Часть четвертая ::: беседа произошла на форуме Свентари в 2010 году
Читать первую часть ::: Читать вторую часть ::: Читать третью часть
Федор Синельников:
Я. Т. Я не уверен, что большинство всегда право и что количественный критерий (один человек – один голос) есть панацея от всех бед и вершина социального управления, лучше которой ничего придумать нельзя. Не уверен.
Демократия – это не власть большинства. Это защита прав меньшинств.
М. Б. «Майн Кампф» Гитлера мы ненавидим потому, что мы знаем и ненавидим Гитлера. Но можно дать такой «объективный анализ» его текста, который покажет автора просто бессовестным, хотя и неглупым блогером-шовинистом, радеющим за свою родину. Ничего свирепого.
Ненависть – несветлое чувство, питающее демонов. А трезвый анализ текста для того и существует, чтобы понять, каким образом идеи его автора воздействовали или могут воздействовать на читателя.
М. Б. Вы – цитатки из Андреева про «полноту власти», а мы вам – ту же цитатку с другим толкованием.
Вы – о власти как абсолютном зле, мы вам – докажи.
Вы нам список святых из «РМ», мы – список родомыслов оттуда же.
Вы – тезис об удушении демократии при РМ, мы вам – цитатку из Андреева о том, что писать Конституцию будущего – не его дело.
1) Различие в том, что мы приводим цитаты, а вы предлагаете «развитие», не имеющее конкретной опоры в тексте, и отсылаете к «духу» или собранию сочинений.
2) и 3) См. предыдущий пост.
4) В том-то и дело, что задача Андреева не состояла в описании социальной системы будущего. И он это осознавал. Отсюда его частые оговорки на эту тему. Но при этом он не удержался от фантазирования.
М. Б. И уж до чего своеобразная «помощь» – ампутация сердца…
В христианстве есть понятие «прелести» и «трезвения». «Горение духа» может быть проявлением прелести. А «трезвение» может быть объявлено «угашением духа».
Цитата: «Опаньки, фитилек-то притуши, коптит».
Максим «Босой»:
Ф. С. Различие в том, что мы приводим цитаты, а вы предлагаете «развитие», не имеющее конкретной опоры в тексте, и отсылаете к «духу» или собранию сочинений.
«Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие». В цитате автор предлагает есть его. Опровергни этот вывод «герменевтики» не отсылом к духу евангелий, а «опорой на текст».
Кстати, вспомни, как предлагал «диагностировать» тексты евангелий сам Андреев. К чему отсылал? К духу или к букве?
И почему ты пишешь «дух» в кавычках? Это была цитата из поста Ярослава, или ты не признаешь, что текст может иметь дух?
Штука в том, что одни и те же высказывания Андреева о власти мы понимаем с разным знаком. Когда я говорю, что иначе понимаю дух и смыcл цитаты и привожу это понимание, ты говоришь, что занимаюсь «развитием», причем имея в виду под этим словом, видимо, домысливание и фантазии…
Хорошо. Давай устроим короткую дуэль на цитатах без собственных комментов. Приведи еще раз любую цитату, которая тебе не нравится. Я тебе приведу цитатку в ответ.
Ярослав Таран:
[…] Пара ремарок по поводу «герменевтики текста» […]
М. Б. 1) без рационального анализа текста вестника никак не обойтись, если мы не хотим впадать в фанатизм, догматизм и прочее сектантство…
Согласен. Только анализировать надо, исходя из терминов и значений слов, присущих данному автору, а не из внесенных извне. Здесь есть чему поучиться у школы Ю. М. Лотмана, который анализирует и вскрывает тексты как новый язык. «Понять большого автора сложнее, чем выучить иностранный язык» (близко к тексту, на память). Именно структуру авторского текста, те или иные слова, что автор употребляет в своем контексте, их связи и взаимосвязи не только внутри данного текста, но и с другими текстами и с личностью автора, с контекстом его биографии и эпохи, с культурным контекстом в целом и т. д. и т. п. Вот это – честный анализ. И он необходим. Но он огромен. О «Евгении Онегине» написаны сотни тысяч страниц, и дело не окончено. И вряд ли будет окончено. С Андреевым не проще…
М. Б. 2) но результат этого анализа определяется нерациональными факторами (установками веры и воли исследователя).
Согласен.
Как дополнение: внутренней установкой услышать автора в диалоге (в ансамбле) с другими авторами (его современниками, его предшественниками и даже его последователями) тоже. Надо стараться видеть не только автора в целом, но и весь культурный контекст (без этого и отдельного автора не разглядишь по-настоящему). Как пейзаж – отдельное дерево понимается лишь в контексте всего пейзажа, а не только в одной своей целостности.
