остановить мировую войну мыслью или словом. Останавливать, не нарушая ничьей свободы - просто оставлять желающих воевать наедине друг с другом (враг с врагом), а не желающих играть в этом театре жестокости выводить из-под огня. Постараться, чтобы участники событий добровольно предпочли любовь страху, самоутверждению, гневу и корысти.

Но большинство живущих (и я в том числе) совсем не на таком уровне. И прекратить насилие ненасильственным образом таким людям удается не везде и не всегда. И даже человек, способный преодолеть инстинкт самосохранения, пацифистических убеждений, не боящийся страдания и смерти, оказывается вынужден применять методы силового воздействия в конфликте. Пройти мимо оказывается этически невозможно, а убедить неправого прекратить его действие не получается.

Это ситуация экзистенциального этического тупика. В таком цугцванге и отказ от насильственного действия, и совершение оного оказываются этически несовершенными. Убийство - всегда зло. И насилие - всегда зло, во имя каких бы целей оно не совершалось. Это признание своего несовершенства, своей слабости, вступление во внеэтичный, антиэтичный порядок вещей, где правда всегда на стороне сильного. Но отказ от насилия методом “прохода мимо” в ситуации, когда необходима помощь жертве, которая не сильна духом и не готова свободно выносить страдание, является соучастием в насилии. Бездействие - один из вариантов действия и имеет свои следствия.

А посему, не зная точно, в какой ситуации находятся люди, ведущие боевые действия, участвующие в войне, я не могу выносить об их решении взять в руки оружие этическое суждение. Я могу только сострадать участникам войны, ее жертвам - и желать, чтобы ситуация разрешилась по возможности лучшим образом, на благо всех живых существ.

И если уж вести войну, то один из самых привлекательных для меня методов - распыление над территорией противника или над горячей точкой эмпатогена MDMA.

Человек, применяющий насилие даже во благих целях, должен понимать, что применением им насилия - результат его несовершенства, и не должен оправдывать себя, считая себя абсолютно правым и этически безупречным. Человеку, который знает, что такое сострадание, могут сниться убитые им даже на самой-самой оборонительной войне.

А теперь конкретно о боевых действиях на востоке Украины.

Во-первых, я гражданин России, а не Украины, и не имею морального права требовать от украинской стороны тех или иных действий или отказа от действия. Тем же воюющим на востоке Украины, кто является российским гражданином, или же частью российской гражданской нации, пусть и имеющим иное гражданство - я предлагаю сложить оружие. У тех из них, кто не совершил военных преступлений, должна быть возможность вернуться на территорию России и забрать с собой всех тех, кто не желает жить в украинском государстве. Россия обязана принять всех этих людей.

Украина является международно признанным государственным образованием, с признанными ООН границами. В этих границах Украина и должна продолжать существовать - если только признанный ООН референдум не изменит эти границы.

Восстание на востоке Украины я считаю этически не оправданным. Оно произошло в тот момент, когда украинское государство находилось в полупарализованном состоянии по причины смены власти. В стране произошла революция, направленная против пророссийского режима Януковича. Восстание же на востоке Украины было следствием недовольства смещением руководителя, который являлся выходцем из районов, охваченных ныне восстанием. В регионе не проводилось этнических чисток, не было тяжелых нарушений прав носителей той или иной культуры. Все вопросы надлежало в такой ситуации решать мирным путем, путем переговоров и консультаций. Тем же, кто не желал такого пути, следовало начать процедуру переезда в Россию, а российскому государству и “националистической” части гражданского общества - помочь тем, кто недостаточно инициативен и недостаточно мобилен (пенсионерам и т.д.).

Если бы Россия была демократическим государством, гарантирующим на деле соблюдение основных прав человека, а Украина - авторитарным недемократическим государством, права человека нарушающим, я бы рассматривал ситуацию в ином свете. Безусловно, народ имеет право на восстание против диктаторской власти - право на освобождение. Но восстание, направленное на переход от демократической власти к власти авторитарной, поддержано мной быть не может. Тем более, если эта власть ведет к развалу экономику, систему здравоохранения и образования и другие сферы жизни общества, если ее политика ведется в интересах крайне ограниченной группы людей, игнорируя интересы остального населения.

Восстание на востоке Украины носит пророссийский характер, а потому должно быть признано направленным деструктивно - поскольку российская власть соответствует положениям, изложенным в двух последних предложениях предыдущего абзаца.

Тем не менее, я отдаю себе отчет в том, что моя оценка может быть ошибочной и предвзятой. С точки зрения восставших, украинская власть ущемляет права русскоязычного населения и конкретно русскоязычного населения востока Украины. Однако идеология восставших, не будучи целостной, содержит в себе тоталитарные, нацистские, сталинистские, имперские компоненты - и у меня есть серьезные подозрения, что в случае победы восстания права людей, живущих на территории, подконтрольной восставшим будут нарушаться значительно более серьезным образом, чем в том случае, если бы эти территории сохранили прежнюю юрисдикцию.

Перемирие, имевшее место некоторое время назад, носило односторонний характер. Разобщенные военизированные формирования восставших не подчиняются единому руководству и добиться от них прекращения огня оказалось невозможным.

Проблема в том, что я не могу знать с уверенностью, к каким последствиям приведет то или иное решение той или иной враждующей стороны. Я не поддерживаю насилие как адекватный способ решения проблем, но не знаю, каким путем насилие может быть остановлено - причем остановлено таким образом, чтобы его остановка не привела в будущем к ухудшению ситуации и умножению насилия в форме новой, более кровопролитной войны, диктатуры или возникновения множественных центров концентрации насильственной власти.

Поэтому я, как человек, не вовлеченный непосредственно в боевые действия, в своих дальнейших текстах буду анализировать ситуацию, не вдаваясь в кокретные этические оценки конкретных действий воюющих сторон - в частности, потому, что сомневаюсь в объективности поступающей ко мне информации.

Тем не менее, при рассмотрении данной ситуации я буду руководствоваться общими этическими ценностями. Я хочу видеть как Россию, так и Украину - или те государственные образования, которые возникнут на территории этих государств - демократическими государствами, приоритетом существования которых являются права человека, толерантность, отсутствие ксенофобии и шовинизма, развитие культуры, науки, образования и медицины. Я хочу, чтобы страдания людей на этих территориях было бы сведено к минимуму. Каким путем эти ценности должны быть реализованы, точных ответов я дать не могу.

Мои симпатии к демократическому порыву украинской гражданской нации, стремящейся избавиться от тоталитарного имперского наследия, остаются неизменными. Лучшим из имеющихся выходом из конфликта я бы видел введение на территорию востока Украины международного контингента с мандатом ООН.

Беседа Дмитрия Ахтырского и Фёдора Синельникова.

Д.А. В нашей беседе мы попробуем проанализировать метаисторическую подоплеку событий на востоке Украины.

Даниил Андреев, предложивший самую масштабную историческую модель со времен Маркса (в отличие от последней, модель Андреева изложена языком мифопоэзии), в “Железной мистерии” сделал предположение, что метафизическая сущность, стоящая за великодержавной государственностью России (Андреев считает сущности этого рода живыми сознательными существами, демонами великодержавной государственности, и называет их “уицраорами”), породила или породит в будущем три аналогичных ей сущности, три силы, способные в процессе войны с родителем заменить его в качестве правящего “излучателя” великодержавной государственности.

[читать примечание редакции, в котором кратко описывается метаисторический миф Даниила Андреева]

Концепция Даниила Андреева дает хорошие инструменты для анализа событий, происходящих в Украине и России - и, возможно, на данный момент является наиболее адекватной историософской моделью, обладающей весьма высоким интерпретационным потенциалом.

С точки зрения участников этой беседы, использующих модель Андреева в совем анализе, нынешняя постсоветская российская государственность поддерживается все той же сущностью, которая стала “правящим излучателем”, “царствующим Третьим уицраором (Третьим Жругром)” в 1917-1918 гг. Фёдор Синельников на основе андреевской модели разработал собственную историософскую концепцию. Согласно этой концепции, деятельность “метадержав” (так Фёдор Синельников именует “великодержавные сущности”) может быть описана в виде некоторых тенденций/закономерностей. Эти закономерности имеют отношение к рождению/возникновению и прочим стадиям метадержавного “жизненного цикла” и взаимоотношения метадержав “друг с другом”. Метадержавы проходят несколько стадий: эскалации, стагнации и деградации. После перехода на новую стадию восстановление прежнего состояния невозможно.

Согласно концепции Фёдора Синельникова, все существующие на данный момент в мире метадержавы находятся в состоянии деградации. Мало того, по некоторым причинам, описанным автором концепции, возникновение новых метадержав на планете стало невозможным. Однако, несмотря на это, могут появляться порождения существующих метадержав (Даниил Андреев называет их “отпочкованиями уицраора”, а Фёдор Синельников - “десцендентами метадержавы”) - но им не суждено занять место метадержав, находящихся у власти ныне.

“Прокси-война”, которую Россия ведет на территории Украины, привела к активизации на территории боевых действий десцендентов российской метадержавы - ее конкурентов, временно вступивших с “родителем” в альянс после аннексии Крыма. Однако после того, как российская метадержава застопорилась в своей агрессии, в “патриотической” части спектра российского политикума возник конфликт, чреватый расколом и далее масштабным кризисом российской государственности. Ситуацию этого раскола, его подоплеку и перспективы мы и постараемся обсудить в этой беседе.

Три десцендента, существующие ныне, проявляются в политико-идеологическом пространстве следующим образом:

1. “Неокоммунистическое” направление (его представителями являются не идущие на прямое сотрудничество с режимом силы, типичными представителями которой являлись или являются, к примеру, Анпилов с его партией, “Авангард красной молодежи”, частично - “Левый фронт” и НБП).

2. “Неоимперское” направление (монархисты, православные традиционалисты)

3. “Неонацистское” направление (к ним можно отнести часть нынешних “национал-демократов”, сторонников идеи русского “расово чистого” национального государства - причем с ориентацией на Европу, в которой союзными себе они видят правые силы).

Эти направления могут смешиваться в самых причудливых сочетаниях. Значительное число российских “патриотов” легко дрейфуют в идеологических водах. Многим из них важно само по себе усиление мощи российской империи, под какими флагами оно бы ни происходило. Таковы, к примеру, всеядные Дугин и Проханов. Фёдор Синельников выразился о них следующим образом: “Для того и другого совсем неважна ныне существующая имперская система. Для них самое главное - это подъем имперского стиля. Если они видят этот подъем в Путине - то да здравствует Путин. Их драма в том, что Путина они сейчас принимают не за того, кем он является на самом деле. Подъем-то липовый - артель "Реванш". А им ведь нужен такой, чтоб дух захватывало, чтоб песни народ слагал, чтоб дворцы строились, чтоб дискурсы были планетарными... Их разочарование в Путине неизбежно - ну не Гитлер он, не Сталин. Старенький евразийский воришка. А Дугину, Проханову, Кургиняну и пр. нужен орел. Неважно, что у него будет в когтистых лапах - серп и молот или свастика, главное, чтобы клюв был как лезвие и размах крыльев от Бенина до Никарагуа. Томятся империо-идеологи. Ждут новую Империю, а ее все нет и нет. Да и не будет уже”.

Вот как описывает идеологию этих трех “отпочкований” Даниил Андреев в “Железной мистерии”:

“На площади, незаметно для всех, появились три вышки с тремя Ораторами.

Первый

Ошибки рухнувшего
               мировластителя
                            роковые
Вполне простительны.
               Мы беспристрастны.
                             Я докажу...

Второй, перебивая

Для отомщения
            за окровавленную
                           Россию
Ядро народное
            подготавливайте к мятежу.

Третий

Нет: Юго-Западную
            и Дальневосточную
                        тиранию -
Вот кого рушьте,
            вооружаясь
                        по рубежу!

[...]

Первый оратор

Мы - обездоленные
            эксплуататорской
                        цивилизацией,
О коммунизме
            припоминающие,
                        скорбя...

Второй

За мною - русская,
            многострадальнейшая
                        из наций,
От иностранщины обороняющая себя...

Третий

За мной - Европа
            военных подвигов,
                        а не иллюминаций:
Стальной пружиной
            она раскрутится,
                        мир дробя!

[...]

Первый оратор

Лишь кратковременное отступление!
                        Волной растущей
Уже наверстываем,
             уж размножаемся у дворца...

[...]

Второй оратор

Он привлекал вас
            дискредитированною
                        доктриной,
Морочил ложью недовоздвигнутого.
            А я -
Я в каждом русском
            живу и крепну
                        мечтой старинной,
Сердца народа
            в тысячелетиях
                        животворя!

[...]

Эй, соотечественники!
            Тут скоморошествуют
                        лжепророки,
Гнездятся
            в выстуженных расщелинах
                        еретики,
Но с богом русским
            законопатим мы
                        все прорехи
И восстановим...

[...]

Третий

Сраженья будущего
            непредставимы
                        и сверхогромны,
Но застилают их
            песни наши
                        и праздный крик;
Дух ненасилия,
            к нам подсылающийся
                        вероломно,
Стремится выхолостить
            и обезволить
                        наш материк.
Не проповедовать
            и не кликушествовать
                        должны мы
Перед могуществом
            гипер-урана
                        или свинца:
Противоставим же
            демагогам,
                        рабам наживы,
Готовность к подвигу,
            воспламеняющую
                        сердца!
Пусть христианское человечество
            к ратоборству
Себя готовит,
            не празднословя
                        и не щадя:

Виват - всемирному
            Европейскому
                        Государству!

        Вождя!Вождя!

[...]

Марш

В ногу! Подхватывай стих,
                      бритт,
                      росс, и германец, и галл!
К бою, наследники трех
                      вер,
                      росших у северных скал!
Прадедов наших взманил
                      вширь
                      гордый морской горизонт;
Мы бороздили земной
                      шар
                      с фьордов до знойных Голконд;
Каждый из наших камней
                      полн
                      подвигов, песен, легенд;
Каждый средь наших полей
                      холм -
                      памятник, гордый гигант!
В творчестве - русский размах
                      слит
                      с опытом, зревшим века;
Слышен в чеканных шагах
                      ритм
                      славного материка.

[...]

В дикости разве не глох
                      Юг
                      раньше, до наших ветрил?
Разве не доблестный дух
                      наш
                      Азию плодотворил?
Но благодарности нет,
                      нет
                      в варварской мутной крови.
Будь же кровавым, ответ!
                      В бой,
                      Господи, благослови!
Пред нападающей тьмой
                      нет
                      нравственных "табу" ни в чем,
Только - с двуликой чумой
                      в бой
                      явным и тайным мечом!"

Поразительно, как в начале 50-х годов XX века, уже несколько лет находясь в заключении во Владимирском политическом изоляторе, Даниил Андреев предугадал основные пост- и неоимперские умонастроения частей российского общества и - шире - постсоветского пространства.

А теперь, наконец, начинаем нашу беседу.

Д.А. Очень интересные дела происходят в “патриотическом” стане. Среди “патриотов” наблюдается раскол по линии “Кургинян - Гиркин”. Что мы об этом можем сказать?

Ф.С. О расколе пока что можно говорить с известной долей натяжки. Сегодня они поссорились, завтра они могут помириться. Все очень ситуативно, все зависит от массы факторов.

Ведь и союз патриотов-имперцев в период правления Путина всегда был и остается до сих пор слишком рыхлым - уж очень разношорстны российские имперцы. Во-первых, они резко расходятся по своим идеологическим предпочтениям - от крайне-левых до монархистов и неонацистов. Во-вторых, патриоты-имперцы различаются и по степени радикализма: от вялых лоялистов, принимающих идеологию и методологию правящего режима, до фанатичных поборников тотальной переделки российской государственности. Потому распад российского патриотического лагеря был неминуем. Замечу, что еще только когда начиналась Новороссийская смута, радикальная и наиболее чуткая часть имперцев уже обсуждала вопрос о том, когда подлый ренегат Путин сольет протест. Так что переоценивать уровень консолидации российских шовинистов не стоит.

Если предположить, что наметившийся раскол в шовинистическом лагере подводит черту под периодом его относительной консолидации вокруг путинского режима, и наблюдаемая нами свара имеет стратегическое значение и долговременную перспективу, то это действительно любопытно.

Здесь нужно сказать, что Путин сумел сконцентрировать на себе восхищенные взгляды шовинистов, осуществив аннексию Крыма.

Но восхищение это - результат коллективной иллюзии. Дело в том, что для имперского российского сознания аннексия Крыма является психологическим замещением значительно большей потери стратегического значения - освобождения Украины от российского влияния. То есть аннексия Крыма была проявлением не мощи нынешнего российского режима, а его слабости, его неспособности удержать Украину. Путинский режим консервативен, а не экспансивен, как, например, сталинский или гитлеровский. Он стремится удержать продолжающую осыпаться Российскую (Советскую) империю, а не завоевать новое политико-географическое пространство. Украина и после 1991 г. оставалась в сфере влияния той же самой империи, которая тогда частично рассыпалась. Частично, но не полностью. Она не умерла и продолжала сохранять свое остаточное и крайне деструктивное влияние на Украину - через КПУ, через олигархов, местных чекистов, коррумпированных политиков и уголовников. И вот Украина, которая продолжала отдаляться от Российской империи с 1991 г., в 2014 году отрывается от нее окончательно. Такой конфуз трудно пережить и нужно хоть как-то компенсировать. Такой компенсацией и стал Крым.

Ввод войск в Крым - это знаковое событие. С точки зрения рациональной политики абсолютно безумное - потому что оно, если можно так выразиться, самопровоцировало последующие агрессивные действия со стороны России в отношении Украины. Когда начинает раскручиваться механизм имперской агрессии, остановить его очень сложно. Сказав “а”, они должны говорить “б, “в” - и так до последней буквы алфавита. На Донбассе же ситуация явно остановилась в развитии. Не столь важно, какие механизмы оказались задействованы в конце апреля этого года - был ли это шантаж Запада, который заявил, что миллиарды путинской элиты могут быть внезапно обнаружены, или это действительно раскол внутри российской политической верхушки. Если говорить не о механизмах, а о сути, то прямого и массированного российского вторжения до Днестра не произошло потому, что нынешнее российское государство не обладает необходимым объемом воли, мощи и смысла - у него дефицит во всех сферах. У него нет понимания ситуации, у него нет никакой стратегии, у него нет воли воплощать какие-либо долгосрочные программы. И у него нет силового ресурса, который оно могло бы куда-то приложить. Поэтому рано или поздно обязательно должно было начаться отступление.

Проблема была в том, как глубоко они завязнут в войне. Если бы они ввели войска в Украину, ситуация была бы еще более острая по последствиям. Сейчас ситуация тоже острая, уже потому, что они НЕ вводят войска. Получается, что с Западом конфликт замораживается, но начинается дестабилизация в патриотическом лагере - на поле, на котором постоянно играет Путин в последнее время. Он, собственно, на нем играл всегда - с той или иной степенью интенсивности и с той или иной степенью убедительности (я говорю о Путине не как о персонаже, а как о репрезентаторе, о “Путине” как образе, коллективном феномене). И Российско-советская империя в Украине 2014 года должна была когда-то начать отступать.

