Находясь в системе представлений Андреева, мы можем переопределить некоторые понятия и переформулировать некоторые утверждения на основании его космологии. Я называю это космологической формулировкой или космологической интерпретацией.
Приведу пример. Некогда меня привлекала точка зрения, согласно которой провиденциальный план, связанный с животными, в действительности удался, а не был опрокинут демоническими силами (РМ VI 2). Идея заключалась в том, что, во-первых, по современным биологическим представлениям человек является одним из видов животных и произошёл от них в процессе эволюции. Второй логический шаг состоит в том, что в конце эона люди, воплощённые в Энрофе, сделают возможным преображение Земли (см. «В чём действительное значение Розы Мира»). И из этого следует, что всё идёт именно так, как задумано изначально: животные осуществляют преображение Энрофа – ведь люди являются животными.
Но дон Диего ответил на это контраргументом, согласно которому в андреевской парадигме есть принципиальная разница между людьми и животными, которая выражается в том (но не сводится к этому), что они осуществляют восхождение и нисхождение по другой последовательности слоёв. Люди являются иным, отдельным сообществом, потому что находятся в другой вертикали восхождения-нисхождения, которая лишь на некоторых уровнях пересекается с вертикалью животных.
Этот аргумент меня переубедил. Сейчас я добавил бы к нему ещё и то, что жизнь человечества находится под влиянием других божеств. Главным здесь является то, что в то время как животные творятся Зарандой, человечество творится Планетарным Логосом.
Так вот, формулировку точки зрения, которую высказал дон Диего, я называю космологической, потому что она осуществляется на языке космологии «Розы». Её достоинство заключается в ясности и однозначности. Легко понять, о чём идёт речь, и либо согласиться с этим, либо нет. Критерий, который в результате получается, внешний, «объективный» и потому простой. В этом же заключается его опасность. Им не следует чрезмерно увлекаться, потому что что в нём не выражена «сущностная» разница между животными и людьми. Для этого нужна метафизика человека и животного, философская антропология и философская зоология. Поэтому, с одной стороны, мыслить в андреевской парадигме зачастую означает как раз искать космологических формулировок. С другой стороны, их нужно воспринимать скорее как отправные точки, от которых может оттолкнуться мышление благодаря обретаемой в них промежуточной ясности.