Вот почему я считаю проект Евгения Морошкина «Перекличка вестников» – ключевым, стержневым для понимания каждого вестника в отдельности, а такие работы Морошкина, как «Два века прароссианства» и «Сквозь природу», – лучшим, что написано в духе Андреева после. Такие работы – с их установкой воли – на выявление связей и взаимосвязей как внутри культуры, так и с метакультурой – гораздо ценнее всех анализов текстов, замкнутых на себя и на данный текст. Выявление связей и взаимосвязей – главное в духе Андреева, главное в духе «Розы Мира» («диалог культур и культура диалога»), главное в его последователях, продолжателях, исследователях. Любая замкнутость, закрытость, узость чужды самому духу Новой эпохи.
Федор Синельников:
Я. Т. Духовный авторитет не нужен?
Великий инквизитор: «Есть три силы, единственные три силы на земле, могущие навеки победить и пленить совесть этих слабосильных бунтовщиков, для их счастия, – эти силы: чудо, тайна и авторитет. Ты отверг и то, и другое, и третье и Сам подал пример тому».
М. Б. Хорошо. Давай устроим короткую дуэль на цитатах без собственных комментов. Приведи еще раз любую цитату, которая тебе не нравится. Я тебе приведу ответ.
Перед этим нужно, чтобы ты пространно ответил на несколько предыдущих постов, в частности на этот:
Ф. С. Утверждение, что власть как принцип отношения Бога (субъекта) к сообществу становящихся сущностей (объектам) является таким же Его атрибутом, качеством, как, например, Его любовь к ним и Его с ними сотворчество. Если для тебя это так, то мы верим в разных богов. Это разные образы веры. И это означает, что все остальные наши с тобой представления о том, что такое любовь, свобода, богосотворчество, божий промысел, слои мироздания и пр. и пр., просто несводимы. Поэтому ни споры, ни аргументы – не работают. Надо здесь для начала определиться.
Второе. У Андреева есть несколько линий в тексте. Этических и логических. Поэтому можно и нужно выявлять эти разные линии. И то, что в одной из линий (а не во всех) у него присутствует соблазн великого инквизитора, не означает, что в его тексте – во всей его полноте – не доминирует совсем другая, провиденциальная линия. Но она противостоит – а не соответствует – его же социальным проектам.
М. Б. «Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие». В цитате автор предлагает есть его. Опровергни этот вывод «герменевтики» не отсылом к духу евангелий, а «опорой на текст».
Примеры из совершенно разных сфер. Иисус дает апостолам хлеб и вино и называет их Своей плотью и кровью. Чтобы слова Иисуса воспринять как руководство для каннибалов, нужно символ перевести в иное смысловое поле. Андреев представляет власть Розы Мира – институциональной, верховного наставника – лицом, находящимся на вершине формализованной социальной иерархии и обладающим полнотой светской и конфессиональной власти и т. д. и т. п. Чтобы заявлять, что Андреев не желал установления сакрализованного полновластия Розы Мира, нужно все его социальные проекты и мечты объявить символом. А для этого нужно очень постараться. Но ты ведь сам признаешь, что Андреев желал именно этого… Непонятно, о чем идет речь…
Дмитрий [более точной информации об этом авторе у редакции нет - прим. ред.]:
Уважаемые дискутирующие!
Прочитал тему и не нашел ни у одной из сторон ответа на очевидный, как мне казалось, вопрос. Может, для всех он уже и не вопрос, все знают ответ, один только я не в курсе?
Вопрос такой: зачем для грядущей Розы Мира вообще необходим Верховный Наставник? Чем был бы плох, например, просто Всемирный Собор? Что такого особого должен делать по факту этот Верховный Наставник, с чем Собор (или избираемое им коллегиальное правление) ни в коем случае не смогли бы справиться?
Ведь для того, чтобы сценарий, описанный Андреевым (приход антихриста изнутри Розы Мира через пост Верховного Наставника), не состоялся, достаточно всего лишь упразднить этот самый пост и оставить лишь форму коллегиального правления. Может быть, и тогда антихрист тоже придет, но уже явно не по предсказанному Андреевым пути.
Так в чем же дело? Что-то я здесь не понимаю.
Почему в структуре Розы Мира без поста Верховного Наставника вдруг почему-то абсолютно нельзя обойтись?
1.
Уже сейчас в современных странах пост главы государства скорее декоративен. Он нужен по большому счету лишь как «дипломатическое лицо страны», при общении со структурами аналогичного уровня субъектности, т. е. с другими подобными странами. Но Роза Мира полагается структурой всемирной, на Земле ее аналогов по уровню глобальности не будет, и с кем же ей тогда на равном уровне субъектности общаться – так, чтобы для этого был жизненно необходим пост Главного Лица? С внеземными цивилизациями, что ли? Так они пока не просматриваются.
Кроме того, глава страны всегда был нужен для того, чтобы быстро принимать конкретные решения в условиях враждебного окружения – вступать в войну, заключать союзы, мобилизовать население на борьбу с внешней угрозой. Что, Розу Мира ожидает нечто подобное?