В самой российской элите, внутри российской элиты отсутствует целостность. Я сейчас говорю именно об элите, выражающей волю Третьей Российской метадержавы, а не о радикальных маргиналах. В этой элите есть “недоястребы” и “недоголуби” - это первый момент. Второй момент - внутри российской элиты можно наблюдать несколько идеологических векторов. Есть левый вектор, который наиболее ярко выражается Зюгановым и ориентирующимися на него политиками и гражданами. Есть вектор националистический. И есть вектор квазилиберальный. Но если мы выйдем за пределы сферы ныне существующей метадержавы, то мы увидим, что там эти три вектора имеют радикальные продолжения, которые инициируются “десцендентами” (или, как говорил Даниил Андреев, “отпочкованиями”).

Д.А. Итак, у “патриотов” снимается сериал: Кургинян против Гиркина. Кургинян с треском проигрывает, если рассматривать только “патриотическую” блогосферу. Гиркин показал, что он стал культовой фигурой.

Ф.С. Он теперь стал опасен для Путина.

Д.А. Очень. Гиркину теперь нужно постоянно оглядываться.

Ф.С. Путину надо убить его руками украинцев.

Д.А. Не вышло.

Ф.С. Пока не вышло.

Д.А. Неудача Кургиняна в том, что если Гиркина уберут - блогеры будут говорить, что его замочил Путин. Хотя совсем не факт, что Кургинян выполнял чей-то заказ. Распространяется мем “слив Новороссии”. Союз отпочкований с родителем разрушается.

Ф.С. Этого союза никогда и не было.

Д.А. Временный - был. В этом году. Если и не союз, то действия в одном направлении. Синергичность.

Ф.С. Это не союз. Здесь скорее была краткосрочная консолидация российского патриотического политикума вокруг элиты старой метадержавы, репрезентируемой Путиным. Не знаю, как коллективный Путин будет выкручиваться. Затягивание конфликта ему вредит. При этом по опросам более 60% россиян против введения войск в Украину. Надо Путину снижать градус пропаганды. .

Д.А. Главное - от Путина отворачиваются. Пророссийские товарищи начинают петь: “Путин - х..ло”. А градус пропаганды пока не снижают. Хотя “Российская газета” стала весьма умеренной. У них теперь бои идут между “силовиками” и “ополченцами”. Никаких “нацистов” и “бандеровцев”.

Ф.С. Нужно, чтобы умеренным стал Киселев.

Д.А. Киселев пока остался как есть. В “Вестях недели” от 6 июля он даже интервью с Гиркиным показывал.

Ф.С. Я не понимаю - то ли Путин ящик не контролирует, то ли команды обратной не дали. Или его уже подсиживают.

Д.А. Вот и я гадаю. Все очень интересно и странно. Соловьев при этом проталкивает дипломатический вариант решения. Ковер ходуном просто ходит, такое ощущение.

Ф.С. Тут ведь еще такое дело. Вот мы говорим - “уицраор”, “отпочкование”... А человеку в нижней или даже средней части иерархической пирамиды довольно легко переформатироваться. Был выразителем воли Третьего Жругра, стал за отпочкование - и наоборот.

Д.А. Сознание у многих людей бинарно - а если появляется нечто третье, то для такого сознания все становится слишком сложно. Есть “наши”, есть “ихние”. А от сложностей голова пухнет. Такой человек как раз может быть сразу за всех, лишь бы “клюв был железный”. Как Дугин или Проханов. Выражают интересы суверенности шрастра как такового.

Ф.С. Дугин и Проханов - универсалы. А часто “наши” оказываются разнородны. Гиркин - монархист, другие хотят в СССР, третьи, как Губарев - из РНЕ. Думаю, что все они выражают не интересы шрастра, а каки-то сил в шрастре. Шрастр не однороден - как и российская элита. Скорее, тут можно говорить о раруггах.

Д.А. Я не уверен, что раругги способны порождать дискурс. Проханов и Дугин могут быть инвольтированы силами, которые высматривают, какая имперская сила в российской метакультуре перспективнее.

Ф.С. А никакая не перспективнее - смены уицраоров не может быть.

Д.А. Это в твоей модели ее быть не может. А в их модели - может. Они смотрят на мир не твоими глазами.

Ф.С. Я думаю, что элита шрастра все прекрасно понимает и действует по какой-то своей логике, исполняя задачу, поставленную ей “наверху”, более могущественными демоническими инстанциями. Вполне возможно, что эта задача - деконструкция собственного шрастра.

Д.А. Это элита. Но там есть не только элита. Им шавва нужна. А действующий уицраор плохо ее качает. Нужна “подмога”. Возможно, игвы могут сознательно “поддерживать на плаву” отпочкования” - не с целью смены уицраоров, а для генерации дополнительного питания.

Ф.С. Тогда получится полицентричность - а это очень опасно для всей российской изнанки.

Д.А. А что делать, если шаввы мало. Теперешний вообще не сможет ее качать без дискурса отпочкований, кстати. Ничего своего у него не осталось.

Ф.С. Интересно, что существование как нынешней Третьей метадержавы, так и чисто гипотетическое утверждение на ее месте одного из двух ее десцендентов - неокоммунистического и националистического (с третьим - “неонацистским” или “радикальным национал-демократическим” - ситуация значительно сложнее) исключают развитие демократие в России. В России демократия разрушит целостное полиэтническое и географически разнородное государство, и его части будут тяготеть к другому интеграционному центру - Западу. Поэтому и нет в России ни корпораций западного типа, ни гражданского общества - и то, и другое будет стремиться к глобальной модели, а не поддерживать российский регионализм.

Д.А. Возможно рассматривать российскую империосферу не как дискретное пространство, но как континуальность. Тогда мы будем иметь некий “метадержавный континуум”. И в этой континуальной системе координат каждая конкретная позиция, каждое конкретное умонастроение, каждая конкретная вовлеченность будет своего рода локализацией в том или ином месте - или даже функцией с переменными.

Ф.С. Такой подход может дать существенные этические бонусы - поскольку позволяет отстраниться от империосферы как таковой, показав ее негатив, в котором все эти силы “мазаны одним миром”.

1 Примечание редакции. В следующих частях текста будут употребляться некоторые понятия, введенные Даниилом Андреевым. Поскольку значение этих слов может быть неизвестно многим из наших читателей, мы постараемся дать им краткое определение.

Миф Андреева включает в себя, в частности, понятие "метакультура". Метакультура - это "культурный космос", сегмент "планетарного космоса", состоящего из множества пространств/реальностей, которые Андреев называет "слоями". У метакультуры есть два этически разнонаправленных полюса. Благой полюс - это "демиург", "соборная душа" и "небесные грады" ("затомисы") с братством просветленных. Антиполюс - демон великодержавной государственности ("уицраор"), силы деструктивного хаоса ("велга") и высокоинтеллектуальное "античеловечество" ("игвы"), использующие уицраора в своих целях, но и зависимые от него. Промежуточное положение занимает "каросса", "ваятельница плоти" народа, связанная с сексуальной жизнью человека, деторождением и "чувством рода" - по сути благая, каросса находится под влиянием демонических сил. Уицраоры и игвы подчинены более могущественным демоническим силам планетарного космоса. Шрастры - слой обитания игв и раруггов (крайне эмоциональные гневные существа, находящиеся в союзе с игвами, их коррелят в человеческой психике - сильно аффекированные состояния, связанные с шовинистическим комплексом).

Один из сюжетов андреевского мифа, актуальный для нас в данном случае, таков. Уицраор, претендующий на защиту народа от угроз, берет в плен соборную душу народа, блокируя ей доступ к душам людей и выдавая себя за демиурга, а кароссу - за соборную душу. Освобождение народа от великодержавной государственности связано в этом мифе с освобождением соборной души и воссоединением ее с демиургом.

Эти образы могут быть интерпретированы в рамках юнгианского психоанализа. Демиург и соборная душа проявляются в сознаниии и бессознательном человека и коллективов как архетипы высших психических переживаний (свободы, любви и творчества). Уицраор - жесткий архетип, связанный с насильственной властью, проявляющийся в психике в форме шовинистических и имперских мыслей и эмоций. Велга - деструктивный архетип эгоистического распада. Каросса - архетип рода, крови и почвы, в негативном своем аспекте проявляющийся в виде различных форм ксенофобии. Игвы - более тонкие архетипы, тоже связанные с властью, позволяющие манипулировать более грубыми областями, связанными с шовинизмом и ксенофобией. Шавва - психические переживания, связанные с поклонением архетипу великодержавия, подпитывающие этот архетип и тем самым его усиливающие.

Андреевский миф, как нам представляется, дает прекрасные эвристические возможности для анализа социально-политической реальности.     [обратно]

См. также:

Метаисторический анализ ::: Конфликт на востоке Украины

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины  (продолжение 1)

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины  (продолжение 2)

Беседа Фёдора Синельникова и Дмитрия Ахтырского

Д.А. Эти метадержавные десценденты (уицраориальные отпочкования), о которых шла речь в предыдущей части нашей беседы - не институционализированы. Нет мощной неокоммунистической партии, неоимперской, неонацистской. Например, у одного из десцендентов второй российской метадержавы была мощная партия - партия эсеров. У другого - большевистская партия. И сейчас у десцендентов есть шанс институализироваться в Донецке и Луганске.

Ф.С. Такого шанса нет. Донбасс может быть либо оккупирован российскими войсками, либо принадлежать унитарной Украине.

Д.А. Ты хочешь сказать - если путинский режим поймет, что мятежники в Донбассе побеждают, то он введет войска? То есть он введет войска не в том случае, если сепаратисты будут проигрывать, а в том случае, если он будет выигрывать?

Ф.С. Я полагаю, что в сложившихся на сегодня условиях путинская Россия не введет туда официально свои войска ни при каких условиях. А радикалы в Донбассе, стремящиеся к созданию там государственной системы, альтернативной не только Киеву, но и Москве, не могут выиграть. Они не могут победить Украину без поддержки официальной России. А путинский режим заинтересован в совсем ином, карманном Донбассе, который будет полностью лоялен нынешнему режиму Кремля - лучше в составе федеративной Украины, но можно и по приднестровскому варианту. И здесь возникает для Кремля состояние цугцванга. Открыто ввести войска в Донбасс и установить оккупационный режим “Путин” не может. Однако поставки российского оружия мятежникам без ввода войск - это весьма опасная игра для путинского режима. По мере ожесточения противостояния в Донбассе возрастают шансы их выхода из-под контроля Кремля. Отказ от поддержки “новороссии” тоже наносит удар по путинскому режиму. “Путин” пытается найти какой-то промежуточный вариант, но слабость всей нынешней имперской системы России обрекает “Путина” на поражение.

Д.А. Но каковы возможности для Украины выиграть? Стереть Донецк? Я так понимаю, что сил для того, чтобы вести точечные боевые действия в городах, у украинцев нет - и они применяют артиллерию. То есть они воюют не самыми современными методами. Они стараются не вступать при этом в близкий контакт. Но, если Украина пойдет на разрушение Донецка, она поставит себя в крайне невыгодные условия, растеряв свой имидж уже и на Западе. Это помимо этического компонента проблемы.

Ф.С. Да, Донецк трудно штурмовать. Но я бы хотел в связи с темой разрушений в Донбассе отметить еще такой момент: Донбасс был ущербным в социальном плане регионом Украины,а во время боев он пострадал еще больше. И восстановление потребует колоссальных вливаний. Еще и поэтому оккупация Россией Донбасса немыслима.

Д.А. Получается, что Донбассом не хочет занимать никто - ни Россия, ни Украина.

Ф.С. Его не хочет оккупировать Россия, а национально-демократическая Украина не хочет искать с ним компромисса - потому что он 23 года практически диктовал всей Украине свою ущербную политическую программу. Нынешние боевые действия там - это карма народа Донбасса. Если говорить с гуманистической точки зрения - да, это трагедия. Но мирного выхода из нее уже нет - военные действия Украины должны быть доведены до логического завершения. Потому что оставить этот очаг незатушенным - это обречь всю Украину на дестабилизацию.

Д.А. Но вопрос - есть ли силы. Славянск украинцы не взяли - инсургенты ушли сами.

Ф.С. Они сами ушли, потому что туда пришло столько людей, и с таким вооружением, что стало очевидно - лучше уйти самим.

Д.А. Кургинян тут предъявляет бронебойный аргумент. Стрелков говорит, что он ушел, чтобы защитить мирных жителей в Славянске. Чтобы город не был разрушен. И Кургинян говорит? “И что, теперь вы пришли в Донецк?”

Ф.С. Я думаю, что Стрелков неплохой тактик - и он понимал, что с теми силами, которые у него были, удержать город было невозможно.

Д.А. Он не захотел становиться мертвым героем.

Ф.С. Непонятно, куда он денется дальше. Ему же нельзя в Россию. Его не пустят никуда.

Д.А. Сейчас мы посмотрим - что будет происходить в ближайшие дни в Донецке. Удастся ли Стрелкову справиться с “разбродом и шатаниями”. Удастся ли ему стать настоящим вождем этого образования. Имперско-советский блогер “Максим Калашников” пишет: “Чего боится Кремль? Кремль боится того, что армия Стрелкова, героически обороняя Донбасс уже в безнадежной ситуации, затем отойдет, сметая пограничные кордоны, на юг Российской Федерации, где на его сторону перейдут местные казаки, тысячи русских националистов и все недовольные властью”.

Ф.С. Типа - не удалось с Новороссией, получится с Кубанью? Кстати, этнический контингент близок: и там, и там - обрусевшие украинцы, утратившие свою идентичность.

Д.А. И возникает вопрос - будет ли в такой ситуации, в ситуации перевода боевых действий на территорию России, воевать российская регулярная армия. Воевать со Стрелковым или ему подобными. Я думаю, что вопросы такого рода им приходят в голову перво-наперво. Нам они приходят в голову позже. Для них это вопрос выживания, жизни и смерти. Они об этих вещах и во сне думают. Спят сейчас - и им снится Гиркин. Они рассчитывают на то, что Гиркина убьют? Или будут подсылать к нему убийц?

Ф.С. Гибель Гиркина устроит и Путина, и Украину. В России к тому же это устроит и часть патриотического сообщества, заглушив совесть ее представителей и снабдив их образом мертвого героя.

Д.А. Ты полагаешь, что Донецкая республика не успеет институционализироваться?

Ф.С. Я не вижу у них нет ресурсов для устойчивой институционализации. Например, такой ресурс был у Приднестровья. Благодаря чему? Благодаря тому, что туда вошли российские якобы миротворческие войска. Такой ресурс был у Южной Осетии и Абхазии - опять же благодаря тому же самому фактору. Такой ресурс был у Нагорного Карабаха - благодаря тому, что туда вошли армянские войска. Достаточно сравнить военно-политические масштабы Молдовы или Грузии с Россией, и все становится ясно. Но Украина гораздо более мощное государство, чем Молдова и Грузия, и на ее территории (если не считать оккупированный Крым) российских войск нет.

С Приднестровьем связан еще один очень интересный момент. Приднестровцы сохранили у себя советскую стилистику. А в “Новороссии” сразу обозначилось много внесистемных компонентов, которые не монтируются в ныне существующую российскую имперскую модель - я говорю о Третьей Российской метадержаве, а не о ее десцендентах. А если говорить о десцендентах, то создание государства, в основе которого будет активность одного из них - это фундаментальная угроза для существующей Третьей российской метадержавы - страшнее исламских фундаменталистов на Кавказе.

Интересно отметить, что в конце апреля российская сторона приняла решение об отводе войск. Почему они отказались от вторжения - если говорить об этой проблеме на уровне приводных механизмов - неизвестно. То ли это давление Запада. То ли это понимание того, что Украина оказалась более консолидированной, чем они рассчитывали. Они рассчитывали на пропутинское восстание от Днестра до Харькова, а восстания такого масштаба не получилось. Сам этот кремлевский проект - “Новороссия” - аморфный. Существуют Донецкая и Луганская республики с заметным радикальным элементом. Они сейчас хоть как-то структурированы. Но эти структуры представляют опасность для путинского режима. А лояльная Кремлю “Новороссия” во главе с Царевым - это еще вообще непонятно что такое.

Д.А. Вопрос: Украина возьмет паузу, прежде чем наступать на Донецк или пойдет наступать сразу? И если она не пойдет сразу, а возьмет паузу, то у структур в Донецке будет время, для того чтобы решить проблему внутренних распрей. Укрепить иерархические структуры подчинения. Они могут не удержаться в результате украинского наступления. Но они тогда могут попробовать отступить в Россию.

Ф.С. Государство - это не котомка, которую можно взять и унести с собой. Оно требует еще и территориального бэкграунда.

Д.А. Но нужно учитывать опыт ранних государственных образований. Или образования Махно. Оно гуляло.

Ф.С. Но оно гуляло по весьма ограниченной территории. И когда Махно ушел в Румынию, махновщина закончилась. Он не унес махновщину с собой за Днестр.

Д.А. Россия поставит заградотряды и их не пустит?

Ф.С. Они будут интернировать их, заставлять сдавать оружие.

Д.А. Восставшие могут прорвать границы.

Ф.С. Большинство пророссийских ополченцев не пребывает в состоянии глубокого и принципиального неприятия путинского режима. Их взгляды эклектичны и противоречивы. Они часто хотят вообще непонятно чего. Многие их них не будут пытаться воевать в России с путинским режимом. Я думаю, что их, скорее, Путин или его преемники будут пытаться потом засылать в Украину в качестве партизан, создавать подпольные структуры, которые будут вести террористическую деятельность.

Д.А. Но у них сейчас развиваются антироссийские настроения.

Ф.С. Они, скорее, антипутинские, а не антироссийские. И что?

Д.А. Они перестают быть лояльными Путину.

Ф.С. Ты пытаешься обрисовать некую гипотетическую ситуацию - в Россию входит организованная сила, которая начинает активно воевать. Такой потенциал у инсургентов есть. Но задача российской власти - максимально погасить этот потенциал на украинской территории. Чтобы на украинской территории убили как можно больше радикальных инсургентов.

Д.А. Я с тобой согласен. И чтобы этих государственных образований больше не было. Чтобы восстание на украине приняло чисто партизанские формы.

Ф.С. Либо - что было бы совсем для Путина прекрасно - создать в Донецке полуавтономный анклав во главе со старыми местными элитами, лояльными Кремлю и зависимыми от него.

Д.А. После чего действующие вооруженные формирования объявить террористическими.

Ф.С. Скорее, инкорпорировать их в систему безопасности этих местных коррумпированных элит - и тихо слить восстание. Пророссийская автономия в Донбассе позволила бы Третьей Российской метадержаве на какое-то время отсрочить окончательный уход Украины на Запад.

Д.А. Но после прихода Гиркина в Донецк - непонятно, с кем они будут вести переговоры? Какие элиты туда придут? А Донецк их примет? Гиркин заявил, что никакого Медведчука не будет ни при каких условиях.

Ф.С. Тем скорее физически закончится Гиркин, я полагаю. Если на переговорах не будет Медведчука или ему подобного - то какой смысл Путину эти переговоры навязывать Украине? Медведчук, Шуфрич, Новинский, Ахметов - это фигуры, которые путинский режим рассматривает сегодня в качестве своей коллективной креатуры. А отнюдь не Гиркин.

Д.А. Убрать Гиркина - это может быть сильным ударом по тем, кто попытается это сделать. Одно дело - убрать Рохлина. Другое - убрать действующего боевого командира. Который уже находится для российских патриотов в славе Че Гевары.