Во всех же остальных случаях выборное коллегиальное правление вполне справится со всеми стоящими перед структурой задачами и без своего Пожизненного Наполеона.
Вы можете возразить на этот тезис, придумать такие задачи для Розы Мира, которые без поста Верховного Наставника ни в коем случае нельзя было бы решить?
Или подразумевается, что Верховный наставник – это своего рода такой Идеал Облагороженного Образа, с которого должен брать пример каждый розамирский октябренок? Но тогда чем были бы хуже сто или двести таких идеалов из множества достойных людей? Наоборот, это было бы только лучше – была бы возможность выбрать себе идеал для подражания более точно, под свой душевный склад.
Так что и здесь непонятно.
2.
Верно было отмечено, что Роза мира – это структура по архетипу женская.
Но.
Зачем же ей тогда атрибуты власти (тем более «всей полноты власти») и Верховный Наставник как главный атрибут, как образ Совершенного Альфа-Самца? Я не говорю сейчас, хорошо это или плохо быть таким самцом, но просто это совершенно не женский атрибут.
Женский атрибут – это не власть, а понимание, прощение, сочувствие, любовь. С маньяками (про что тут стали писать) женщина отнюдь не сама разбирается, у нее для таких дел мужчина есть. Собственно, структура общества будущего у Андреева по сути аналогична. Всемирное, объединяющее начало – это женская сущность, понимание, сочувствие, любовь. А вот уже на местных уровнях действуют мужские сущности, демиурги – организуют пространство, повседневную жизнь, борьбу с потенциальными маньяками и прочее. Это и есть пресловутый «этический контроль».
Но тогда такие неотъемлемые части мужского мифа, как единоначалие и иерархия, с успехом воспеваемые в мужском социуме еще со времен охоты на мамонтов и набегов на соседние деревни, просто абсурдны и неуместны в данном случае для объединяющей структуры женского типа. Наоборот, «женственность» в идеале должна быть везде и нигде, скорее даже как сетевая структура, а не олигархическая (про что пишет Андреев) и уж тем более не иерархическая. Иерархия, «вертикаль власти», пусть даже «самой человечной власти», – это исконно мужской атрибут. Он из другого мифа.
То есть.
Одно дело, когда есть Прекрасная Дама и ее Рыцарь. Одно из главных качеств Прекрасной Дамы – недосягаемость, бытие в другом измерении. И вот тогда Рыцарь в честь своей Дамы совершает подвиги и старается не совершать подлости. Это и есть суть этического контроля в нашем эйцехорном мире.
И вот где в таком мифе может возникнуть Власть, тем более по мужскому архетипу? А у Андреева вдруг почему-то возникает…
В мифе с Прекрасной Дамой мужская Власть возникает только тогда, когда дама вдруг становится доступной для рыцаря, обычной такой теткой с сиськами. Тогда рыцарь осматривает ее внимательно и для начала говорит:
– Дорогая, подвинься-ка. Тут маньяки всякие. Могут быть. В принципе. Потому – здесь тебе Мужик нужен. Крепкий хозяин. А не это твое «киндер, кирхе». Ну-ка, дай-ка тот рычаг. Как там пишут: «Он должен быть взят нами и крепко сжат». Усекаешь? «Должен!» «Крепко!» Ты, что ли, крепко сожмешь, дуреха? Мускулы не те. Хорошо, что теперь на твоем месте сидит Настоящий Мужчина – Почетный Папа и Главный Святой. Поехали!
И вот в этом случае женская сущность – уже кто угодно, но не Прекрасная Дама. Ее день – 8 марта. Не лезь, крошка, в мужские дела.
А потом появляется еще более Крутой Самец и подминает бывшую Даму уже под себя, что с таким негодованием описал Андреев в главе про антихриста. Хотя первый шаг в эту пропасть был сделан уже самым первым Верховным Наставником.
Между тем если структура по женскому архетипу, описанная Андреевым, станет возможна, то в метаисторическом смысле это будет означать не только исчезновение уицраоров, но и, что менее очевидно и более важно, этический контроль непосредственно над демиургами. И вот это будет довольно интересный момент, пока для мировой истории принципиально неизвестный и пока даже теоретически не моделируемый.
3.
Мне кажется, что мысли Андреева о Верховном Наставнике – это аберрация, вызванная его личной судьбой, жизнью в сталинское время. Тогда еще с детских садов учили стихи о том, что темной-темной ночью, когда уставшая за день страна спит после трудовых подвигов, спят девочки и мальчики, кошки и собачки, во всей огромной Москве лишь в маленьком окошке Кремля горит небольшой огонек. Это работает товарищ Сталин – он не спит даже ночью, все думает о нас, и заботится о счастье народном. И вот эта модель Совершенного Альфа-Самца не могла не отпечататься даже в понимающих мозгах при ее тотальной пропаганде на всех уровнях.