Ф.С. Ты рассматриваешь ситуацию, как она в принципе теоретически могла бы сложиться. Теоретически можно предположить все, что угодно. Что Гиркин возьмет и Киев, и Берлин, и Нью-Йорк. И мы можем долго рассуждать о том, что будет делать Запад, если Гиркин вторгнется в Польшу или разместит “Грады” на Марсе. На самом же деле Гиркин и его движение в Украине обречены. Они не могут ни создать собственное государство, ни уйти в Россию как самостоятельная и целостная военно-политическая сила. Допустим, Гиркин говорит: “Нас предали, поэтому мы начинаем войну с путинским режимом”. Но большинство рядовых ополченцев к этому не готово. Одно дело - стрелять в “фашистскую хунту”, “укров”, “предателей”, “бандеровщину”. Другое дело - стрелять в своих же русских, которые еще вчера им помогали оружие через границу доставлять. В этом смысле у Гиркина нету куража, он не Лимонов. Не случайно, что он военный реконструктор. Он слишком историк. Как во мне нет куража предсказывать будущее, так и в Гиркине нет куража взять Кремль. Историк - это особое состояние сознания. Он все время привязывается к тому, что уже было, он не вырывается из этого пространства - к сожалению или к счастью. Поэтому и тактика у Гиркина скорее оборонительная, нежели наступательная. Об этом тот же Калашников писал - что в принципе Гиркин мог бы развернуть диверсионную деятельность по всей территории Украины. Гиркин, хотя у него мозг прозомбирован - при этом сам он, судя по всему, не отморозок. В отличие от какого-нибудь Безлера, или Пушилина, или совсем уж одиозной фигуры Пономарева. Пономарева-то Гиркин и арестовал.

Д.А. Гиркин и Пономарев - явные психологические антиподы.

Я говорю вот о чем. Если бы вчера или позавчера Гиркин погиб в Славянске, героически его обороняя - все было бы понятно. И все дальнейшие медиа-ходы тоже были бы понятны. Я говорю даже не о самом Гиркине и его психологии, а о мифе Гиркина, который возник в результате в российском обществе. Теперь ситуация совсем другая. Любой вариант гибели Гиркина будет интерпретироваться уже двояко. В любом случае получит ход интерпретация, что его убрала российская сторона. Определенные фигуры начнут об этом говорить. Типа Дугина и Холмогорова. Увольнение Дугина из МГУ - тоже знаковая вещь. И уход декана социологического факультета МГУ Добренькова, ярого реакционера. Не Садовничему же пришла вдруг в голову идея, а не уволить ли ему Дугина. И Дугин начал утверждать, что “лунарный Путин победил солярного”. Он для путина оставляет еще ходы, мосты не сжигает. Но он целиком за Гиркина и против Кургиняна. Сплошная “Новороссия”. И предательство “шестой колонны”.

Ф.С. Седьмой, восьмой…

Д.А. А дальше все черепахи, черепахи, черепахи… Российское телевидение, продолжая показывать ужасы, делает акцент на том, что для России ввод войск неприемлем, что нужно дипломатическое решение. Соловьев свой “Воскресный вечер” закончил забавной фразой: “Поражение в Крымской войне было нивелировано дипломатией Горчакова - не надо переоценивать роль войск”.

Ф.С. (смеется) Ну какая же б..дь. Как же нужно любить деньги, чтобы публично и у всех на виду...

Д.А. Мне интересно, на что все это рассчитано? На то, что 90% людей просто ничего не понимают в принципе? Не помнят, что было позавчера и не могут сделать никакого логического вывода? Они не в состоянии понять, что им совершенно откровенно врут?

И плевать, что какие-нибудь Дугин и Холмогоров будут недовольны. Типа, кто знает этого Дугина и этого Холмогорова? Впрочем, я не могу точно сказать. насколько эмоции типа “крымнаш” были глубоки. Можно ли было орать “крымнаш”, а потом через неделю об этом забыть?

Ф.С. Это феномен гиперинформационной эпохи. Все очень быстро забывается. Человек живет небольшими промежутками времени. И поскольку информации поступает всегда много, сознание стирает то, что было совсем недавно.

Д.А. В российском информационном вещании возник парадокс. России а нем больше нет. Есть только Украина. Дмитрий Киселев посвящает Украине весь первый час в своих “Вестях недели”. А о России - какой-нибудь один маленький репортаж. Например, о ЕГЭ по русскому языку. И так длится уже несколько месяцев. Если они вдруг откажутся от украинской темы, то о чем они будут говорить? Они выключили обывателя из течения российской жизни в принципе. В информационном пространстве России как будто просто нет.

Ф.С. При этом, как я вижу по соцопросам, народ подустал от украинской темы. Градус накручивается - а ничего не происходит. Демонстрируется бесконечный проигрыш - и ужасы. Хотя у России есть танки и самолеты.

Д.А. Поэтому у меня когнитивный диссонанс. Я не понимаю, что они делают. И понимают ли они сами, что делают - или они сами ничего не понимают, и все идет как идет.

Ф.С. Они запустили процессы, которые не могут остановить. Там действует настолько много шестеренок… Сверху могут начать переключать механизм, но пока дойдет до последней шестеренки… К тому же для многих людей это действительно болезненная тема - “русский мир”, “Новороссия”.

Д.А. Это действует еще и как сериал. Человек включает телевизор - а про Украину вдруг больше не говорят.

Ф.С. Здравых перспектив для Путина, позволяющих ему без потерь выйти из донбасского кризиса, я не вижу. Ситуация во многом патовая. Приемлемый вариант для Кремля - приход на место поверженных Гиркина и других полевых командиров системных прокремлевских коррумпированных политиков.

Д.А. Но если Украина военным образом победит эти формирования - то на хрена им посредничество Путина?

Ф.С. Не только Путина, но и Ахметова-Медведчука. Если будет установлен военный контроль над этой территорией, то можно спросить Ахметова, не давал ли он денег всем этим господам?

Д.А. Есть еще одна категория людей - “национал-либералы”. Они ценят права человека, но готовы ими пожертвовать ради “интересов родины”. Но если Путин не ведет к торжеству “русского мира”, тогда для них закручивание гаек внутри страны перестает быть оправданным.

Ф.С. Проблема российского общества в том, что его нет. В России есть недовольные индивиды. Есть недовольные группки недовольных индивидов. Но гражданского общества нет. Формально оно есть - есть “граждане”, паспорта, Государственная Дума, суд. Но де-факто на общенациональном уровне нет ни гражданского общества, ни гражданского достоинства.

Д.А. Соответственно, нет “властителей умов”. Если какой-то сторонник Путина сейчас скажет: “Ах, так ты собака, а не царь-батюшка”...

Ф.С. Его отключат от кормушки и от зомбоящика. Властители дум, точнее оформители общественного мнения, могут существовать в диалогической неконфронтационной среде сетевого гражданского общества. А в России такой среды нет - нет и консенсуса элит. То, как российская система выстроена, надо называть не консенсусом элит, а как-то иначе. Это на Западе можно говорить о консенсусе элит. А в России или, например, в Китае это можно назвать выстраиванием пресловутой вертикали власти.

Д.А. Но что же тогда, с твоей точки зрения, сможет поколебать в 2015 году власть Путина?

Ф.С. Я думаю, произойдет устранение этой фигуры и смена режима на менее одиозный - менее одиозный для самой же чекистской олигархии.

Д.А. Если нет даже консенсуса элит - то кто будет менять фигуру?

Ф.С. У нас смена верховных фигур происходит и без консерсуса элит. Например, смещение Хрущева. Верхушка договорилась - Хрущева убрали.

Д.А. 2015 год уже недалеко. Как ты считаешь, какая группа может на это пойти? Кооператив “Озеро”?

Ф.С. В том числе. К примеру, при позднем Сталине старая стилистика правления стала невозможной и неэффективной. Уже не нужно было концлагерей и основанной на них экономики… Поэтому Сталин оказался избыточной фигурой для системы.

Д.А. Все-таки удивительно, если они сейчас сдают назад - то зачем они тогда брали Крым? Даже если они сейчас не войдут в Новороссию, от санкций их это не спасет.

Ф.С. Если говорить не о логике, а об эмоциях - вероятно, работал механизм “скватить сейчас вместо того, что потеряно”. У человека отняли сто рублей, и вдруг у него появляется возможность отнять обратно десять.

Д.А. Но тогда такой человек должен понимать, что у него мало шансов на конечный успех, зато можно умереть красиво и жестоко. Пойти ва-банк - во все стороны света. Вторгнуться не только в Украину, но и в Прибалтику.

Ф.С. У них отсутствуют три компонента - стратегия, воля и сила.

Д.А. Но на то, чтобы схватить эти десять крымских рублей, тоже нужна была какая-то воля.

Ф.С. Десять крымских рублей похитили потому, что в Украине в тот момент не было никакой власти. Украина на какое-то время оказалась совершенно деконструирована в плане организации властной системы.

Д.А. Но они же понимали, на что идут - что это первая аннексия в Европе после Второй мировой.

Ф.С. У меня до сих пор в голове не укладывается, что пошли на такую авантюру как присоединение Крыма: полное отсутствие политической логики и долговременной стратегии.

Д.А. В этом была бы логика, если бы у них уже был замах, если бы они шли ва-банк. “Да, мы присоединяем Крым, а вы все идете на три буквы - и вы все впредь будете кушать то, что мы вам наложим”. Но замах был на рубль, а удар на копейку.

Ф.С. Важно уточнить, о каком субъекте принятия решения мы говорим. Мы говорим об уицраоре, или мы говорим о российской элите как о некоем коллективном бессознательном, или мы говорим о конкретных персонажах, которые принимают решения под свою личную ответственность?

Д.А. Если российский уицраор слаб, то он свою волю может реализовать с большим трудом. Она просто не доходит до реализации.

Ф.С. Его стратегия - не завоевательная, а консервативная. Он не пытается захватить что-то новое. Он пытается удержать то, что у него есть. То, что он уже окончательно потерял, он уже не пытается удержать - например, Прибалтику.

Д.А. У меня была идея, что он существует после 1991 года “по доверенности”. Он не подвергается атакам других демонических сил только до тех пор, пока разрушает метакультуру, в которой действует.

Ф.С. Мне кажется, что они все ныне существующие деградирующие уицраоры нужны более масштабным демоническим силам для некоей цели. Даже сербский остался цел. Такое впечатление, что для уицраоров падение в их ад оказалось просто заблокировано.

Д.А. А почему ты думаешь, что сербский не погиб?

Ф.С. Второй Сербский уицраор, утвердившийся в 1945-46 гг., жив до сих пор. В Сербии одно правительство до сих пор не функционирует без участия партии Милошевича.

Сербская имперская госудасртвенность вообще забавна во всех смыслах. происхождения. Это очень редкое историческое явление. Сербская империя началась с самозванства. Первым деятелем, связанным с этим отпочкованием, был черногорский самозванец Степан Малый, который объявил себя Петром III. Самое удивительное, что в Черногории ему присягнули как Петру III. И российское правительство не знало, что с ним делать. Черногорцы выказывали лояльность России - а с другой стороны, там действует организм, явно глубинно враждебный российской государственности. Екатерина Петра III только что устранила физически - и вот он здесь. Черногорский Петр III - это предшественник Пугачева.

А если говорить о современной Украине - это примерно то же самое. С одной стороны - донбасские сепаратисты - вроде как “свои” для Третьей Российской метадержавы. Но с другой стороны, есть принципиальная разница. Для России XVIII века сербское отпочкование не представляло смертельной опасности - во, первых, оно оно оказалось в империальной зоне другой метакультуры, во-вторых, российская государственность находилась на подъеме, входила в зенит своей мощи. Сейчас ситуация совершенно иная. Национал-социалистические революционеры сидят в Луганске и Донецке - представляют для Третьей российской метадержавы, деградирующей, дряхлеющей и разваливающейся прямо на глазах, чрезвычайную опасность, смертельную опасность. На самом деле, вся реакция ныне существующего российского имперского государства на донбасский мятеж демонстрирует абсолютную неадекватность - неспособность ни просчитывать собственные риски, ни понимать, что оно может удержать, а что не может. Неспособность осознать, что возгонка имперской энергии в конце концов приводит к тому, что эта энергия начинает от него утекать к конкурентам.

Д.А. Оно накачивает энергию - а него тут под богом конкурирующие десценденты копошатся.

Ф.С. Я к этой твоей мысли как раз специально и вернулся. Все это показывает беспомощность российского государственного механизма.

Д.А. Кремлевские аналитики блогосферы не могут не видеть, что Стрелков на глазах становится кумиром. Может быть, блогеры ничего не могут с системой сделать, но она их все равно боится.

Ф.С. Да. Точно так же она боится либералов - и старается их зачищать. Поэтому они так ревностно относятся к любым оппозиционным митингам.

Д.А. Возможно, либералов они боятся меньше, чем резко оппозиционных имперцев-националистов. Либералы же добрые. А эти и повесить могут. Расстреляют и не задумаются.

Ф.С. Я думаю, они боятся всех по-разному. Либералов они боятся, потому что торжество либеральной идеи неизбежно ведет к распаду империи. К физическому распаду государства. А поддержка донбасских сепаратистов ведет к разрастанию шовинистическо-патриотической оппозиции и выходу ситуации из-под контроля. Если сейчас будет набирать силу такой вот “патриотический” протест, который ими никоим образом не канализируется - то, конечно, они будут стараться переложить ответственность на самих этих бедных сепаратистов. Как-то грамотно сказать, что они сами во всем виноваты.

Д.А. Ситуация патовая. Путин может утратить поддержку тех, кто накачал ему рейтинг за последний год. Был рейтинг 83%, а станет снова 50%. А рост рейтинга - это вам не падение рейтинга. Совсем другая динамика. И это изменение динамики для них страшно.

Ф.С. Они могут либо отступать, либо наступать. В нынешней ситуации они не смогут просто удерживать позиции. Грубо говоря, Путин в апреле начал отступление - шаг за шагом. На какой черте он остановит свое отступление? А если осенью грянет кризис? Тогда нужно начинать новое наступление. Но это чревато новыми осложнениями в отношениях с Западом.

Д.А. Патриоты пугают: “Если мы сейчас сдадим Донецк, то они же пойдут в Крым!”

Ф.С. Этим Крымом может оказаться Кремль. Мы не знаем, насколько кризисным будет состояние российской экономики к осени. А к весне следующего года? Санкции Запада будут потихонечку делать свое дело.

См. также:

Метаисторический анализ ::: Противоречия в имперской среде ::: Гиркин vs Кургинян ::: "Вводить или не вводить"

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины  (продолжение 1)

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины  (продолжение 2)

Беседа Фёдора Синельникова и Дмитрия Ахтырского

Д.А. Что там на театре боевых действий? Контрнаступление инсургентов? Я какие-то ужасы читаю. Про окружения, массовые уничтожения украинской техники. Что у границы полная чума - где был узкий коридор украинской армии. О новых массированных поставках оружия и зеленых человечков. Я имею в виду последние несколько дней - вплоть до инцидента с малайзийским самолетом.

Ф.С. Я не верю в стратегический успех мятежников. Для победы им нужно слишком много вооружений и зеленых человечков. Будет маятник. В результате которого Донбасс может постепенно превратиться в руины.

Д.А. А зачем Путин возобновил поставки оружия в большом объеме?

Ф.С. Затем, что он мечется из стороны в сторону. Капитулировать нельзя завоевать. А знаков препинания нет. Вообще. Никаких.

Д.А. Хочет довести украинцев до нацистского психоза?

Ф.С. Это не он хочет. Это планетарный демон хочет. И пока это ему не удается осуществить. А Путин хочет, во-первых, дестабилизировать Украину. Во-вторых, превратить Донбасс в сферу своего влияния. Потому что свободная прозападная Украина, независимая от Москвы – это навязчивый кошмар Российской империи.

Есть еще одна проблема. У Запада больше, чем две грани - провиденциальная и "изнаночная". Я думаю, что изнаночная грань неоднородна. Если задача состоит в том, чтобы ослабить российскую империю, то действия Запада очень изощренны. У меня такое впечатление, что если Россия не соглашается просто отпустить Украину, то Запад ее втягивает во "второй Афганистан". Аккуратно так втягивает. Как опытный охотник на акул. Акула постепенно заглатывает наживку - все глубже и глубже. Сейчас, кажется, рыбу начали подсекать.

Д.А. На радость украинцам? "Вы тут воюйте, дорогие, а мы полюбуемся"?

Ф.С. Примерно так. Задача элит Запада, выражающих одновременно и провиденциальный, и изнаночный вектор – не только минимизировать свои потери, но и развалить российский империализм, окончательно устранить его как глобального игрока.

Д.А. И по ходу не дать развиться позитиву. Чтобы развалилась, но так, чтобы Розой Мира не запахло.

Ф.С. Естественно, Майдан ни Берлине, ни в Нью-Йорке не нужен.

Д.А. Если шрастры (цитадели античеловечества в трансфизических пространствах, связанные с великодержавными государствами в нашем мире в мифе Даниила Андреева, в пределах трансперсональной психологии это слово может обозначать общее пространство всех архетипов, стоящих за государственностью разных стран - Прим. ред.) объединены уже, то Путин – просто марионетка для удушения Майдана и его аналогов.

Ф.С. Шрастры не объединены, а содержат мощную потенцию объединения. Причем шрастры не однородны. Например, в Российском шрастре есть силы, которые хотят достижения компромисса с Мудгабром (шрастр метакультуры европейского "Северо-Запада" плюс США, Канада, Австралия и Новая Зеландия - Прим. ред.). Переводя на человеческий язык, можно сказать так: значительная часть российской политической элиты хочет интеграции с Западом, но при сохранении своих основных политических и экономических позиций – и в России, и на глобальном уровне. А западные элиты готовы интегрироваться только на своих условиях. Российскую верхушку готовы принимать в глобальной элите, но только не как единое целое и на третьих ролях, а она хочет совсем другой роли. Российская элита не может активно конфронтировать с Западом, но и не хочет ему покорно сдаться. При этом она обречена на капитуляцию. Вопрос только во времени. Россия или ряд государств, которые возникнут на ее месте, необходимы для продолжения глобализации, для замыкания демократий северного полушария для последующего давления на Юг.

Д.А. Я представляю, какой бой будет, когда Запад объединит планету – бой уже на самом Западе. Тот самый бой, решающий. И мы видели, какие силы власти Запада готовы вывести на улицы городов - показала бостонская охота на братьев Царнаевых.

Ф.С. Я вполне допускаю, что тактическое поражение Украины в Донбассе сейчас было весьма тяжелым. Но это тактическое, а не стратегическое поражение. Каждое такое новое поражение будет порождать в украинском обществе требование реванша и активизацию Запада. Иными словами, потеряет Украина Донбасс или отвоюет его – она в любом случае выиграет. Если мятеж будет подавлен, это надолго парализует пророссийские силы. Если Донбасс отделится – Украина будет более гомогенной. В любом случае будет происходить консолидация гражданской нации и углубление демократизации. Вопрос в формах и сроках, но сроки не будут слишком длительными.

Д.А. Сегодня над ДНР сбит малайзийский пассажирский самолет. Пусть Запад еще подумает и введет точечные санкции против ларька на углу Мушиного тупичка и Тараканьего переулка.

Ф.С. Самолет - это серьезно. Символично, что его сбили в день казни царской семьи – в день, когда Третий Жругр (демон российской великодержавной государственности иоли архетип российского великодержавия - Прим. ред.) окончательно воцарился в 1918 г. И эта страшная катастрофа с самолетом приведет к новому витку противостояния России с Украиной и Западом. Катастрофа с малайзийским Боингом сильно напоминает ситуацию с южнокорейским Боингом 1983 года. Андропов умер в следующем – 1984 году.

См. также:

Метаисторический анализ ::: Противоречия в имперской среде ::: Гиркин vs Кургинян ::: "Вводить или не вводить"

Метаисторический анализ ::: Конфликт на востоке Украины

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины  (продолжение 1)

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины  (продолжение 2)

Д.А. А не можем ли мы предположить, что уицраор думает о замене человекоорудий? Я говорю о Стрелкове как возможной движущей силе этого процесса. То есть не о том, что он - человекоорудие на царство, а о том, что он - рычаг.

Ф.С. Уицраор использует элиту, а не маргиналов. Нужно карьеру в системе сделать. Как Брежнев, как Ельцин, как Путин.

Д.А. Гиркин только появился. О его масштабах пока сложно говорить.

Ф.С. Как появился, так и исчезнет. Пять минут славы уже прошли.

Д.А. А что, неожиданных смен человекоорудий не бывает? Не бывает, чтобы человек из низов внезапно стал лидером - при том, что метадержава остается той же? А рычагом разве Гиркин стать не может - рычагом для смещения Путина? А лидером затем станет кто-то из действующей элиты. Если уицраор решил поменять человекоорудие - он должен искать пути для этого. Как сместить Путина, если он уицраору больше не нужен.

Ф.С. Я, честно говоря, вообще не думаю, что уицраор в таких категориях и в таком энергетическом стиле живет: "А не поменять ли мне человекоорудие, и что для этого нужно сделать?" Я думаю, что уицраоры - “они тоже женщины несчастные”.

Д.А. Этого мы не знаем. Путин мог перейти некую границу в украинском вопросе. Проявить самовластие, не подчиниться высшему демоническому руководству. Или зарвался не Путин, а сам уицраор - и получил удар, после которого понял, что ему нужно менять человекоорудие, чтобы умилостивить врагов.

Ф.С. Да, Гиркин может оказаться рычагом - как народовольцы оказались орудием смещения Александра II. Но я думаю, что смена орудий происходит не по иницитиве уицраора, как бы это сказать... оно так само складывается. Корреляция.

Д.А. Не может ли действующий уицраор стоять за инсургентами Новороссии и даже за обоими сторонами в патриотическом расколе?

Ф.С. Империи нужно в очередной раз модифицировать дискурс - для этого нужна новая фигура, но фигура из старой элиты. Причем не факт, что это “нужно” метадержавой осознается. Если даже предположить, что уицраор решил заменить свое главное человекоорудие, ты никогда не сможешь понять заранее логику его действий. Возможно, этой логики нет вообще, а есть только передаточный механизм, колторый сам по себе работает. Инсургенты Новороссии могут инвольтироваться сразу всеми метаимперскими силами российской метакультуры - и действующим деградирующим уицраором, и его отпочкованиями. Сепаратисты воспринимают имперские излучения самого широкого спектра и интенсивности. Там все мешано-перемешано. До тех пор, пока они не начнут относиться к режиму Путина резко враждебно.

Д.А. Можно выразить мою мысль и не в персоналистком ключе. В механизме может быть запущен процесс, который должен привести к смене главного орудия. Так сложилось с механизмом. Но путь смены нетривиален, поскольку по ряду дополнительных причин орудие устойчиво. Тогда начинают работать внутрисистемные факторы (в механизме), которые давят в сторону смещения лидера. Как если бы стояла плотина на течении реки. Тогда вода накапливается и рано или поздно переливается или разрушает плотину.

Ф.С. Другая телеология. В механизме идет процесс переоформления. Его побочным эффектом станет смена человекоорудия. Смена орудия - не самоцель и никогда ею не была.

Гиркин - фигура, на которой сходится множество волевых лучей. Если использовать язык Андреева, то я бы выделил Третьего Жругра и отпочкования (возможно, преимущественно националистического). У этих существ, естественно, совершенно противоположные цели. Деградирующий Третий Жругр хочет, используя новороссийских мятежников, создать донбасскую автономию во главе с экс-регионалами. Это такой новый пророссийский ржавый якорь Украине - вместо аннексированного Крыма. А каждое из отпочкований хочет создать на донбасской вакуумной территории свое государство. Задача отпочкования - заведомо невыполнима. Использует ли Третий Жругр "Гиркина" еще для каких-то целей, например, модификации политической модели в РФ? Я сомневаюсь. Наверное, можно сказать, что активизация Третьего Жругра привела к неконтролируемому им выплеску имперской энергетики, часть которой он просто не смог переварить. В результате она пошла к его отпрыскам.

Д.А. Итак, по-твоему, Гиркин задействован действующей метадержавой, но не для того, чтобы низлагать Путина?

Ф.С. Да. Я вообще не сказал бы, что низложение Путина является для какой-то российской метадержавной силы самоцелью. Если не считать каких-то вполне земных персонажей из его же окружения, которые присматриваются на его место.

Д.А. Такое ощущение, что ты блюдешь мою эпистемологическую невинность. Я вообще не могу говорить о чьих-то целях. Переходит человек улицу - я могу подумать, что он так “решил”. Но я не могу доказать, что он не радиоуправляемый.

Ф.С. Естественно. Мы многие вещи можем только наблюдать и констатировать. Вот человек переходит улицу - это все, что мы можем относительно достоверно утверждать. А остальное - уже результат реконструкции.

Д.А. Понятно, что мы этого не знаем - и мы не обязаны каждый раз декларировать это свое незнание.

Ф.С. Дело здесь даже не в эпистемологии. Мне кажется, что сам язык заставляет нас переносить внимание на другие проблемы. Вот мы говорим: “Уицраор управляет Путиным”. Сама структура этой фразы предельно персоналистична. Мы можем сколько угодно утверждать, что речь идет о символах. Но язык требует своего. Он не сдается. Когда мы говорим, что уицраор управляет Путиным - мы говорим о двух персоналиях разного иерархического и метафизического уровня.

Д.А. Но я знаю, что эту реальность ты в конечном счете видишь именно как реальность персоналий. Я тебя спрашивал не в контексте твоей теории, а как человек человека, любитель Андреева у любителя Андреева.

Ф.С. Я действительно считаю уицраора персонажем. Действующим, волевым, мыслящим существом. Просто я не считаю, что действия и сознание этого персонажа могут быть на наш язык адекватно переведены.

Д.А. Но нам надо же что-то делать. Если мы в затруднении - это не значит, что о проблеме не следует говорить вообще. Понятно, что мы не можем в этой персоналистичной сфере что-то доказать.

Ф.С. Это понятно. Но проблема не в этом. Проблема, насколько он сам свободно или не свободно принимает те или иные решения. И, если он их принимает, насколько эти решения переводимы на язык нашего мира.

Если мы предполагаем наличие какого-то умопостигаемого (нами) исторического процесса, наличие его закономерности, логики или хотя бы некоторой упорядоченности - тогда мы можем понимать, к чему все это ведет вне зависимости от того, чего хочет уицраор. В этом, как мне кажется, была основная проблема нашего недавнего тройного разговора с Сергеем Кладо. Когда Сергей рассматривал ситуацию, при которой Путин двигается до Карпат, предполагая, что у него могут быть такие желания. Но я же понимаю, что вне зависимости от желаний, у него нет таких возможностей. И Путин понимает, что их у него нет.

Повторюсь, имя "Путин" я использую как собирательное, нарицательное, как персонифицированный образ некоего имперского коллектива.

Я думаю, человеческие попытки осмысления происходящего очень часто путаются, потому что мы смешиваем возможности обсуждаемого персонажа и его желания. Это как в анекдоте: "Имею желание купить дом, но не имею возможности. Имею возможность купить козу, но не имею желания".

Д.А. Любое существо, которое ставит своей целью захват власти, в пределе имеет целью захват власти во вселенском масштабе. Но, скорее всего, такой человек не будет акцентированно и сознательно об этом думать. Потому что это чересчур для ограниченного существа типа Путина. При этом я не сомневаюсь, что в основе любого импульса жажды власти лежит мечта о власти над Вселенной. Но о захвате Карпат Путин уже вполне может думать. Он может этого не мочь - но это уже другой вопрос.

Ф.С. В том-то и дело. Я, к примеру, на досуге могу сидеть и строить планы колонизации Австралии престарелыми японцами.

Д.А. Обсуждать можно, потому что у тебя есть теория, используя которую, ты утверждаешь, что Путин не может дойти до Карпат. Но эта теория еще даже не опубликована. И другие люди не имеют ее в качестве инструмента. И ты должен в разговоре уметь объяснить, почему же Путин все-таки до Карпат дойти не может.

Ф.С. Я не могу сказать, что из моей теории не может следовать, что Путин не может дойти до Карпат. Я понимаю, что он этого не может, но я допускаю возможность - чисто теоретически - что войска могли бы двинуться через границу. А моя теория в данном случае ничего не может ни опровергнуть, ни подтвердить. Она к такому уровню конкретизации уже не имеет отношения. Я могу сказать, что из этой теории логически следует, что за таким вторжением обязательно последует поражение России - в ближайшей перспективе.

Можно говорить о разных степенях интенсивности процесса. Но где остановится Путин? Он мог не вводить войска в Крым - первый рубеж. Второй рубеж - он мог ограничиться Крымом. Третий рубеж - он мог ввести войска в Донбасс. Четвертый рубеж - он мог проложить до Крыма сухопутный коридор. Пятый рубеж - он мог дойти до Приднестровья. Шестой рубеж - до Киева. Седьмой - до Карпат. Восьмой - до Берлина, девятый - до Ла-Манша и так далее. Но с каждым обозначенным новым рубежом вероятность попытки его реализации стремительно уменьшается. Например, возможность входа российских войск в Чернигов я уже абсолютно исключал. И не потому, что у меня есть метаисторическая теория. В данном случае я на свою теорию опереться не могу. Это всего лишь понимание потенции российского государства, которое есть перед нами. Единственное, что в моей теории служит подспорьем этому пониманию - это то, что Третий Российский уицраор деградирует, а деградация - это необратимое состояние. Но периодически я сталкиваюсь с проблемами при анализе текущей ситуации - потому что я гипертрофирую значение логики. С точки зрения логики я говорил, что в Крым Путину входить нельзя. Но точно так же с точки зрения логики я говорил, что Путину нельзя идти на третий срок. Потому что такой шаг запускает деструктивные процессы в российской имперской системе. Но при этом Путин не может не идти на третий срок. Он не может рефлекторно не схватить то, что он может схватить, если ему не угрожают. То есть получается, что есть другая логика - логика эмоций, логика энергетических всплесков, которые холодный анализ не учитывает. Потому что, вероятно, для этих существ (уицраоров и их человекоорудий) важно получить некий заряд энергии здесь и сейчас - как человеку, который не может терпеть голод. И, вероятно, сила энергетического голода российского уицраора настолько велика, что он действительно предпринимает такого рода действия, как аннексия Крыма. Но дальше начинается неожиданное. Или кем-то ожидаемое - я уж не знаю. Уровень имперской инспирации российского социума достигает такого накала, что ответный поток энергии настолько велик, что уицраор не знает уже, что с ним делать. Он не может его поглотить. Ведь мы привыкли рассуждать об уицраорах как о существах, которым их еды все время не хватает. Но ведь можно представить себе такую гипотетическую картину, когда еды больше, чем они могут съесть.

Д.А. Да, это интересная тема, мы ее не рассматривали - уицраор оказывается способен вызвать такой поток энергии, который не может адаптировать.

Ф.С. Потому что он деградирующий. Даже и не деградирующий, вероятно, способен вызвать такой всплеск энергии, который ему будет трудно переработать. А уж деградирующему-то особенно трудно. И вот мы видим, что российская система перегрелась. Общество - во всяком случае, достаточно активная шовинистическая его часть - начинает требовать от государственной системы дальнейших действий. То есть та самая часть, которая, если можно так сказать, и излучает эту энергию - она требует подпитки. "Дай нам энергии, нам Киселева по телевизору мало. Нам нужны аннексии и контрибуции. Нам нужно величие Родины-матери. Нам нужны песни о главном". И вот тут наступает провал...

Российская система не имеет стратегии и не умеет применять сложные алгоритмы. Они пытаются действовать очень примитивно. С подачи Глазьева подкупить Януковича. Или захватить Крым в тот момент, когда нет центральной власти в Украине, а армия развалена. Потом шантажировать Украину вводом войск в южные и восточные области . А потом что-то происходит, какая-то штука, которая загоняет их в тупик.

Можно говорить в андреевской стилистике, что демиург опять “ударил в ярости жезлом по камню цитадели”. Я иронизирую, но кроме земных механизмов, вызвавших отступление Путина в апреле, есть и более сложные процессы, не осознаваемые на уровне российской правящей верхушки. Земные механизмы достаточно очевидны - это личные бизнес-интересы. Но, помимо этого, возможно, существует какой-то метафизический импульс, который блокирует путинскую агрессию. Я уж не знаю, от кого он идет - от Бога или от дьявола. Который говорит: "Нет-нет, всё, стой, остановись. Ты дальше не имеешь права двигаться”. Если от дьявола - то это понятно, потому что все деструктивное, что можно было сделать в Украине, российский империализм сделал. А задача дьявола - не усиление России, а объединение всех шрастров на основе шрастра Северо-Западной метакультуры.

Д.А. Но демиург метакультуры из-под ковра не действует. Мы можем говорить о его воздействии на Майдан...

Ф.С. Когда мы говорим о Майдане, мы говорим о светлом провиденциальном энергетическом потоке, который направляется в наш мир и который улавливается здесь, и создается синергичное состояние, когда два потока - восходящий и нисходящий - пересекаются. И происходит духовная революция. И можно говорить о каких-то импульсах, которые парализуют активность имперского сознания россиян, в том числе тех, кто принимает высшие решения в государстве. По какой-то причине на совещании под руководством Путина в конце апреля они приняли решение не вводить войска в Украину. Ведь тогда все еще только начиналось, никакого всероссийски знаменитого Гиркина, по сути, и не было. Можно было перехватить инициативу у типов вроде Пономарева.

Д.А. Очень много факторов, и все они нам плохо известны. Фальсифицировать картину (в попперовском смысле слова) невозможно. Она очень сложная, она очень красивая - но за счет этого у нас есть куча вариантов интерпретации. Мы можем предположить, что здесь метадержава вообще не при чем. Что просто в сознание этих людей пробилась провиденциальная инспирация. Которая ими самими могла и не осознаваться. И агрессивность оказалась заблокированной. Удалось на время прервать канал связи между уицраором и его человекоорудиями. И это будет не в логике системы, поскольку те силы, которые вмешиваются в процесс "извне" - это не-державные силы. Их действие не описывается законами функционирования метадержав. Провиденциальные силы не детерминированы. В логику процесса всегда может что-то влезть - дополнительно.

Ф.С. Мне недавно пришла в голову и очень понравилась одна мысль. Она касается светлых сил - что они каки-то действия не повторяют. Креация метадержавы не происходит одним и тем же образом второй раз не потому, что светлые силы метакультуры не могут дать творческий импульс. Они просто его один раз уже дали - а затем хранят абсолютное воздержание от повторного аналогичного действия в связи с одной и той же угрозой.

Д.А. Или у демонических сил - такая ритуалистика и система табу.

Ф.С. А у светлых - вступает в силу этика метаистории. Демиург метакультуры как бы считает неэтичным отвечать второй раз на агрессию со стороны той же метакультуры.

Д.А. Поскольку мы избегаем говорить, что демиург метакультуры рождает уицраора - мы предпочитаем говорить, что демиург посылает в метакультуру импульс, который может привести к рождению уицраора, а может и не привести. А в рассматриваемом случае демиург при повторной угрозе из одной и той же метакультуры больше народ таким образом не мобилизует.

Ф.С. Да. Если демиург метакультуры однажды ответил подобным импульсом, к примеру, на монгольскую агрессию…

Д.А. То больше в ответ на агрессию из того же места он сирену включать не будет.

Ф.С. Да - даже если монголы придут еще раз. Или китайцы - как представители той же метакультуры, что и монголы.

Д.А. Естественно, причины подобной ситуации мы не знаем, но можем об этом погадать.

Ф.С. Поэтому тут мы не можем говорить о законе в полном смысле этого слова. Можно говорить о некоей этической установке, об этическом выборе и т.д.

См. также:

Метаисторический анализ ::: Противоречия в имперской среде ::: Гиркин vs Кургинян ::: "Вводить или не вводить"

Метаисторический анализ ::: Конфликт на востоке Украины

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины  (продолжение 2)

О гибели людей писать в нашу эпоху очень трудно. Гораздо труднее, чем сотню лет назад - я уж не говорю о пятистах. Автора Илиады вдохновляли волочащиеся в пыли кишки поверженного врага, которые герой наматывал на свое копье. Массовые жертвы тоже никого не удивляли - понятия "геноцид" еще не изобрели, и он был если и не нормой, то суровой, но отнюдь не необычной жизненной реальностью. Смерти оплакивали - но сам плач был частью вековечного ритуала. Дети умирали в младенчестве постоянно, первенцев приносили в жертву. Война была естественным состоянием человека мужского пола, а женщины к этому привыкли - эти реалии и описал в начале XVII века Томас Гоббс, назвав их "войной всех против всех", тем самым "естественным состоянием человека".

Однако сам Гоббс жил уже в новую эпоху. Эта эпоха получила название "гуманистической" - те идеалы, которые раньше были достоянием высоких мистиков, стали разливаться вширь, в общественное сознание. Смерть человека - особенно смерть насильственная - стала восприниматься людьми гораздо более болезненно. Продление жизни и физическое бессмертие из мифологической мечты стали реальным упованием многих. Сохранение жизни и минимизация человеческих потерь стали доминантой жизни западной культуры.

С одной стороны, смерть маскируют. Трупы развозят машины скорой помощи, а по улицам не идут похоронные процессии с оркестром. С другой - любая насильственная гибель ребенка будет многодневной темой сводок новостей и аналитических программ на телевидении. Вчера (23 июля) CNN, не прерываясь, транслировала от начала и до конца следование похоронного кортежа в Голландии, таким образом отдавая дань памяти погибшим в сбитом над Донбассом самолете.

За слезами родственников жертв охотятся папарацци. Желтая пресса захлебывается истериками. Однако в культурном обществе принято самые глубокие свои эмоции не выставлять напоказ - фактически, следовать евангельскому совету молиться втайне.

Если люди будут говорить только об испытанном ими эмоциональном шоке, то никогда не будут устранены причины гибели людей, поскольку некому будет об этом думать. Аналитики должны думать, а переживать - в фоновом режиме или в свободное от размышления время, иначе их аналитика потеряет ценность. Иначе общество впадет в состояние, которое было наглядно продемонстрировано северокорейским телевидением, запустившим ролик, призванный показать, что вся страна бьется в какой-то запредельной, инопланетной истерике по поводу смерти Ким Чен Ира.