Ведь, если вдуматься, какие у Андреева претензии к Сталину? Всего лишь те, что кричали в известном фильме: «Царь-то, говорят, ненастоящий!» Подмененный царь. Казачок, засланный из Гашшарвы [один из демонических миров, описываемый в текстах Даниила Андреева - прим. ред.]. Но вообще без царя-то нельзя – это в сталинское время знали все младенцы, и Андреев тоже знал. Как же без царя-с? Без Великого Человека-с? Без Наставника! Просто царь должен быть не самозванец, не тушинский вор, а хороший, настоящий, святой. Который не спит даже ночью, все думает о нас и заботится о счастье народном.
Между тем, фраза «был культ, но была и Личность», вера в Идеального Царя, в Главного Святого, да и вообще представление о «Великом Человеке» – растут из одного корня. И этот корень – что важно в данном случае – не имеет к женскому архетипу никакого отношения.
Для структуры, построенной по женскому архетипу, существующий на ее вершине пост Главного Святого Альфа-Самца – атавизм, пережиток патриархальных цивилизаций, в данном случае – сталинских времен. Неудивительно, что именно через него возрожденный товарищ Сталин и находит в будущем лазейку и говорит:
– Дорогая, подвинься-ка. Где там наш рычаг?
Так почему же ломается столько копий? Казалось бы, нет поста – нет и лазейки…
Хотя…
Сам-то товарищ Сталин выдвинулся отнюдь не из монархической структуры, а из олигархической. Он просто так усердно работал над собой и другими, что остальные красные олигархи стали на его фоне чуть менее святыми чем он, причем многие посмертно. Что мешает ему то же проделать и в олигархической Розе Мира, даже без формального поста ее Генерального Секретаря? А пост можно будет создать и потом, по многочисленным просьбам благодарного человечества. Так что олигархическая структура, даже без исходного поста Верховного Наставника, приведет ровно к тому же результату – был бы Сталин, а политбюро перестроится.
А вот структура полностью сетевая, с отсутствием единого центра…
Вот здесь – не знаю.
Теоретически, могло бы и получиться.
Чтобы Прекрасная Дама оставалась собой и занималась своим исконным женским делом – воспитанием облагороженных киндер и объединением кирхе правой руки – она должна быть принципиально недосягаемой для Настоящих Самцов, любящих крепко сжимать рычаги. Пусть они прыгают в ее честь с парашютом, спасают детей из огня, строят хрустальные города, укрощают цунами, поднимают со дна Атлантиду, изобретают вечные двигатели и пишут стихи. Но – на расстоянии. И не лапают ее волосатыми ручищами, которым только бы что-нибудь крепко сжать.
Тогда и будет этический контроль.
Означает это в нашей реальности скорее то, что организация Розы Мира должна быть предельно голографична, не иметь центра и держаться не на личностях, а на идее. Должна быть «везде и нигде конкретно». Личности, сколь угодно святые, в этой структуре должны быть востребованы в качестве Рыцарей, но отнюдь не в качестве Наставников. Ибо первый же Верховный Наставник «со всей полнотой власти» женскую сущность неведомого доселе в нашей истории социума просто убьет – и все скатится на привычные игры больших мальчиков со своим эйцехоре.
В этом смысле интернет (возвращаясь к исходной статье) как прообраз сетевой структуры социума – вполне интересный эксперимент.
Максим «Босой»:
Ф. С. Андреев представляет власть Розы Мира – институциональной, верховного наставника – лицом, находящимся на вершине формализованной социальной иерархии и обладающим полнотой светской и конфессиональной власти и т. д. и т. п. Чтобы заявлять, что Андреев не желал установления сакрализованного полновластия Розы Мира, нужно все его социальные проекты и мечты объявить символом. А для этого нужно очень постараться. Но ты ведь сам признаешь, что Андреев желал именно этого...
Конечно, признаю, Федор. Конечно, это не символ. И что? Из чего следует, что все это плохо? Ты понял, что это плохо; я понял, что это не плохо. При этом мы ссылаемся на один и тот же источник, анализируем одни и те же слова.
Я тебе (вслед за Ярославом) привел цитату из евангелий про хлеб и вино. Из нее не следует, что автор говорит о символе, что это метафора/аллегория/притча. Это тебе любой криминалист-герменевтик докажет.
Понять, что речь идет о символе, то есть что понимать нужно иначе, можно только из контекста (вот они сидят за столом, обедают, Иисус берет в руки хлеб и говорит…).
То же – с цитатами Андреева. Из контекста всей «РМ» я вижу, что Андреев, как мета-эскимос, различает десятки видов власти по методам, целям и последствиям. Одно и тоже слово «власть» у него есть, когда он говорит о власти Гитлера и о «духотворящей власти» Творца.