В дни второй мировой во многих странах снимались об этой войне едва ли не комедии. И шутят во время войн не только тыловые острословы. В момент смертельной опасности шутка снимает напряжение и помогает канализировать зашкаливающие эмоции. Мне довелось проверить это только один раз - в ночь с 20 на 21 августа 1991 года в Москве у Белого дома, когда объявили, что через 5 минут начнется штурм. Шутки помогли. Паники не возникло. Вдохновляющие гимны и облегчающий смех - вот что помогает и тем, кто стоит на передовой, и тем, кто переживает в тылу.

Способность шутить показывает, что человек сохраняет ясность сознания, что его не одолели ярость или страх. Такой человек особенно опасен неприятелю - и неспроста вызывает его жгучее раздражение. Особенно если шутки его - не просто примитивное издевательство над противоположной стороной, но тонки и полны самоиронии.

Со времен появления зла во вселенной идет война, война перманентная. И если во время войны, как утверждают некоторые, нельзя смеяться - то придется признать правоту библиотекаря Хорхе из “Имени розы”, утверждавшего, что Иисус никогда не смеялся, и смертному негоже раздвигать уста в богопротивной гримасе. Однако мне ближе позиция Вильгельма Баскервильского.

Однако есть для шуток некий предел - который, конечно, каждый определяет для себя сам (или принимает точку зрения своей референтной группы). Для меня этот предел таков - нельзя глумиться над погибшими, будь то солдаты одной из воюющих сторон или мирные жители.

И вот теперь пришла пора поговорить об этих самых “мирных жителях” - о самом концепте “мирного жителя”.

Видимо, еще во времена палеолита или даже ранее в человеческом сообществе возникло явление геноцида или войны на тотальное уничтожение противника (исключение делалось для женщин, представляющих интерес в сексуальном плане или плане продолжения рода).

Становление человеческого социума со временем привело к формированию сословной структуры и сословных норм поведения. Согласно этим нормам, война - дело исключительно особого военного сословия, которое единственно имеет право держать в руках оружие и не должно убивать крестьян, ремесленников, ученых, жрецов и мудрецов. Это правило, мягко говоря, далеко не всегда соблюдалось - но таков был кодекс военной чести.

Положение дел с разрушением сословного общества стало меняться и возникла концепция “тотальной войны”, одним из элементов которой стала всеобщая воинская повинность в мирное время и всеобщая мобилизация во время военное. В тотальной войне воюющие страны мыслятся как “единые военные лагеря”. В пределе этой концепции само понятие “мирного жителя” исчезает, так как любой человек является актуальным или потенциальным солдатом, а человек, стоящий у станка, находится на “трудовом фронте”. Некоторое исключение делалось для медицинских работников и дипломатов.

Парадоксальным образом гуманизация одних аспектов человеческой жизни оказалась сопряжена с дегуманизацией представлений о войне. Апофеозом этой дегуманизации стало изобретение, широкое распространение и применение различных видов оружия массового уничтожения.

Далее произошло следующее. С одной стороны, во второй половине XX века в странах европейской культуры развернулось мощное антивоенное движение, а с другой - были изобретены новые высокоточные виды вооружения, позволяющие минимизировать жертвы. Глобализирующееся человечество постепенно приводит в гармонию представления о войне и идею гуманизации. В частности, дегуманизация противника стала дурным тоном. Если еще во время Второй мировой в американской прессе можно было встретить в отношении японцев выражение “желтые обезьяны”, то сегодня такая ситуация представляется абсолютно немыслимой. Такое ныне могут себе позволить лишь разнузданные интернет-блогеры или публичные деятели тех стран, которые затронуты процессом гуманистической глобализации лишь в малой степени.

Особенность сегодняшней глобальной диспозиции заключается в том, что максимальная гуманизация наблюдается как раз в тех обществах, которые обладают высокоточным оружием. В военных конфликтах носители догуманистических форм сознания не останавливаются перед применением самых жестоких методов ведения войны, поскольку эти методы не представляются им чем-то морально неприемлемым. С другой стороны, такие люди оправдывают свои методы тем, что иными способами они воевать в силу экономической и технической отсталости не в состоянии.

Однако гуманистический дискурс - как и дискурс толерантности - освоен догуманистической стороной и используется ей в качестве информационного оружия для воздействия на гражданское общество стран гуманистической глобализации. На свои собственные общества вышеупомянутые дискурсы не распространяются. Формируется практика двойного стандарта - человек не желает быть ни гуманистичным, ни толерантным - но требует гуманистичности и толерантности в отношении других к нему самому. При этом он возмущается тем, что толерантные гуманисты недостаточно гуманны по отношению к нему - негуманному и нетолерантному. И делает намеренную или случайную логическую ошибку, принимая жесткое отношение к нему за двойной стандарт “либерастов” и “толерастов” (эти слова приняты среди носителей догуманистического сознания российского происхождения). Между тем принцип отношения к антилиберальным силам был сформулирован еще Джоном Локком в конце XVII века - согласно этому принципу, права и свободы во всей своей полноте распространяются только на тех, кто признает свободу других. Те же, кто в случае своего прихода к власти намеревается свободу других ограничить , не могут рассчитывать на либеральное и толерантное отношение к себе.

Ситуация технического и экономического превосходства налагает особую ответственность на общества, это превосходство имеющие. С них спрос больше - именно в той степени, в какой это превосходство имеет место. Но эта ответственность не должна пониматься как выдача карт-бланш силам, стремящимся взорвать гуманистическое общество изнутри и снаружи. Иначе такое общество окажется нежизнеспособным, не сможет защитить те самые права и свободы человека, на которых оно основывается. Этому обществу следует пройти между сциллой и харибдой - с одной стороны, не стать драконом в этом взаимодействии самому и не быть сожранным драконом, требующим толерантности к своим догуманистическим и антигуманистическим характеристикам.

Если поставить вопрос предельно жестко, доведя логику дискурса сохранения жизни мирных жителей до ее предела - можно сделать вывод, что гибель хотя бы одного мирного жителя является неприемлемой ценой решения проблемы, какова бы она ни была. Единственным путем в этом случае является ненасильственное сопротивление агрессору.

Однако следует понимать, что ненасильственные методы сопротивления сработали на протяжении последнего столетия всего трижды. Первый случай - индийское движение за независимость. Второй - движение за равноправие афроамериканцев в США. Третий - “бархатные” революции в Восточной Европе в конце 80-х - начале 90-х. В первых двух случаях ненасильственное движение имело дело с властями, скованными либеральными принципами и собственным активным гражданским обществом. В третьем случае имела место консолидация социума с высоким уровнем гражданского развития, которому противостояла рушащаяся система власти советского блока, оказавшая серьезное сопротивление революции лишь в отдельных местах (например, в Румынии).

Отказ же от силового сопротивления догуманистическим и антигуманистическим силам, скорее всего, приведет к захвату ими власти и ликвидации гражданских свобод на захваченных этими силами территориях. Глобальное гражданское общество будет подвергнуто репрессиям и вынуждено уйти в подполье - в том числе в Европе и в Северной Америке.

В итоге такого развития событий отказ от сопротивления может повлечь за собой невиданный в новейшей истории всплеск насилия - деяния “красных кхмеров” в Камбодже могут повториться в планетарном масштабе. Если выразить этот логический предел другими словами - один террорист, вооруженный ножом для резки бумаги окажется способным поставить на колени всю планету. Вслед за чем он получит все остальные виды вооружений, включая оружие массового уничтожения - поскольку шантаж не встретит сопротивления.

Гражданское общество в Украине, сделавшее огромный шаг вперед за последние полгода, столкнулось с проблемами, описанными выше. Сделав шаг в сторону гуманистического толерантного либерального общества, оно приняло его основополагающие принципы и оказалось под теми же концептуальными ударами, которые наносятся по обществам стран Запада - при этом, что важно, не имея соответствующей технико-экономической базы. Отличие украинско-российского конфликта от конфликта в Палестине в том, что Россия имеет технико-экономическое превосходство перед Украиной - но представляет собой антигуманистическую силу. Советский Союз хотя бы де-юре признавал гуманистические принципы, современная же Россия, обладая практически тем же, что и Советский Союз, арсеналом средств ведения боевых действий (пострадавшим в ходе экономического кризиса 90-х, но по-прежнему способным уничтожить всю жизнь на планете), от этих гуманистических принципов открыто отказывается.

Отказываясь от сопротивления, Украина пошла бы на полную ликвидацию собственной независимости и гражданского общества. Я могу предположить, что даже и в этом случае ненасильственное сопротивление дало бы качественные плоды - в виде последующей революции в России и освобождении всего постсоветского пространства, включая и Украину, и саму Россию. Но осуждать украинцев за то, что они выбрали путь силового сопротивления, я не имею права.

Захват Крыма Россией произошел без насилия, поскольку украинские войска не оказали сопротивления. Но Россия (ее власти) не остановилась на этой аннексии. Боевые действия начались в Донецкой и Луганской областях. Есть серьезные основания предполагать, что если бы Украина позволила бы повторить в этих областях крымский сценарий, через некоторое время он бы повторился уже на всем юго-востоке Украины, а затем и в остальной Украине (вероятно, исключая ее западные области).

По логике людей, осуждающих Украину за применение силы, в крови и насилии виновата жертва агрессора, поскольку ему воспротивилась. Что любопытно, в применении силы Украину обвиняют люди, отнюдь не являющиеся адептами ненасилия. Ситуация доходит до абсурда - как если бы Геббельс обвинял население и правительства стран, подвергшихся гитлеровской агрессии, в несоблюдении принципов толстовства.

Трагедия гибели людей, особенно не принимающих активного участия в конфликте, становится средством манипуляции со стороны агрессивных антигуманистических сил. Эти силы - российские власти - только в двух чеченских войнах нанесли мирным жителям территорий конфликта такой колоссальный урон, что симпатизантам этой власти не следовало бы даже открывать рот, издеваясь над принципом гуманизма, который они ненавидят и презирают, но к которому ситуативно апеллируют. Если их волнуют проблемы гуманизма и сохранение жизни людей, то им бы следовало сосредоточить свое внимание на ликвидации антигуманистической властной структуры в самой России и на утверждении внутри нее тех самых гуманистических принципов, о которых они декларативно беспокоятся.

Но симпатизанты российской власти и ее политики предпочитают аннексии, засылку диверсантов в соседние страны, тайные поставки разнообразных видов оружия - а затем истерику по поводу гибели людей в ходе конфликта, игнорируя тот факт, что именно их сторона этот конфликт развязала и активнейшим образом его подпитывает.

Наилучшим способом остановки украинско-российского конфликта я вижу смену власти в России и вступления российского общества на путь гуманизации, выработки толерантности, преодоления имперского сознания и шовинизма.

А всем жертвам - вечная память. Говорить же подробно о своих переживаниях, когда каждое утро сталкиваешься с новыми цифрами погибших - не всякому дано, и не от каждого требуется. Это глубоко внутреннее дело каждого человека, который молится “о мире во всем мире и соединении всех”. Могу только сказать, что если на людей больше не будут падать бомбы, если их перестанут сажать в лагеря, если в мире не будет больше насилия в какой бы то ни было форме - я буду счастлив.

Недавно получил такую отповедь из России. Дескать, грею я задницу в теплом и сухом месте, в эпицентре мирового зла, и смею оттуда высказывать какие-то суждения о страдающей родине.

Начинать всерьез оправдываться – что тут не так уж и сухо, что мне и в России было довольно сухо тоже, и что ехал я не за сухостью, что я в миру своих скромных сил продолжаю почтенную традицию экспатов (особенно мне мил в этой ситуации Герцен) – нелепо. А вот проанализировать саму отповедь как высказывание и попытаться понять, каковы мотивации и вообще состояние сознания такого критика – интересно.

В традиционной схоластической мысли выделялось три вида аргументации. Первый – апелляция к очевидности, второй – логическая цепочка, третий – ссылка на авторитетный источник.

Несмотря на то, что идеологами новоевропейской науки принцип авторитета был подвергнут критике, он сохранился и в самой науке, и – тем более – в общесоциальном пространстве. Я уже писал давеча о том, что у людей есть некие референтные группы, мнению которых люди склонны доверять.

Но тут мы сталкиваемся с особым, весьма архаичным видом авторитета – «авторитета аскета».

Высказывание соседа, живущего той же жизнью, что и ты – малоценно. Речи богатея в тереме за рекой – явная ложь и издевательство. Но вот глоссолалии кликуши, таинственные слова вылезшего из леса косматого махасиддхи с ногтями под полметра, речения истязателя плоти, стоящего на столпе или сидящего в муравейнике – овеяны для приверженца принципа аскетического авторитета особым светом и заслуживают самого серьезного рассмотрения, если не принимаются сразу и бесповоротно как истина в последней инстанции.

В "Повести о Ходже Насреддине" Леонила Соловьева описывается поединок двух дервишей – в доказательство своей духовной высоты в глазах некоего бородатого сутяги, оплачивавшего их молитвы, они доставали из-под шапок вшей. Кто больше достал – тот и авторитетнее.

В такой логике есть свой – и немалый – резон. Тот, кто отказался от мирских благ, явно бескорыстен по вектору отказа. Если человек живет в пещере – ему, скорее всего, не нужен дворец, и его слова не мотивированы желанием оказаться под его заманчивыми сводами.

Однако у такого человека могут быть иные слабости – гордость своими способностями, образом жизни, силой воли, независимостью, жажда высшей – духовной – власти над людьми и вселенной в целом, жажда учить, жажда преклонения и повиновения окружающих. Аскетизм – только один из методов, одна из психотехник, позволяющая достигать самых различных результатов, но совершенно не обязательно благих.

Таким образом, «авторитет аскета» - это один из вариантов «авторитета силы», хотя и не самый грубый из этого набора.

Часто принцип «авторитета аскета», однако, используется в целях диффамации оппонента. В некоторых случаях такое применение аргумента оправдано – если кто-то только что в корыстных целях съел трех поросят и семерых козлят, то трудно солидаризироваться с таким существом, если оно упрекает в поведении подобного рода другого хищника. Однако и оный волк, на досуге рассуждая об этической высоте вегетарианства, будет прав, хотя может нанести ущерб имиджу декларируемых им тезисов. Тот, кто, послушав проповедь волка об этической высоте вегетарианства, решит, что вегетарианство – это собачья чушь, впадет в логическую ошибку типа «поп плохой – значит, Бога нет».

Если из США вещает русский нацист – ему, как правило, не выдвигают претензий, что он живет в стране с более высоким по отношению к России уровнем «благосостояния». Если же антиимперские позиции занимает человек, живущий в России, будет использована иная аргументация этого рода: «Да он же москвич», «А еще в шляпе!» «Интеллигенция – говно нации», «по Курской, Казанской железной дороге построили дачи, живут там, как боги».

Отсюда следует, что подобное применение аргумента является чисто софистическим, избирательно применяемым в зависимости от того, одобряется или не одобряется позиция собеседника.

Короче, пусть такие критики немедленно сваливают из уютной России с единой энергетической системой и поголовной грамотностью в Сомали. А то их голос звучит как-то легковесно. Тем более, что в России, по их мнению, скоро настанет рай, а Америке – кирдык. Хорошо и уютно устроились, с дальним прицелом, весьма расчетливо.

Мировая антигуманистическая контрреволюция постоянно рождает все новых борцов за "сермяжную правду". "Правда" эта все больше напоминает передовицы одноименной газеты второй половины тридцатых годов прошлого века. Тогда у "правды" такого рода были в моде не изделия из сермяги, а тужурки и френчи. Сегодня эта "правда" предпочитает камуфляж и шлемы с радиосвязью и приборами ночного видения - брезент, эластичные ткани, пластик и металл.

Чем "сермяжная правда" отличается от правды настоящей?

Она является особым родом идолопоклонничества - а правда не терпит идолов, не являющихся вечной абсолютной ценностью. Его можно было бы назвать демолатрией, но это будет неточно. Слово "народ" достаточно многозначно - сермяжность же предполагает некую "простоту". Объектом культа в данном случае является не народ как таковой, а так называемый "простой народ". Так что более точное название для этого явления - "охлолатрия".

Исповедание некоего поклонения далеко не всегда, впрочем, бывает искренним. Как показывает историческая практика, радетели сермяжной правды используют свое псевдопоклонение "простому народу" в качестве идеологического оружия против "антинародных" оппонентов.

Поскольку "простой народ" в силу своей простоты - а главное, в силу своей понятийной фиктивности, симулятивности, несуществования - не способен сам внятно артикулировать свою программу, выстроить развернутую мировоззренческую позицию и четко обозначить свою систему ценностей - за него это сделает идеолог "сермяжной правды", свои речевые органы выдавая за язык "корчащейся безъязыкой улицы". В результате успеха своей пропаганды, такие идеологи становятся "слугами народа", новой аристократией посреди моря плебса, дегуманизирующими подвластных им людей, уничтожая их во имя нового культа - культа "народа" и "простого человека". “Я люблю простых людей. Но простых.” - говорил шварцевский Дракон.

Если Васисуалий Лоханкин становится провластным имперским идеологом, "новым аристократом сермяжного духа", то одной из основных его целей будет диффамация всех тех, кто может быть сочтен интеллектуальной и духовной аристократией, но имеет иную правду, сотканную из других материй.

Лоханкин был пассивен - это сермяжный Обломов. Но в русскоязычной литературе есть классический пример сермяжного активизма - это профессор Выбегалло братьев Стругацких. Именем "простого человека" он создает злокачественную пародию на человека, человека чистого потребления - настоящих же ученых Выбегалло обвиняет в снобизме и антинародности.

“–...Конечно, товарищу Хунте, как бывшему иностранцу и работнику церкви, позволительно временами заблуждаться, но вы-то, товарищ Ойра-Ойра, и вы, Фёдор Симеонович, вы же простые русские люди!
– П-прекратите д-демагогию! – взорвался наконец и Фёдор Симеонович. – К-как вам не с-совестно нести такую чушь? К-какой я вам п-простой человек? И что это за словечко такое – п-простой? Это д-дубли у нас простые!..”

Такие сермягопоклонники присутствуют в немалом количестве и в западном интеллектуальном пространстве. Но между ними и российскими аналогами имеется одна существенная разница.

К примеру, американские аристократы-сермяжники будут обличать конкурентов на культурном поле в интеллектуальном снобизме, антиамериканизме, низкопоклонстве перед Европой. Если сермяжник по совместительству является религиозным фундаменталистом, он будет воевать с засильем европейских сексуальных и иных извращений, чуждых простому американскому народу. Но вот чего он делать не будет точно - это кричать о засилии пошлости в массовой культуре. На то она и массовая - что для "простых людей". Ток-шоу, конкурсы, викторины, сериалы, комиксы, палп-фикшн, бесконечные "селебритиз". А если что в ней и плохо - так это растлевающее влияние космополитической богемы, но никак не она сама. Поскольку любить "цветущие сложности" - даже Хемингуэя, уж не говоря о Джойсе - это низкопоклонство перед Востоком. То есть перед Европой. Отрывающаяся от "народа" интеллигенция, как проезжался еще один аристократ духа по адресу конкурентов, это не мозг нации, а ее - как он сермяжно выразился - говно.

А вот как раз поклонники рафинированной европейской культуры по обе стороны океана склонны говорить о примитивизме и пошлости искусства для "простого народа", которое огрубляет вкус и разлагает мораль - даже если пытается быть насквозь моралистичным. В реальности культуры встречаются как пошлая порнография, так и пошлые проповеди.

Российские же сермяжники оказываются в весьма щекотливом противоречивом положении. Тот самый "простой народ", поклонение которому они проповедуют, весьма охоч до заокеанских сериалов и полнометражек, до скандальных ток-шоу и тупых викторин. К иноземным прелестям добавляется и собственный масскультурный продукт - бесконечные бандитские сериалы, убогая поп-музыка и "блатняк".

Однако в российских условиях сермяжник, как правило, находится на идеологической службе у империи - и по службе должен вести войну против "влияния Запада". Он должен обличать как западную масс-культуру, так и "антинародный" заумный "рафинад". И, надо признать, это непростая задача для такого сермяжника, который не желает вставать на откровенно нацистские позиции и открыто продекларировать, что западная культура порочна в самой своей основе и подлежит уничтожению. Он должен порицать Луизу Чикконе и Шакиру, но умалчивать о Маше Распутиной. Ругать рэп, но не замечать "Радио "Шансон".

Такой сермяжник, как правило, мнит себя народным воспитателем, под мудрым водительством которого "простые люди" отвергнут все то, что не нужно властям и аристократу духа на службе "их наитайнейшеств", и примут все то, что сочтено этими авторитетами душеполезным. Никакого иного критерия нет. Отношение к мощи "своих" - единственный настоящий критерий приемлемости для народа "культурного продукта".

Рассмотрим в свете всего вышесказанного культурный фон украинской революции и украинско-российского конфликта.

Киевский Майдан был непрерывным фестивалем, полным творчества самых разнообразных видов. Он стал культурным - именно культурным, а не только политическим - явлением планетарного масштаба.

Сепаратистское движение на востоке Украины не смогло создать ничего, кроме убогой боевой фантастики и фэнтези - причем не на улице, а дома. Улица же была отдана шансону и попсе во всем их великолепии. Причем отнюдь не собственного сепаратистского сочинения - как правило, через репродуктор на грузовике. Вполне в духе "Чапаева и Пустоты" можно ожидать коронного номера - выхода на сцену женщины, умеющей ягодицами вытаскивать из досок забитые в них гвозди.

И вот когда сермяжники-имперцы сталкиваются с отрицательной оценкой антимайдановского мятежа, они, как прекрасно выразился сермяжник Холмогоров, "включают Гитлера". То есть начинают хвататься за пистолет, когда слышат слово "культура". "Им было можно делать революцию, а нам нельзя? Рылом, говорите, не вышли? Вы ненавидите народ, проклятые элитисты!" - такова ныне речь тех, кто на досуге предается чтению поэтов Золотого века и физиологически морщится от интонаций блатной "музыки". ""Мы гимназиев не кончали! - заявил Митрич. Это была сущая правда: Митрич окончил Пажеский корпус”.

Так почему же, собственно, “одним в Киеве можно, а другим в Донбассе нельзя”?

Можно. Всем все можно. Поскольку модальный глагол “мочь” имеет разные значения и оттенки. “Можно ли прыгать с небоскреба? - Можно, но только один раз”. Но и реагировать на различные проявления свободы выбора можно по-разному.

Революции бывают разные. И эволюция может идти в разные стороны. И трансформации все не похожи одна на другую. И если мне нравится превращение обезьяны в человека, то это не значит, что в нагрузку мне можно навязать обратный процесс. “Не все йогурты одинаково полезны”.

Даже если забыть о том, что в Донбассе проживает самый разный народ, и о том, что глашатаи его воли пытаются легитимировать свою власть так называемыми “референдумами”, проведенными с такими вопиющими нарушениями всех международно признанных правил проведения подобных голосований, что говорить о “воле народа” по их итогам не приходится - следует помнить о том, что на людей воздействуют самые различные силы. Люди могут делать выбор, ориентируясь на ценности любви и свободы - но могут в момент совершения выбора мотивироваться собственными конформизмом, агрессией, ксенофобией, шовинизмом и прочим негативом. Под действием одних импульсов люди принимают “Билль о правах”, под действием других - уничтожают коренное население на территории своего проживания. И это - представители одного и того же “народа”. Одни представители “народа” приводят вполне демократическим путем к власти Гитлера, другие представители этого же “народа” практически в то же самое время принимают самые прогрессивные в мире законы в области охраны прав животных.

Поэтому одни проявления человеческой активности мы вполне вправе определять как прогрессивные, другие - как регрессивные. Одни цели и средства - как достойные, другие - как недостойные. Одни явления социальной жизни - как проявления в человеке обезьяньего начала, другие - как проявления начала ангелического. И на основе наших - вполне возможно, что в большой степени ошибочных - оценок самых различных параметров явления мы делаем вывод о его векторной направленности.

У каждого человека в любой момент принятия решения есть возможность выбрать свое место в реальности и путь к ней. Стать обезьяной или богочеловеком, ангелом или демоном, тем самым пресловутым “быдлом” или “аристократом духа”. Быдлом может оказаться вузовский профессор, а аристократом духа - неграмотный крестьянин. Не надо сравнивать теплое с мягким.

И презрение к “народу” здесь ни при чем. Тем более, что аристократы сермяжного духа всегда определяют это закавыченное мною понятие так, как выгодно им самим.

Беседа Фёдора Синельникова и Дмитрия Ахтырского

Ф.С. Наша работа – не разбираться в тонкостях различий между Кургиняном и Дугиным, а разделять Свет и Тьму. Определять, где во тьме заказ, а где в ней искреннее состояние подлости – совершенно необязательно.

Д.А. Даже искреннее состояние подлости может быть заказом.

Ф.С. Совершенно верно, это третий вариант. Тем более, это лишает смысла такой поиск – попытка понять действуют ли такие персонажи, как Кургинян, по заказу или нет.

Д.А. Есть два варианта. Кургинян действует сам от себя и Кургинян инспирирован какой-то силой.

Ф.С. Имперский человек всегда инспирирован какой-то силой. Вопрос – оплачен этот его дополнительный импульс или не оплачен.

Д.А. Это мне не важно.

Ф.С. Мне тоже не важно. Конечно, он инспирирован какой-то силой. Любопытно, что Кургинян – левый. Что именно левый политический публицист встает на сторону Путина. Я уже не раз писал и говорил о том, что вместе с уходом Путина должна активироваться именно лево-патриотическая линия в российской имперской государственности.

Д.А. При этом я просматривал блоги других левых антимайдановцев. К примеру, сторонница Удальцова Дарья Митина выступает за Гиркина и против слива Новороссии. Об антитоталитарных левых сторонниках майдана типа Володарского я тут не упоминаю. Пока, кроме Кургиняна, я никаких противников Гиркина не нашел. Надо еще посмотреть, что пишет какой-нибудь Сергей Кара-Мурза (если он еще что-то пишет).

Ф.С. По-моему, Удальцов – это фигура на грани между системной левизной, то есть еще вмещающейся в парадигму Третьей метадержавы, и радикальной левизной - инициируемой отпочкованиями как в случае Лимонова.

Д.А. Пусть опосредованно, но все же в пользу Гиркина высказывались Нимцов и Латынина. В стиле «Путин, дрожи».

Ф.С. Они могут просто умело подсиживать Путина.

Д.А. Псевдолиберальная сторона тоже может попытаться использовать Гиркина в качестве взломщика системы. «Мы не смогли собрать свой Майдан – так поможем собрать Майдан националистический». Одни «патриоты» уже созрели до идеи своего нового Майдана, другие нет. Холмогоров сказал несколько дней назад, что они не будут собирать свой Майдан, но Путину руки больше не подадут. До чего дошло – Холмогоров заговорил о рукопожатности.

Ф.С. Холмогоров тоже известная проститутка. Он то за Путина, то против Путина. То он в оппозиции, то в «Единой России».

Д.А. Но потом он поддержал белоленточное движение – и поддерживал его до скандала с Pussy Riot.

Ф.С. Он ходил с националистами на Болотную площадь и выступал там. Многие вещи в имперской сфере весьма забавны – тот же Лимонов. Если его раскладывать по схеме трех отпочкований, то он ни в одну ячейку не помещается. И стилистика его флага – соответствующая.

Д.А. При этом, если посмотреть на рядовых членов НБП, на типажи, на лица – это, скорее, левая партия, чем правая. Студенты. Вот с РНЕ все было понятно – боевики, штурмовики, гопота. А НБП – это не совсем партия. Она – арт-проект. А Лимонов – как Габриэль д’Аннунцио со своей республикой Фиуме.

Ф.С. Интересная параллель. Лимонов пытался создать свой аналог республики Фиуме в Восточном Казахстане, в Усть-Каменогорске.

Д.А. Яков выдвинул идею, что на востоке Украины действует новое отпочкование, а не одно из трех, бывших ранее, о которых мы говорим.

Ф.С. Странное желание у Якова – для любого явления сразу пытаться привлекать новую сущность.

Д.А. Но эта гипотеза имеет право на существование и мы можем ее рассмотреть. Даже если эта гипотеза не укладывается в рамки твоей теории.

Ф.С. Моя теория не ставит фундаментальных препятствий для принятия подобной гипотезы. В рамках этой теории вполне можно предположить, что родилось новое отпочкование. Моя теория не может ни быть в гармонии, ни в дисгармонии с этой гипотезой. Я в этой ситуации не применяю свою теорию – я просто оказываюсь последователем ортодоксального андреевского мифа.

Д.А. Андреевский миф ничего не говорит о невозможности появления еще одного отпочкования. В нем шла речь о трех – но нигде не говорилось, что других никогда не будет.

Ф.С. Естественно. Как мне кажется, перегрев российского политического механизма не достигает такой стадии, за которой может последовать появление нового отпочкования.

Д.А. Но ты сам говоришь, что патриотической энергии сейчас такое количество, что система перегрелась.

Ф.С. Полагаю, эту энергию растащили три существовавших и ране жругрита.

Д.А. Каковы твои аргументы в пользу этой точки зрения?

Ф.С. Прежде всего, отсутствие идеологической новизны в сепаратистах «Новороссии».

Д.А. А как же «красное православие»? Губарев говорил Кургиняну, что у него с ним общая база – «красный православный проект».

Ф.С. Но Гиркин-то якобы монархист. Впрочем, его убеждения точно нам неизвестны.

Д.А. Гиркин на эту тему молчит. А Губарев, поддерживающий Гиркина, отвечает в ДНР за идеологию.

Ф.С. Губарев всеяден. Он был в РНЕ, теперь за «красное православие» - а потом может и опять вернуться в РНЕ. По таким фигурам мы сказать ничего не можем. Зато мы можем говорить об общественных идеологемах – и смотреть, где эти идеологемы достигают высокого уровня имперской риторики.

Д.А. Дугин пытается строить синтетические идеологемы.

Ф.С. Как это ни грустно для строителей синтетических идеологем, они в реальности не приживаются. Дугин предложил свой синтетический проект Путину и стал на него работать. Ну что это, простите, за отпочкование? То же и с Кургиняном. Отпочкование не работает на своего родителя.

Д.А. Но люди-то могут переходить и быть «двойными агентами».

Ф.С. Если Дугин со своим проектом начинает поддерживать Путина, то какое отпочкование он репрезентировал до этого?

Д.А. А Азеф мог репрезентировать отпочкование и при этом работать на охранку?

Ф.С. У Азефа все-таки была гипермечта – убить царя. Я не думаю, что у Дугина есть гипермечта убить Путина.

Д.А. Возможно, у него есть другая гипермечта.

Ф.С. Само по себе евразийство – доктрина универсальная. Оно может быть приложено к чему угодно – к красному проекту, к националистическому проекту, к ныне существующему проекту, к модификации ныне существующего проекта.

Д.А. Дугин ждет человека, которому он мог бы предложить свою теорию.

Ф.С. Он со своим геополитическим евразийством готов включиться в любой активный имперский проект.

Д.А. Он словно говорит: «Идите ко мне, отпочкования! Идите и возьмите! Вот, у меня на прилавке лежит товар – любо-дорого!»

Ф.С. В том-то и дело, что его геополитическая широта превращает его проект в пустышку. Имперская универсальность делает его неудобоваримым ни для одного из волевых имперских центров. Если говорить не о персоналиях, а о чистых носителях идей – они могут быть описаны в следующей системе, той самой, состоящей из трех компонентов. Гиперсоветского, националистического и национал-псевдодемократического. При этом у всех трех есть смягченные варианты. У национал-псевдодемократического есть вариант Навального. У неокоммунистического – есть Зюганов. Люди существующей системы - то есть кадры Третьего Жругра. Общество имеет свои уровни радикальности. Человек, голосующий на парламентских выборах за Зюганова, не является человеком нового имперского проекта.

Д.А. Навальный радикальнее Зюганова.

Ф.С. Отчасти. Но Ельцин, будучи человеком системы, в свое время был тоже вполне радикален. Навальный является новой генерацией политиков России.

Д.А. Ельцин реально страдал за свою позицию. Его увольняли, снимали. Зюганов за время своего лидерства в КПРФ не пострадал от властей ни разу, никаким образом.

Ф.С. Да. Но системность не определяется этим фактором. Ты меня в свое время спросил, каковы критерии отделения отпочкований.

Д.А. Ты мне ответил, что твоя теория ничего об этом не говорит.

Ф.С. Я могу сказать, что восстания Спартака или Пугачева были связаны с отпочкованиями.

Д.А. Твоя теория говорит о том, что отпочкования появляются в какой-то связи с чем-то?

Ф.С. Как я полагаю, отпочкование может родиться в двух случаях. Когда государство терпит какой-то внешнеполитический ущерб, связанный с активностью государства другой метакультуры (неважно, державного государства или недержавного) – при условии, что метадержавное образование в результате контакта с силами той другой метакультуры не возникало ранее. И второй момент – когда оно конфликтует с державой той же метакультуры, но другого субкластера. Это довольно редкое явление.

См. также:

Метаисторический анализ ::: Противоречия в имперской среде ::: Гиркин vs Кургинян ::: "Вводить или не вводить"

Метаисторический анализ ::: Конфликт на востоке Украины

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины

Метаисторический анализ ::: Ситуация на востоке Украины  (продолжение 1)

22 февраля 2014 года стало тяжелейшим поражением не только путинского режима, но и всего российско-(пост)советского империализма. Это была, своего рода, крайняя точка его падения и унижения, после которой начался путинский реванш. Первым актом этого реванша стал побег Януковича в Россию. 25 февраля произошли массовые сепаратистские митинги в Севастополе и Симферополе. Однако 26 февраля ответное массовое выступление крымских татар в Симферополе продемонстрировало неспособность местных сепаратистов к силовому отстаиванию своих позиций. И тогда 27 февраля 2014 г. началось прямое российское военное вторжение в Крым.

По всей видимости, до 4 марта включительно у путинского режима не было планов аннексии Крыма. В этот день на своей пресс-конференции Путин заявил о том, что Россия не собирается присоединять Крым. Но уже 6 марта крымские власти приняли решение о включении в бюллетень вопроса о вхождении Крыма и Севастополя непосредственно в состав России и проведении референдума не 30, а 16 марта. Такой резкий поворот мог быть совершен марионеточными крымскими властями только по прямому приказу Москвы. И мы можем сделать вывод о том, что 5 марта 2014 г. путинский режим решил резко поменять свою тактику в отношении Украины.

Почему это было сделано? По всей видимости, детонатором стало внесение 5 марта 2014 г. законопроекта в Верховной Раде об изменении внеблокового статуса Украины, то есть фактически о возможности ее вступления в NATO. Путинская агрессия в Крыму сама подтолкнула общество Украины и ее политический класс к военной интеграции с Западом. Теперь путинский режим в свою очередь был вынужден отвечать на этот вызов. И ответ продемонстрировал, что пространство для маневра у России продолжает стремительно сужаться.

Старый курс Кремля с 1991 г. состоял в том, чтобы сохранять Крым и Севастополь в составе Украины, используя их как один из самых мощных «якорей», удерживающих всю Украину в сфере российского влияния. И первые действия Москвы в Крыму, начиная с 27 февраля, были продолжением этого курса: крымские власти до 5 марта заявляли не о вхождении в состав России или даже не об отделении Крыма от Украины, а лишь о стратегическом расширении его суверенитета – но в составе Украины. Но угроза вступления Украины в NATO в обозримой перспективе (являющаяся навязчивым кошмаром российской политической элиты) резко изменила курс российской внешней политики.

Уже сам этот радикализм внезапного изменения российской позиции свидетельствует о ряде важных моментов. Российский истэблишмент решил отказаться от попытки удержать всю Украину в сфере остаточного российского влияния при помощи сохранения в ее составе пророссийского Крыма.

Российская политика получила иные цели. Во-первых, аннексированный Крым, перестав быть российским «якорем» Украины, должен стать фундаментальной внешнеполитической проблемой для Украины, препятствующей теперь ее вступлению в NATO – из-за возникновения непримиримых территориальных споров с могущественной ядерной державой.

Во-вторых, аннексия Крыма должна была стать компенсацией (политической и психологической) за окончательную и необратимую утрату всей Украины. Поражение российской империи в Украине было настолько тяжелым, что шовинистически настроенным россиянам срочно требовался утешительный приз.

Но эти линии в российской политике в отношении Украины были проявлением не силы, а страха и слабости путинского режима, отсутствия у него долгосрочной стратегии в отношении Украины. Можно сказать, что аннексия Крыма стала той последней акцией, которая окончательно исключила возможность российского империализма активно вмешиваться в украинскую политику невоенными методами.

(Пост)советско-российское государство способно выживать только в условиях полуавторитарного уклада. Полноценная демократия грозит распадом этого государства. Но подавление демократии внутри России влечет неспособность вести на равных диалог с демократическими государствами.

Это был, своего рода, раздел Украины, предложенный Западу – украинское гражданское общество и украинское государство путинский режим по-прежнему не желал учитывать в своих геополитических прожектах. Игнорирование украинского гражданского общества – этого решающего фактора украинской политики – уже привело российскую элиту к тяжелому поражению: попытки подкупа Януковича и остановки евроинтеграции вызвали Украинскую гражданскую революцию.

Принятое путинским режимом решение 5 марта 2014 г. стало одной из самых тяжелых ошибок советско-российской государственности после решения Политбюро о вводе войск в Афганистан в декабре 1979 г. Фатальным было не только это решение, но и последовавшее за ним вторжение в континентальную Украину, осуществленную через вооружаемых Россией местных сепаратистов. Знаменательная Крымская речь Путина 18 марта 2014 г. стала условным хронологическим рубежом между двумя историческими событиями, которые можно обособить друг от друга: российской аннексией Крыма и этим вторжением.

Та необыкновенная легкость, с которой России удалось захватить часть территории 45-миллионного государства (в аннексированных Крыму и Севастополе проживает около 2 млн. человек), провоцировала путинский режим на новые захваты. Российской пропагандой Украина стала квалифицироваться как несостоявшееся государство. И здесь уже обнаруживалась вопиющая неадекватность российского режима реальной политической ситуации, грубая переоценка им своих сил и легкомысленная недооценка сил противника, которым теперь становилась не только демократическая Украина, но и мир Запада.