Ты из этого делаешь вывод, что Андреев придает власти творца все признаки власти Гитлера. Ты не эскимос, Федор! Более того, для тебя уже любое слово «власть» в тексте несет негативный оттенок. Так слово «власть» ты сделал символом, за которым всегда стоит власть насилия.
Ф. С. Перед этим нужно, чтобы ты пространно ответил на несколько предыдущих постов. В частности, на этот:
Ф. С. Утверждение, что власть как принцип отношения Бога (субъекта) к сообществу становящихся сущностей (объектам) является таким же Его атрибутом, качеством, как, например, Его любовь к ним и Его с ними сотворчество. Если для тебя это так, то мы верим в разных богов. Это разные образы веры. И это означает, что все остальные наши с тобой представления о том, что такое любовь, свобода, богосотворчество, божий промысел, слои мироздания и пр. и пр., просто несводимы. Поэтому ни споры, ни аргументы – не работают. Надо здесь для начала определиться.
Если ответить «эйдосом на эйдос», то власть Бога – это власть Любви. Понимай как можешь. Сказать: пусть субъект Икс управляет мною, – это одна власть. А сказать: пусть Любовь управляет мною, – это уже другая власть. Звучит совсем иначе.
Если буквоедски ответить на твою цитату, то отвечу так. Бог не субъект, он что-то принципиально иное для нас. Как и не личность, Он – что-то сверх этого, Сверх-личность. Мы можем говорить о «власти Бога» только в одном ключе – как о «власти любви».
Нужно брать пониже, а не Бога. Например, Логоса, а лучше демиургов, это ведь тоже Провиденциальные силы, верно? Но о них в «РМ» сказано полнее. Что такое власть демиурга Яросвета? Склонен ли демиург к насилию? Что понимать под насилием? Демиург не несет ответственности за родомысла, которого он посылет в этот мир?
Еще раз. Власть Бога – «власть» любви. А власть демиурга направить в Энроф своего друга и родомысла – это уже не только любовь. Это уже и меч в том числе. Цитатки могу привести.
Ярослав Таран:
Дмитрий. Зачем для грядущей Розы Мира вообще необходим Верховный Наставник? Чем был бы плох, например, просто Всемирный Собор?
Дмитрий. Почему в структуре Розы Мира без поста Верховного Наставника вдруг почему-то абсолютно нельзя обойтись?
Вообще-то в тексте Андреева говорится, что он не знает, останется ли руководство РМ (Собор) до конца коллегиальным или будет лидер («верховный наставник») или несколько «лидеров». Для Собора – это, на мой взгляд, не принципиально. «Верховный наставник» – это не должность – все представители от мировых религий (от их Соборов) равны; а «верховный наставник» (до чего же неудачная формулировка!) – лишь «власть» авторитета, признанный носитель Дара, как гений в культуре. К нему прислушиваются, он выполняет огромный объем работы, он фактический лидер, а не юридический и назначенный. Если проводить какие-то аналогии, то мне ближе «Игра в бисер» у Гессе: «магистр игры» там то же, что у Андреева «верховный наставник».
Максим «Босой»:
Дмитрию
Дмитрий. Зачем для грядущей Розы Мира вообще необходим Верховный Наставник? Чем был бы плох, например, просто Всемирный Собор?
<…>
А вот структура полностью сетевая, с отсутствием единого центра…
<….>
Означает это в нашей реальности скорее то, что организация Розы Мира должна быть предельно голографична, не иметь центра и держаться не на личностях, а на идее. Должна быть «везде и нигде конкретно».
<…>
В этом смысле интернет (возвращаясь к исходной статье) как прообраз сетевой структуры социума – вполне интересный эксперимент.
Дмитрий, интернет – не сетевая структура. Сетевой он только на уровне провайдеров и пользователей (да и то как сказать). И для интернета есть дядьки, которые диктуют правила для всех. Над провайдерами/реселлерами есть консорциум W3C, а это, в сущности, частные люди и частный бизнес магнатов США. Вам не дадут просто так выйти на рынок со своими стандартами, технологиями, не дадут права создавать свои доменные зоны и т. п. Если уничтожить этот центр, то возникнет другой.
Далее. Шаданакар – сетевая структура? Метакультура – сетевая структура? Деревенская община – сетевая структура? Симфонический оркестр? Завод? Семья?..
Сетевых структур нет по определению. Они возможны только в мире, где нет неравенства. А неравенство есть всегда. Всегда кто-то умнее, сильнее, духовнее, расторопнее, талантливее и т. д. Это первое.
Второе. Никакого «коллегиального управления» не бывает в принципе. Вы не приведете мне ни одного примера, где есть равный вес членов правления. Пусть формально это можно закрепить, но де-факто это невозможно. Даже в самых громоздких объектах управления реально управляют не более одного-трех человек. А из этих трех всегда есть первый среди равных.
Вот для того, чтобы не лицемерить и не заниматься очковтирательством, нужно фактическое правление Собора избранных закрепить юридически. То есть показать, что де-юре совпадает с де-факто. То же и с управлением внутри Собора. Нужно легализовать власть Верховного наставника, ибо она и так будет де-факто.
Да, все-таки я не понимаю, почему Интернет называется «прообразом сетевой структуры социума». По мне так это виртуальная копия имеющегося социума с непринципиальными отличиями.
Наверное, на основании того, что юзеры сети могут общаться, творить и при этом не зависеть друг от друга, делается вывод о Сети? На этом уровне – да, сеть. Ну так и граждане в государстве на своем уровне есть горизонтальная сеть: простые жители вполне могут общаться, не имея власти друг над другом.
Однако над «юзерами» в обществе есть целая лестница власти от домоуправления и муниципалитета до глав регионов и президента. Так и в Сети. Над рядовыми юзерами стоят провайдеры и юзеры зависят от них. Ты можешь поменять провайдера, но не можешь отменить сам «институт провайдеров» и их условия. Над мелкими провайдерами стоят более крупные реселлеры услуг. Над ними – государство со всем пакетом рычагов влияния: от налога и штрафа до тюрьмы. На вершине этой лестницы стоят корпорации и консорциумы ICANN, W3C… А за ними стоит в сущности американский и транснациональный частный капитал.
Федор Синельников:
Дмитрий. Прочитал тему и не нашел ни у одной из сторон ответа на очевидный, как мне казалось, вопрос. Может, для всех он уже и не вопрос, все знают ответ, один только я не в курсе? Вопрос такой…
Здравствуйте, Дмитрий!
В предыдущей дискуссии я преимущественно рассматривал не футурологические перспективы человечества, не тот социум, в котором отразится влияние Звенты-Свентаны и Аримойи. Речь шла о кратологической и социальной концепции Андреева. О том, в каких социально-политических и конфессиональных формах он представлял себе воплощение этого влияния в будущем.
М. Б. Из чего следует, что все это плохо?
Крошка сын к отцу пришел...
Я далек от того, чтобы указывать взрослым дядям, к каким ценностям им нужно сремиться – к свободе или к власти над другими людьми – ради их просветления.
М. Б. Ты из этого делаешь вывод, что Андреев придает власти творца все признаки власти Гитлера. Ты не эскимос, Федор! Более того, для тебя уже любое слово «власть» в тексте несет негативный оттенок. Так слово «власть» ты сделал символом, за которым всегда стоит власть насилия.
М. Б. власть Бога – это власть Любви.
Можно говорить о «власти любви», «садизме творчества», «изнасиловании свободы» и объяснять, что в понятия «власть», «садизм» и «изнасилование» вкладывается светлый или по крайней мере нейтральный смысл. Я даже это готов принять – если оппонент делает соответствующие оговорки об используемых терминах. Но мы говорим о конкретной теме – о системе социальных институционализированных взаимоотношений, в которой присутствует элемент внешнего принуждения.
М. Б. Я тебе (вслед за Ярославом) привел цитату из евангелий про хлеб и вино. Из нее не следует, что автор говорит о символе, что это метафора/аллегория/притча. Это тебе любой криминалист-герменевтик докажет.
Можно выдернуть одно слово из любого текста и на этом основании делать какие угодно выводы. Но в случае с Андреевым речь идет не об отдельных цитатах, а о худо-бедно, но сформулированной Андреевым социальной концепции. Цитаты, которые приводились мной, – репрезентативны. Они разбросаны по всему тексту «РМ». А в главе «Возможности» у Андреева представлена картина оптимального для него социального устройства.
М. Б. Вы нам список святых из «РМ», мы – список родомыслов оттуда же.
Ф. С. Ты можешь вспомнить родомыслов прошлого, мечом защищавших правду, как они ее понимали. Но, во-первых, все родомыслы в той или иной степени связаны либо с эгрегорами, либо с уицраорами. Во-вторых, это фигуры навсегда ушедшего прошлого. Возвращаться к идеалам рыцарских времен – это значит видеть в какой-то конкретной общности противников Бога, которые должны быть физически, как бы это мягче сказать, нейтрализованы.
М. Б. Нужно брать пониже, а не Бога. Например, Логоса, а лучше демиургов, это ведь тоже Провиденциальные силы, верно? Но о них в «РМ» сказано полнее. Что такое власть демиурга Яросвета? Склонен ли демиург к насилию? Что понимать под насилием? Демиург не несет ответственности за родомысла, которого он посылет в этот мир?
Впечатление такое, что далеко не все мои посты читаются. Ну да ладно.
Полагаю, что уважаемым оппонентам, Ярославу и Максиму, нужно определиться, какую именно идею они защищают.