Вскоре после 18 марта путинский режим взял курс на дальнейшую дестабилизацию социально-политической ситуации в Украине. Недопущение мирного развития демократической прозападной Украины, осуществления в ней люстрации, десоветизации, развития местного самоуправления – все это было одной из основных задач путинского режима. Провоцируя пророссийский сепаратизм, путинский режим рассчитывал получить результат, находящийся в спектре между двумя крайними точками: распадом Украины на два государства из-за отделения от нее восточных и южных областей и федерализацией, то есть сохранением в половине Украины коррумпированного пророссийского (пост)советского уклада. Оба варианта были абсолютно неприемлемы для Украины, а попытка их воплощения обрекала Россию на резкую конфронтацию не только с Украиной, но и со всем демократическим миром.

Знаковой акцией стал погром, устроенный 1 марта пророссийскими бандитами в здании Харьковской ОГА, когда они жестоко избили находившихся там активистов Майдана. Но до начала апреля противостояние в восточных областях Украины еще не перешло границу вооруженного мятежа. Вскоре после официального присоединения Крыма путинская Россия резко активизировалась в восточной и южной Украине.

6 апреля в Украине начался открытый пророссийский мятеж. Однако с самого начала ситуация стала развиваться совсем не так, как планировали в Кремле. 7 апреля Турчинов объявил, что против сепаратистов, захватывающих административные здания, будут применяться «антитеррористические меры». Но инициативу в сопротивлении пророссийскому сепаратизму активно проявили и гражданские активисты. Днепропетровск и Херсон вообще остались в стороне от «русской весны». В Харькове, который, вероятно, рассматривался в Кремле как центр пророссийской фронды, уже 8 апреля пророссийские мятежники, захватившие здание ОГА, были арестованы. Массовые беспорядки в Харькове 13 апреля завершились рассеиванием пророссийских дебоширов. В Николаеве попытка штурма здания ОГА 7 апреля была нейтрализована и 8 апреля сепаратисты были окончательно нейтрализованы. 13 апреля в Запорожье активистами Майдана был заблокирован пророссийский митинг, участники которого сдались украинской милиции.

14 апреля Турчинов подписал указ о начале антитеррористической операции. С этого момента стала заново формироваться украинская армия – армия демократического национального государства. Вскоре последовал ответ Путина, который 17 апреля на прямой линии представил ряд идеологических концептов. Об особом генетическом коде русских, о второсортности западных украинцев, об особой русской территории, в силу трагического исторического недоразумения разделенной с Россией. Фактически на высшем государственном уровне активировался русский имперский расизм и была дана положительная оценка пророссийского сепаратизма в Украине, была вброшена идеологема, обосновывающая если не российские территориальные претензии к Украине, то, по крайней мере, право России на присутствие в ее южных и восточных регионах.

На медиа-форуме в Петербурге 24 апреля Путин впервые публично назвал власти в Киеве «хунтой» и «кликой» и пригрозил, что они будут «отвечать». В тот же день российские войска вплотную подошли к украинской границе, а министр обороны Шойгу отдал приказ о начале проведения военных учений.

И вот здесь российская агрессия, нараставшая с конца февраля, резко тормозится. 24-27 апреля российские войска в полной боевой готовности стоят у границ Украины, явно ожидая приказа на вторжение. На 25 апреля было анонсировано совещание Путина с постоянными членами Совбеза, которое либо не состоялось, либо прошло в другое время и в каком-то ином формате. И вместо триумфального вступления в Украину российских «миротворческих сил» 28 апреля Шойгу отдал приказ об отводе российских войск к местам постоянной дислокации.

Можно выдвигать множество гипотез о причинах неосуществления российского вторжения (страх перед полномасштабной войной, опасение западных санкций, прогнозирование экономического коллапса в России и т.д.). Однако все эти причины на самом деле являются лишь техническими вспомогательными факторами. Настоящая же причина путинского отступления – это слабость ныне существующей российской государственности, отсутствие у нее воли и долгосрочной стратегии в постановке для самой себя целей и задач.

Благодаря активной позиции украинских граждан на Юге и отчасти на Востоке Украины проект «Новороссия до Приднестровья» умер к 17 апреля, еще толком не родившись. Соответственно война на Донеччине стала вестись Россией только по инерции, из-за страха потерпеть новое имиджевое поражение – на российском патриотическом поле. Создается впечатление, что путинский режим затягивает войну, полагаясь на русский авось, не имея никакого ясного представления, ради чего все это продолжается – ведь неминуемое поражение сепаратистов (без прямого вторжения в Украину российских войск) давно уже очевидно.

Отказ режима Путина от открытого военного вторжения, определившийся в конце апреля, был подтвержден в первых числах мая. После трагедии в Одессе 2 мая отвод российских войск от границы не прекратился, хотя они еще там стояли (можно пофантазировать, и представить себе как могли развиваться события в Одессе 2 мая в случае начала российского военного вторжения в Украину 24-27 апреля). Отказ путинского режима от официального ввода войск в Украину был подтвержден еще раз 7 мая на встрече Путина с президентом Швейцарии: президент России призвал сепаратистов «ДНР» и «ЛНР» отложить назначенный на 11 мая референдум о статусе этих образований.

Примечательно, что одновременно с зависанием российских войск на украинской границе в информационном поле возник такой примечательный персонаж как Гиркин (Стрелков). 26 апреля он дал свое первое публичное интервью российской «Комсомольской правде». Появление Гиркина на весах российской истории – по-своему знаменательное событие. За короткий срок он превратился в военно-политического деятеля, способного внятно конкурировать по популярности с Путиным на патриотическом поле.

Даже полное поражение Гиркина не лишит его героического ореола. Если Гиркин уйдет из Украины живым, его встретят в России как героя, преданного коррумпированной и продавшейся Западу кремлевской камарильей. Возникает пресловутая легенда об «ударе в спину» со стороны пятой, шестой, седьмой и т.д. колонн, обеспечивающая Гиркину возможность поупражняться в военных реконструкциях теперь уже на территории России.

Мы можем говорить о том, что 24 апреля по отношению к Украине была достигнута крайняя агрессивная точка в колебаниях российского маятника. После этого он двинулся в обратную сторону. Однако из этого не следует, что российская сторона больше не будет предпринимать попыток активизировать вооруженных сепаратистов на Донеччине. Напротив, путинский режим оказался вынужден постоянно метаться между отступлениями и попытками локальных реваншей.

Очередное празднование 9 мая (причем не только в России, но и в Украине) обеспечило путинский режим мощной энергетической подпиткой. Вскоре после «победной» общероссийской истерии главой ДНР становится российский политтехнолог Бородай (16 мая). 24 мая (за день до президентских выборов в Украине) было объявлено о создании «Союза народных республик» (неофициально – «Новороссии») в составе ДНР и ЛНР. Однако полностью конвертировать всплеск патриотической энергии в активизацию антиукраинской агрессии путинский режим уже не мог. Срыв президентских выборов в Украине не входил в планы Путина – ему был необходим договороспособный легитимный партнер, которого можно было бы склонить или принудить к уступкам. Но вместе с тем выборы в Украине, состоявшиеся 25 мая и приведшие к победе Порошенко, обеспечили новую украинскую власть необходимой ей легитимацией. Теперь в Киеве сидела не «хунта», а законно избранный президент.

6 июня состоялась встреча Порошенко и Путина в Нормандии. Но после нее украинская армия не прекратила свое наступление на сепаратистов. Напротив, после инаугурации Порошенко 7 июня АТО активизировалась. 13 июня был освобожден Мариуполь. И это событие стало еще одним значимым событием украинской национально-демократической реконкисты. Сепаратистские республики не только потеряли один из своих крупнейших городов, но оказались отрезанными от выхода к морю, что исключало в будущем возможность хоть какого-то функционирования их экономик.

20 июня президент Порошенко отдал приказ о временном прекращении огня. Возможно, что между Путиным и Порошенко были достигнуты какие-то компромиссные соглашения о будущем статусе Донбасса. Очевидно, что приоритетной задачей Путина было не отделение Донбасса от Украины, не его присоединение к России, а сохранение его в составе Украины, но при условии резервации в этом регионе решающего российского влияния, осуществляемого через Медведчука, через «Партию регионов» и КПУ. Это не могло остановить движение Украины в Европу, но могло затормозить этот процесс и позволить Путину выйти из сложившейся ситуации без вопиющих имиджевых потерь. 24 июня Путин направил в Сов.Фед. предложение от отзыве у него права на ввод войск в Украину. 25 июня Сов.Фед. удовлетворил запрос Путина.

Формат переговоров украинской стороны с сепаратистами обрекал их с самого начала на провал. Участие в «консультациях» (якобы с украинской стороны) Медведчука и Шуфрича, фактически являвшихся агентами путинского режима, завышенные требования Бородая и Царева, совершенно неадекватные сложившейся к концу июня военно-политической ситуации, превращали эти «консультации» в фарс, в шизофренические переговоры Путина с Путиным.

Кроме того, проблема путинского режима состоит еще и в том, что он не может управлять воинственным шовинистическим движением в России и «Новороссии», которое он сам же и вызвал к жизни. Как бы мятежники на Донеччине ни зависели от России, они уже превратились в деятельного военно-политического актора, у которого были свои, отличные от официальной Москвы ценности и интересы. Причем актора внутренне неконсолидированного, у которого оказалось множество центров принятия решений. В период объявленного Порошенко перемирия сепаратисты продолжали убивать украинских военных. В Украине же попытка остановки АТО (то есть де-факто капитуляции перед сепаратистами и Россией) была воспринята активным социальным меньшинством крайне негативно. Вероятный компромисс Порошенко и Путина провалился. Фактически 28 июня возобновились военные действия. Промежуточным ближайшим итогом отступления Путина в конце июня и его неспособности контролировать ход пророссийского мятежа стало освобождение 5 июля украинскими войсками Славянска, являвшегося городом-символом пророссийского сепаратизма.

Интересно отметить, что в российской шовинистической среде оставление Славянска не повлияло негативно на имидж Гиркина. Удар в данном случае скорее был нанесен по Путину, который «сливает» «Новороссию». Попытка Кургиняна 6 июля дискредитировать Гиркина провалилась. В данном случае неважно, выступил Кургинян исключительно по своей личной инициативе или творчески исполнил данный ему заказ. Важна именно реакция большей части российских радикальных шовинистов, дружно оправдавшей Стрелкова и заклеймившей кремлевкого наймита Кургиняна.

Такое (непредвиденное путинским режимом в очередной раз) развитие событий потребовало от Путина ответных контрмер в виде массированного снабжения новороссийских боевиков тяжелым вооружением. Вернувшийся из Москвы Бородай провел совместно с Гиркиным пресс-конференцию 10 июля. Фактически эта акция знаменовала собой начало военного контрнаступления путинской России и «Новороссии». С 10 по 17 июля мятежникам, благодаря российским военным поставкам, удалось остановить украинское наступление и нанести по украинским силам ряд чувствительных ударов.

США ответили на активизацию России новыми санкциями 16 июля. А результатом расширения российских военных поставок сепаратистам стало уничтожение ими малайзийского Боинга и гибель сотен людей 17 июля. «Особый генетический код русского народа» в версии Путина был продемонстрирован всему миру на практике пророссийскими сепаратистами. Стратегический провал России потребовал от нее новых отступлений и маневров.

Особое событие произошло 18 июля – визит Путина в Сергиев Посад в назначенную еще в сентябре 2014 г. официальную дату 700-летия рождения преподобного Сергия Радонежского. В ситуации, сложившейся летом 2014 г., этот визит Путина в обитель святого Сергия стал символической акцией, вольно или невольно эксплуатирующей лживую имперскую мифологему о благословении Сергием Дмитрия Донского перед Куликовской битвой. Путин как бы выступил в роли нового Дмитрия Донского, отправляющегося за благословением к святому Сергию Радонежскому перед решающей великой битвой с беспощадным внешним врагом. Однако последующие действия Путина совсем не соответствовали этому конфессионально-патриотическому пафосу.

Беспрецедентное ночное телевизионное выступление Путина (с 20 на 21 июля), предназначенное в первую очередь для американского общества (время прайм-тайма в Северной Америке), продемонстрировало новую ипостась российского президента. Впервые в своей политической карьере Путин предстал перед публикой оправдывающимся и с темными кругами под дергающимися глазами. Затем 22 июля состоялось заседание Совбеза РФ, на котором превалировала не наступательная, а оборонительная и охранительная риторика. Путин заявил, что территориальной целостности РФ извне ничего не угрожает, а цветные революции – это нехорошо. Однако специально собирать Совбез для того, чтобы выдать эту ошеломительную декларацию, не было никакого смысла.

Что же означало молчание Путина 22 апреля о войне на востоке Украины? Может быть, это завуалированный сигнал об отступлении России, поданный как Западу, так и российскому обществу? В таком случае это событие стало третьим этапом «слива» «Новороссии» - после начала отвода войск от украинской границы 28 апреля и отзыва разрешения Сов.Феда на ввод войск в Украину 24-25 июня. Но это не означает, что на этот раз был дан старт идеологической демобилизации России и окончательному свертыванию проекта «Новороссия». Можно предположить и то, что 22 июля путинский режим просто взял паузу перед ключевым решением. Тем более, что унижение Путина в ночь на 21 июля можно рассматривать как очередное крайнее маятниковое отступление его режима после которого должно начаться его очередное мини-контрнаступление.

28-29 июля украинское наступление на сепаратистов приостановилось, ни разорвать территории, контролируемые ДНР и ЛНР, ни поставить под контроль границу с Россией, украинская армия пока не смогла. 28 июля Бородай уехал в Москву – по всей видимости, просить своих кураторов о немедленной поставке новых партий тяжелого вооружения или о прямом вторжении российских войск в Донеччину. Положение сепаратистов на сегодняшний день очень тяжелое, и спасти их от разгрома может только наращивание российского военного вмешательства.

Ситуация вокруг украинско-российского вооруженного конфликта осложняется тем, что 28 июля в Конгресс США была внесена резолюция о предоставлении Украины статуса внеблокового военного союзника США. На внесение в Раду законопроекта об упразднении внеблокового статуса Украины 5 марта Москва ответила аннексией Крыма, то как она ответит сейчас уже на инициативу не с украинской, а с американской стороны?

Важно еще и то, что продолжает возрастать международное политическое и экономическое давление на Россию. 28 июля в докладе верховного комиссара ООН по правам человека крушение малайзийского самолета было определено как военное преступление. В тот же день было опубликовано решение суда в Гааге, обязавшего Россию выплатить $50 млрд. бывшим акционерам ЮКОСа. В тот же день главы государств и правительств ряда западных стран в совместном коммюнике заявили о намерении ввести новые санкции против России. О них должно быть официально объявлено в ближайшее время. Западу предстоит проделать сейчас ювелирную работу, чтобы, с одной стороны, принудить Путина к капитуляции в восточной Украине, а с другой – не загнать его в угол и тем самым не подтолкнуть на новые взбалмошные агрессивные акции.

29 июля 2014 г.

1

В случайности, расположение звезд и воздействие различных разумных трансфизических сил конспирологи не верят. Даже тогда, когда утверждают свою причастность церквям и сангхам, даже когда полагают себя наиубежденнейшими агностиками. Кроме того, конспирологи, как правило, являются монистами – в том смысле, что не признают идеи многополярного мира заговоров. Только магистраль, только единственно неверный путь, только одна злобная руководящая и направляющая сила, их рулевой.

И вот спорят они, чьих рук дело – стрельба по малайзийскому самолету. В ходу у них только три версии – ФСБ, СБУ и ЦРУ (ну или что там у американцев припасено на этот случай). Удивительно, но версия МОССАДа не рассматривается – хотя она очень соблазнительна. Казалось бы. Казалось бы, историей с самолетом очень выгодно прикрыть боевые действия в Газе, чтобы не так шумело CNN, которое обычно развалин не показывает, но для палестинских почему-то делает исключение. Но – «вы же понимаете!» - текущий момент не тот, чтобы пророссийские конспирологи разоблачали бы МОССАД или европейцев. На повестке дня у них раскол Запада, а потому – тсс! Правда, европейцы – согласно отечественной конспирологической мысли, так уставшие от господства США – совершенно не желают говорить об американском следе, но что это доказывает конспирологу? Только одно – насколько мощен заговор врагов.

Впрочем, я не совсем об этом. Понятно, что существует ненулевая вероятность любого варианта. Как говорил Мюллер в «Семнадцать мгновений весны: «Я допускаю любую мысль».

Услышал свежую мысль в ФБ. «А почему вы все валите на ФСБ? СБУ – это точно такое же наследие КГБ!» Ну, дескать, СБУ легко могла спланировать операцию с самолетом.

Конечно, могла. Особенно вместе с ЦРУ, МИ-6 и МОССАДом. Мало того, их агентом может оказаться Гиркин-Стрелков. И Безлер. И Губарев. И Путин. А чем еще объяснить самоубийственную для российской империи аннексию Крыма? Порядочный конспиролог ведь не верит в спонтанные эмоциональные выплески – все ходы рассчитаны и записаны, ведь контора сидит и пишет, пишет, пишет…

Но не во всех странах спецслужбы монопольно правят страной. В Украине президент – шоколадный король, а в России – подполковник КГБ. Знаете ли, корова с рогами и корова безрогая – разные коровы, даже если бодливы обе. А только уже поэтому КГБ и ФСБ – это одно и то же, а КГБ и СБУ – нет. А Украина – не Россия. Потому что СБУ в ней не правит всем – и очень надеюсь, что несмотря на наличие под сразу тремя боками такого большого алчно смотрящего «брата», будет знать свое сугубо служебное место.

2

Искусство софистики предполагало умение убедительно для слушателя обосновать два противоположных тезиса.Мне тоже это занятие по душе - но не для введения в заблуждение читателя в заблуждение, а для демонстрации игрового характера ментальных конструкций.

Вот поиздевался я только что над конспирологами - а ведь сам в душе конспиролог. Ну, не во всей душе, конечно - а так, в одной из субличностей. Дискурс ворот Расемон включает в себя и эти версии.

Прочитал только что свежего Илларионова. И до того он в своей версии гибели самолета ("рука Кремля") убедителен, что я одел очки и увидел, что на сосне сидит мужик и показывает мне кулак.

Я вполне допускаю, что если и не все, то некоторые особенно знаковые события случаются несколькими способами одновременно. Так много различных сил воздействует на реальность, что она словно ращепляется - как белый луч преломляется в радугу и соединяется вновь.

Да, мой житейский опыт подсказывает - прежде чем выбрать вариант случайности, следует рассмотреть версию причастности КГБ. ЦРУ я никогда не пробовал и не знаю, как его готовить. Если что-то не в порядке - нужно сначала проверить свой участок. Не пророс ли баобаб, не ломанулись ли черепахи. А о ЦРУ пусть думает американская часть мирового гражданского общества. Результаты потом сверим.

3

Karl Volokh, которому я выражаю всяческое уважение за его вклад в дело построения гражданского общества в Украине, задается вопросом - стал бы он рашистом, если бы жил в Москве?

Меня сходные вопросы тоже периодически тревожат. Стал ли бы я народовольцем-террористом в 70-х годах XIX века? Стал ли бы большевиком, а если да - то в каком году? Смог ли бы я противостоять обаянию нового революционного учения, обещающего радикальный пересмотр всей жизни человека и выход на новый уровень его развития?