1) Андреев о сакральной универсальной институционализированной власти (гражданской и духовной) Розы Мира во главе с пожизненными Верховными Наставниками, цензурой, уменьшением слонов и упразднением у лошадей копыт сказал все верно. Это идеал, к которому нам надо стремиться.
2) Андреев имел в виду совсем другое, но не сумел грамотно на русском языке это выразить (вероятно, плохо им владел). Поэтому, чувствуя его текст духом, его нужно подправить и в терминологии и по сути. Власть Розы Мира следует понимать по аналогии с положением, к примеру, объединенных в одном лице Махатмы Ганди в Индии в 1930-40-е гг. и Достоевского в России в 70-80-е гг. XIX в.
Я. Т. …а «верховный наставник» (до чего же неудачная формулировка!) – лишь «власть» авторитета, признанный носитель Дара, как гений в культуре. К нему прислушиваются, он выполняет огромный объем работы, он фактический лидер, а не юридический и назначенный.
М. Б. Вот для того, чтобы не лицемерить и не заниматься очковтирательством, нужно фактическое правление Собора избранных закрепить юридически. То есть показать, что де-юре совпадает с де-факто. То же и с управлением внутри Собора. Нужно легализовать власть Верховного наставника, ибо она и так будет де-факто.
Полагаю, что между вашими подходами к пониманию Андреева, уважаемые Ярослав и Максим, имеются... некоторые различия.
Есть и третий путь. Признать, что и терминологически, и концептуально социально-политическая панорама Андреева крайне уязвима. Поэтому она не может рассматриваться даже в качестве эскиза будущего общественного уклада. Такое признание открывает возможность создания оригинальных социально-политических концепций (на основе других этических и логических линий в наследии Андреева), в которых не будут отвергаться ценности гражданской свободы в секулярном обществе.
Максим «Босой»:
Ф. С. Андреев о сакральной универсальной институционализированной власти (гражданской и духовной) Розы Мира во главе с пожизненными Верховными Наставниками, цензурой, уменьшением слонов и упразднением у лошадей копыт сказал все верно.
Да. И про копыта тоже.
Ф. С. …создания оригинальных социально-политических концепций…
Дорогой Федор! Разработай эту «оригинальную концепцию». Может даже к. ф. н. дадут. И стопкой листов диссера можно будет очень удобно подпереть ножку шкафа. Только Андреева не используй как живой материал для этого своего интеллектуального эксперимента...
Можно сколь угодно, желая оригинальности, превращать вертикаль в горизонталь, а лестницу – в сетку. Может, умозрительно-эстетически это что-то даст. Но не практически.
За окном – вертикали и лестницы. И выбор у человечества не между властью и безвластием, а между властью Сталина и властью Путина, Путина и Андреева, Андреева и описанного им мироправедника. (Повторяю в четвертый раз.) Это тот самый выбор меньшего из зол, который на практике ты для себя допускаешь, но в котором отказываешь человечеству.
Яков Учитель:
Суть дискуссии, как я ее понимаю, – природа власти в прошлом, в настоящем и в будущем (при Розе Мира). И необходимость насилия. А заодно и самой власти.
В прошлом власть, несомненно, была необходима, а также было необходимо насилие для ее реализации. Все с этим согласны. И не будем терять время на этот интересный вопрос.
Что нас ожидает в будущем при воцарении Розы Мира? Необходимость насилия, несомненно, отпадет. Тоже неохота доказывать. ИМХО, довольно очевидно, однако допускаю, что кто-то не согласен. Будет ли при Розе Мира иерархия? Несомненно. Возможно, иерархия исчезнет после 3-го эона, а может, позже. Но это будет другое человечество, или скорее уже не-человечество. Т. е. будет ли при РМ, к примеру, при постройке Храма Солнца, главный архитектор, рядовые архитекторы, прорабы, бригадиры, начальники транспортного цеха и таджики-разнорабочие? Полагаю, что будут. А вот насилия не будет. Если прораб велит бригадиру копать траншею от забора до обеда, то это только в том случае, если бригадир был не в курсе, что так надо. Это будет не власть, а просто передача информации. И никакого насилия. Что-то в этом роде. Предположим, согласились.
Теперь – как обстоят дела с властью в настоящее время?
Как и предполагал Даниил Леонидович, Роза Мира тронулась с места в 60-е годы ХХ века. С той поры доля насилия во власти и ее сакрализация неуклонно снижались. Доказывать и приводить примеры не требуется. [...] Чем цивилизованнее страна, тем меньше значимость ее лидера. И чем отсталее, тем сакральнее и пожизненнее.
Мечта о блистательном святейшем и мудрейшем Верховном Наставнике – это ошибка Даниила.
По большому счету, это Иудин грех. Как принято считать в последнее время и что подтвердили разнообразные обсуждения на наших форумах, и что следует из текста «РМ», мотивы предательства Иуды – это крах его надежд на то, что Иисус станет Верховным Наставником Палестины и окрестностей.