И дело тут не в конкретике учения. Дело в готовности идти на подлость, предательство, оправдать целью средство. Бывают, конечно, такие учения, в которые такая этика встроена изначально. Марксизм с его чудовищной диалектикой, способной оправдать любой кошмар, именно таков. Но не всегда все видно сразу, а убивать люди умеют, используя любой повод.

Любая проблема в итоге упирается в некий фундаментальный неразрешимый философский вопрос, в антиномию. Тот, в который упирается проблема, рассматриваемая мной сейчас, имеет почтенную историю.

Это одна из ключевых проблем философии Нового времени, предмет спора "рационалистов" и "эмпиристов" XVII века, Декарта и Локка. Первые утверждали, что у души человека есть "врожденные идеи", некая пред-данная сущность. Вторые же считали, что сознание человека в момент вступления в эту жизнь - tabula rasa, "чистая доска". Вторая точка зрения благодаря англомании французских просветителей и влиятельности британской королевской академии стала для Модерна доминирующей.

Отсюда пошла теория воспитания Руссо и подобные ей. Был бы стилос нейрохирурга поострее, моющее средство поактивнее - и мозговой салат готов. А далее "заедает среда".

Однако опыт, приобретенный мной и некоторыми моими друзьями (имел в свое время на эту тему разговор с Denis Rylov) в процессе контакта с собственными детьми, дает несколько иную картину. В ребенка практически невозможно впихнуть то, что ему чуждо. Можно повторять разным тоном и на разные лады тысячу раз - и все будет напрасно. Зато скажешь один раз то, что ему на душу ложится - и он запомнит это навсегда, вложит необходимым элементом в свою не зависящую от нас матрицу. Что-то подкорректировать, конечно, получается, но сказать, что ребенка определяет среда полностью - это, на мой взгляд, настолько же оправданная точка зрения на реальность, как солипсизм и "в кругу облаков высоко чернокрылый воробей".

Как и солипсизм, крайние точки зрения в этой проблеме неопровержимы логически и научно. Вопрос, заела бы нас среда, если бы мы оказались в другом месте или в другое время, нерешаем. "Много неясного в странной стране".

И это еще одна причина, по которой не стоит осуждать другого человека - даже если он надел повязку с символами злобы и ужаса и натворил злобных и ужасных дел. Или просто натворил их - а используемые им символы напитались энергией его поступков. Мы не знаем, откуда и куда он шел и что с ним случилось. И что случится с ним потом - пути бывают излучистыми.

Свобода, любовь, творчество, просветление, истина - все эти вещи не подвержены причинно-следственным связям, они не обусловлены. Иначе свобода не была бы свободой - а без свободы не было бы и ничего из перечисленного после нее. Они - это чудо, они всегда приходят как бы из ниоткуда или из источника всего, из гностической плеромы или буддийской шуньяты.

Как бы там ни было - очень бы хотелось суметь воспротивиться "среде", "четвергу" и иным вещам со всевозможными никнеймами, если они вдруг начнут располагать меня к использованию "живого щита" из безоружных людей и тому подобным деяниям. Да сохранит нас от этого тот, кто открывается нам как Любовь и Свобода.

4

Прочитал я давеча на одном форуме, что никаких обстрелов украинской территории со стороны России нет, и что информвброс проводится для того, чтобы оправдать удар по украинской территории, дабы затем Россия вовлеклась в боевые действия и была признана международным агрессором.

Семен Семенович в моем лице не желает верить в это явление и считает его оптическим обманом. Сними очки, говорят мне, и ты увидишь, что на сосне никто не сидит, и кулака мне не показывает.

Я на той границе не был, и никто из моих близких друзей, которым я доверяю лично, тоже не был. И что же мне, как получателю информации, делать?

Один из главных методов информационной войны - объявление некоего события "не бывшим". Или напротив, произвольное утверждение, что некое событие имело место. "Зачем Вы украли графин"?

Чем большее количество человек подтвердят истинность высказывания, тем больший вес обретает исходный тезис. Это один из основных негласных принципов софистики - война идет не за истину, а за аудиторию.

Манипулирование ведется на стадном инстинкте человека. Прекрасная иллюстрация такого манипулирования - эксперимент, в ходе которого заранее договорившийся коллектив называет сходные фигуры разного размера равными. Подопытный в этой ситуации имеет склонность вопреки очевидности согласиться с коллективом.

В условиях сложной ситуации, в которой имеет место множество событий, манипулятор пользуется невозможностью детальной проверки каждого его утверждения. В ряде случаев эта проверка может затянуться на неопределенное количество времени - в результате чего, хотя утверждение манипулятора остается не доказанным, не доказанными оказываются и контрутверждения оппонентов. Этические законы диспута предполагают, что выдвигающий тезис должен предъявить убедительные доказательства первым, а не "уступать очередь" предъявителю антитезиса. Но в ходе грязной информационной войны этическими правилами манипулятор и значительная часть аудитории не руководствуется.

Война на востоке Украины - первая, за которой я по-настоящему внимательно слежу. Безусловно, я мог бы сделить за ней гораздо более внимательно - но, как бы там ни было, ни одной войне, бывшей ранее, я подобного внимания не уделял.

И теперь могу с уверенностью сказать следующее - о чем я и раньше догадывался.

Событие всегда минимум на порядок многоаспектнее любой его ментальной интерпретации. То, что мы называем "канонической версией истории", написано победителями и переписано новыми победителями множество раз. Статус "свершившегося" событию выдается некой авторитетной для той или иной аудитории группой.

Один из фундаментальных выборов человека, который он делает для ориентации в пространстве-времени - это выбор авторитетов. Поскольку проверить каждое описание события на предмет его истинности невозможно в силу человеческой ограниченности - хотя человек в силу наличия познавательного стремления хочет знать все.

Важно не быть рабом принятой системы авторитетов. И не поддерживать Сталина только потому, что Николай I был плох, а Маркс и Бакунин на фоне европейсокй реакции первой половины XIX века представали светочами правды. А разочаровавшись в Марксе, не бежать под совиные крыла Победоносцева.

Помнить завет Сократа - мантру, остающуюся действенной на протяжении самых разных эпох и культурных трансформаций: "Я знаю, что ничего не знаю".

Однако ничего более лживого, чем советско-гебистская пропаганда, я пока за всю свою жизнь не встретил. А отсюда и отрицание правдивости информации от источников, которые я подозреваю в связи с соответствующей средой. Новейшая история российской империи не предоставила мне моральных авторитетов, которым я мог бы доверять. А контримперская - в изобилии.

Я не буду выносить суждений, кто стреляет или не стреляет на украинско-российской границе. Я не знаю, кто был прав или не прав в конкретных британо-индийских инцидентах в процессе обретения Индией независимости. Но у индийцев был Ганди. А у англичан Ганди не было. У украинцев была мирная Оранжевая революция и социальная организация последнего Майдана. А в России в это время были колониальные войны, учения в Рязани и тому подобные прелести.

Мир держится на доверии. "Кредит доверия" - это тавтология, "масло масляное", но так уж устоялось сие словосочетание. У одних он базируется на примате крови и почвы, у других - свободы, любви и творчества. От всей души желаю украинцам не растерять кредит своих Майданов и не растратить все силы на борьбу с внешней агрессией - чтобы не уподобиться противнику в методах, которые могут извратить любые самые благие цели.

5

В лице "киевской хунты" к российским имперцам пришли Наполеон и Гитлер в одном лице - так говорят сами имперцы.

Батыя как-то не вспоминают - видимо, самим неудобно. Во-первых, Батый победил. А во-вторых, не с той стороны шел - а потому аллюзии будут другие. Кто там в роли Батыя окажется в этой войне метафор?

Короче, эти ужасные полчища украинцев пришли, отняли у русских принадлежащие им еще со сремен мезозоя Крым и Донбасс. Еще в палеозое у русских украинцы отняли Киев, Львов и Варшаву, а в протерозое явились на нашу русскую планету из мрачных уголков космоса и отняли все то, что не успели отнять позже. Двигали континенты, замораживали землю в снежок - все, чтобы извести русских. Но никак не выходило.

Я все понял. Пора уже возвращать нагло оккупированные украинскими аргентинцами и украинскими англичанами Фолкленды-Мальдивы. Они еще смеют над нами издеваться и между собой их делить!

Ложь - это один из неотъемлемых признаков государства. Если ложь исчезнет, то государство исчезнет вместе с ней.

Государство, согласно "теории общественного договора", лишает как отдельных людей, так и их сообщества права на насилие, монополизируя последнее. Помните - "Три мушкетера", эдикт о запрете дуэлей и все такое прочее. Исчезает насилие - исчезает государство.

То же и с ложью. Ложь и насилие - это две стороны одной государственной медали. Они суть проявления одной и той же манипулятивной стратегии, объекту которой манипулятором ограничивается пространство свободного выбора. Лживая информация, воспринятая человеком как истинная, сужает ему сознание, помещая в тюрьму иллюзии.

Государство пытается заставить людей быть прозрачно-правдивыми, оставляя право на тайну и ложь за собой. Обратное тоже верно: серьезные попытки поставить государственную машину под общественный контроль неразрывно связаны связаны с требованием получения открытого доступа к информации о государственной деятельности - при одновременной защите частной жизни граждан от государственного надзора. Не случайно возникновение "современных" (т.е. ориентированных на обеспечение максимально широкого доступа к исторической информации) архивов государственных документов датируется 1789 годом.

Большевики оправдывали ложь диалектикой. Я не знаю точно, как именно, но легко могу реконструировать такое оправдание. Вот: "цель построения общества без принуждения и лжи может быть реализована только путем установления тотальной диктатуры и тотальной фабрикации информационного потока - ибо для сокрушения империалистической лжи необходимо особым образом подготовить ум нового поколения".

Однако каждое государственное образование характеризуется своей стилистикой искажения информационного потока - врет в своей собственной манере.

В начале 80-х советское государство скрывало и искажало информацию о погибших и раненых советских гражданах в Афганистане. Любопытно сравнить ситуацию с афганской войной в СССР и вьетнамской в США. Вьетнамская война гражданским обществом осуждена, однако памятники американским солдатам, погибшим на этой войне, стоят по всей стране. В СССР и России - ситуация обратная. Временное осуждение времен перестройки ушло - однако памяти не прибавилось. "Увековечение памяти" погибших на афганской войне, с точки зрения Андропова, было "несвоевременным" - и при наследниках Андропова, включая ныне генсекствующего, время анамнезиса так и не пришло. Памятники, вроде бы, и ставятся – например, в 2004 году был открыт монумент «воинам-интернационалистам» на Поклонной горе в Москве – но совместить понимание недостойной подоплеки войны с памятью о тех, кто на этой войне погиб, никак не получается. Реваншистская власть не любит вспоминать о печальных событиях, если их нельзя тут же конвертировать в политически целесообразную агрессию и другие необходимые этой власти ментально-психофизические состояния подконтрольного населения. Поэтому как только реваншист начинает вспоминать об афганской войне, он сразу же начинает изрекать что-то вроде «если бы мы туда тогда не вошли, через несколько дней туда бы вошли американцы».

И вот теперь мы имеем информацию о погибших и пленных солдатах и офицерах российской армии, участвовавших в конфликте на востоке Украины.

Почему я склонен верить в достоверность (пусть и частичную) этой информации?

А потому, что эта информация прекрасно укладывается в матрицу большевисткой лжи. Ее стилистика практически полностью сохранена. Все эти массовые инфаркты и инсульты у солдат одной части под Ростовом, находящихся в отпуске, увольнения постфактум, внезапные принудительные переводы на контрактную службу, обработка родственников - все это можно было, зная матрицу, предсказать заранее. Иначе и быть не могло.

И если подтверждаются описанные выше факты поведения в данной ситуации российских властей, то остальное - факты гибели, ранения или пленения - уже не нуждаются (для меня) в доказательстве. Потому что поведение российских властей является доказательством само по себе. Ложь - как всегда, верный спутник насилия. А лгущий - оставляет только ему свойственные следы. В юридическом смысле эти следы в качестве доказательства в качестве прямых приняты не будут - но я тут следствие и не провожу.

О лжи других государств, ее маркерах, оставляемых следах, о ее инокультурных матрицах мне говорить значительно сложнее в силу недостаточной экзистенциальной погруженности в реальность иных культур. Но предполагаю, что американец может сравнительно легко узнавать по его следам вранье властей США. Полагаю, он может опознать некую общность в гослжи “уотергейта” и “ирангейта”, “доказательства наличия у Ирака ОМП” и “дела Сноудена”.

Именно тот факт, что ложь внутри своей культуры распознать проще, влечет за собой императив гражданского общества - отслеживать прежде всего свой участок фронта, разоблачать ложь прежде всего в пределах своей культуры, ложь “своего” государства, поскольку носитель иной культуры не сможет распознавать ее с той же степенью эффективности.

Почему образуются такие следы? Видимо, потому, что ложь - вещь нетворческая, несмотря на расхожее мнение о художественном вранье. Лгущий другим начинает лгать самому себе, погружается в реальность недоверия, отчуждения, атомизации. Его сознание начинает работать штампованным образом - и формируется определенная манера вранья, от которой лжец не может отойти. Она в этом смысле подобна не творческому индивидуальному почерку, а отпечаткам пальцев.

В данном случае это пальцы “советской” власти. Которая врала даже в том, что она советская - до поры.

Мировая война между добром и злом, описанная еще Заратустрой, никогда на моей исторической памяти не актуализировалась с такой отчеливостью, как в наши дни. 2014 год, полагаю, займет весьма важное место в истории человечества.

В первый раз я сталкиваюсь с такой отчетливостью самоопределения сил - когда одни выступают за все плохое, а другие за все хорошее. Меня, конечно, можно упрекнуть в субъективности - но вот вам мои резоны.

Путинская псевдороссия не имеет никаких позитивных идеалов, кроме самоутверждения. Она настолько откровенно эгоистически борется сама за себя, что даже пытается выдать эту свою бессмысленную борьбу за своеобразный род идеализма - некий идеал гопничества, урлы и блатного мира. Черная дыра вместо звезды? Нет, в черной дыре есть загадка. А тут просто дыра в подпол.

Эта дыра хочет бесконечно жрать. Для нее не существуют ни свобода, ни любовь, ни творчество, ни познание. Есть только лестница игры в царя горы, где ты либо выше (и потому прав), либо ниже - и должен две вещи: раз - лежать, и два - тихо. А шевелиться только по требованию насильника.

Эту войну агенты дыры ведут за одно главное для них право - бить безнаказанно своих детей. Своих подчиненных. Всех подвластных. Это война за право вставлять в задний проход всем слабым свой железный шкворень - с неизбежным побочным эффектом. Эффект заключается в том, что вышестоящие (сидящие, лежащие и ползущие, поскольку настоящего полета в этом мире нет) вставляют этот шкворень самому адепту дыры.

Дыра и железный шкворень в ней. Вот вся суть этой системы. Именно ее они пытаются называть словом "традиционные ценности". Насиловать сенных девок и отжимать мобилы - это, разумеется, для них святое.

Культовый праздник адептов шкворня и дыры - "день победы". Для них нет ничего, кроме войны, победы и порабощения. Они осмеливаются заявлять, что избавили мир от "фашизма" (так им повелел их фюрер Сталин называть немецкий национал-социализм).

Но словом "фашизм" они величают все, что не является ими самими, поскольку ведут борьбу они против всех иных, не похожих на клетки их раковой опухоли. И бесполезно тыкать их носом в определение их собственной "большой советской энциклопедии", где словарная статья "фашизм" практически в точности описывает их собственное государство.

За одним исключением.

У фашистов еще были некие идеалы, хотя они и стремились к сатанистскому рафинаду. У их наследников в России остается квинтэссенция идеи вертикали власти и апофеоз цинизма.

Дыра и шкворень. Чернушный "инь", принимающий в себя настолько же чернушный "ян".

Так что, наверное, мы можем себя поздравить с тем, что живем в минуты роковые. Это не первый армагеддон, полагаю, и не последний, но его признаки налицо. Мировые фронты не до конца сложились, но смыслы войны уже прояснены. Тут нет двуличности второй мировой, которая по сути продолжала первую с ее борьбой за сферы влияния.

Тут другая война. С одной стороны те, кто хотят иметь шкворень в своей дыре и вставлять свой шкворень в чужие дыры. С другой - те, кто отказывается жить в подобном мире.

Все это очень страшно - но так просто в этот момент понять, что именно ты по-настоящему любишь и любишь ли ты вообще что-нибудь или кого-нибудь. И что для тебя настоящее. Страшно открывать глаза - но иначе не увидишь прекрасное.

P.S. Повторюсь, фронты недоопределились - а потому шкворнепоклонников можно обнаружить во всех странах. И даже опознать в качестве оного одну из своих собственных субличностей. Но принцип становится все яснее.

Мои окна выходят непосредственно на студенческое общежитие Columbia University. И вот на какую мысль меня навело ежедневное вечернее, а равно дневное и утреннее пребывание у своего окна с целью любования природой (два дерева и кусочек неба), ожидания глотка свежего воздуха летом, безболезненного для окружающих выдохновения табачного дыма и просто удовлетворения абстрактного любопытства - поскольку человек, как и прочие приматы, в той или иной степени является вуайеристом.

В западном обществе, где гомосексуальные отношения становятся социальной юридически признанной нормой, следует отходить от практики заселения в комнаты общежитий исключительно однополых человеческих существ. Это создает неравенство, способствующее развитию гомосексуальных отношений в ущерб отношениям гетеросексуальным. Политкорректность заставляет отчасти замалчивать этот факт дискриминации, поскольку неравенства подобного типа негласно могут считаться компенсацией за былые проблемы гомосексуалов - но нужно учитывать, что амплитуда колебаний маятника должна стремиться к золотой середине, в которой неравенства более не наблюдается.

В виду вышесказанного я полагаю, что в будущем заселение общежитий должно производиться без учета половых и гендерных различий - поскольку с углубляющейся дифференциацией человеческого сообщества и экспоненциальным ростом числа разнообразных - в том числе, сексуальных - идентификаций, не совпадающих с биологическим полом, теряется цель наблюдаемого и по сей день полового апартеида.

Непонятно, от чего именно общество пытается оградить студентов, сохраняя это явно рудиментарное правило "внутреннего распорядка". Минимизации добрачных сексуальных контактов оно явно более не служит. 

Пусть заселяющиеся в общежития студенты сами решают, с людьми какого пола они желают проживать в одной комнате. 

А мои околооконные созерцания перестанут быть столь однообразными.

P.S. Это была пародия на письмо Иммануила Канта кенигсбергскому правителю. Неподалеку от жилища герра профессора располагалась местная тюрьма. Заключенные в оной в только им известных целях практиковали хоровое пение, мешавшее автору трех "Критик" в его высокоученых занятиях. В сем весьма пространном эпистолярном сочинении Кант доказывал, что хоровое пение пагубно сказывается на нравственном облике заключенных. Правителя удалось убедить. Пение прекратилось.

Но, в отличие от Канта, я вовсе не возражаю против показательных (окна в этом городе занавешивать не принято) сексуальных сцен - в частности, гомосексуальных. Движет мной только чувство справедливости, требования критического разума и влечение к социальной пользе. Я не знаю, как наблюдаемые мной практики влияют на заключенных (пардон, студентов). А как они повлияют на меня - зависит от меня.