Величайшая общественная катастрофа ХХ века, главное поражение Светлых сил – это Великая Октябрьская Социалистическая Революция. Победила она на базе гнуснейшей ПОДМЕНЫ. Вместо царства Божия человечеству был подсунут коммунизм. Обезьяна Бога грамотно рассчитала. Про отмирание государства в светлом будущем – все правильно. Но отмирание это д.б. произойти на основе всеобщей Любви, а не на основе исторического материализма и научного атеизма.
Результатом этой генеральной подмены явилось неслыханное усиление государства и прообраз царства антихриста.
Мечты о Верховном Наставнике, пришедшем к неограниченной власти через замечательные всеобщие референдумы и, надо полагать, с грандиозной избирательной кампанией (а иначе зачем референдум?), – это модель прихода Антихриста.
Федор Синельников:
М. Б. Можно сколь угодно, желая оригинальности, превращать вертикаль в горизонталь, а лестницу в сетку.
Лучше горизонталь, чем лестница, ведущая вниз.
М. Б. И выбор у человечества не между властью и безвластием, а между властью Сталина и властью Путина, Путина и Андреева, Андреева и описанного им мироправедника. (Повторяю в четвертый раз.) Это тот самый выбор меньшего из зол, который на практике ты для себя допускаешь, но в котором отказываешь человечеству.
Выбор человечеством описанной Андреевым «этической инстанции» (в том виде, в каком она у него представлена) не является выбором «меньшего зла». В случае осуществления – это оптимальная дорога для Антихриста. Обнадеживает лишь то, что этот путь сегодня заблокирован – во многом благодаря эсхатологии самого андреевского текста.
Дмитрий. А вот структура полностью сетевая, с отсутствием единого центра…
Дмитрий, Вы считаете, что влияние Звенты-Свентаны обязательно должно найти выражение в структуре, хотя бы и сетевой и децентрализованной? Почему бы не предположить, что, как Вы сами отмечаете, ее влияние проявится не в формировании каких-либо структур, а в новом духе новой эпохи? Что, замечу, не избавит человечество от ответной параллельной активизации демонических сил, согласно одной из логических линий в тексте Андреева.
Я. У. Что нас ожидает в будущем при воцарении Розы Мира?
Яков, ты не находишь, что в твоей формулировке есть некоторые неясности?
Дмитрий Ахтырский:
Уважамые Максим и Ярослав! Как следует из ваших собственных скромных слов, ваш дух не угас, а сердце не ампутировано, в отличие от аналогичных вещей у ваших оппонентов. Вы полагаете, что подобный стиль дискуссии является приемлемым? Что ж, извольте.
Мы пытаемся убить веру в светлую андреевскую утопию? Посмотрите на себя и на свои слова – вы же прожженные прагматики, не доверяющие духу, который веет, где хочет, и желающие подстраховаться авторитетом, рычагами аппарата принуждения, иерархической вертикалью бесконтрольной власти. Впрочем, по последнему пункту ваши позиции различаются.
Так кто тут гаситель духа и ампутатор сердец?
Вы не верите в тех «мироправедников», о которых вы говорите. Вы не верите в тот Дух, который может снизойти и наполнить человеческие сердца – совершить в человечестве метанойю. Вы не верите, что человечество, ведомое таким духом, сможет существовать без внешнего принуждения, на основе самоорганизации. Ваши фантазии не могут обойтись без пресловутых «кресел собора» и всепланетарных торжеств в честь восхождения на престол нового «наставника». Эти кресла – для вас непременные атрибуты будущего – седалища для духа, без которых он улетит, растворится, не удержится. Ваша утопия – жалкая прагматика. Дух в этой утопии веет, но уж совсем не божественный – или у нас с вами и вправду образы Бога слишком различны. Мускулистые руки вашего слишком крепко сжимают рычаг управления.
Наша же с Федором утопия – будущее без власти и патологической иерархии. Это мир, в котором реализуются творческие проекты. Среди реализующих эти проекты есть и те, кто отвечает за макроуровни, но эти проекты – добровольные. Нежелающие могут в них не участвовать. В Боге есть место для множества проектов – у Отца обителей много. Это мир, где не будет никакого принуждения.
В мире идут сразу два процесса, имеющих отношение к глобализации. Первый – это формирование общепланетарных структур, о котором говорит Максим. Но есть и второй, о котором Максим не говорит, – та самая децентрализация, создание пространств большей свободы. Централизующаяся власть уже не имеет над человеком той силы, которую она имела в прошлые эпохи. Формируется гражданское общество. Это процесс медленный, кропотливый, он идет на микроуровнях, во множестве точек. Но он для вас слишком сложен. Путь Максима – дождаться, когда люди окончательно отчаются (чем хуже – тем лучше?), и тогда привести сразу к верховной власти руководителя нового типа, который устроит революцию сверху. Вот это, видимо, путь, который зажигает дух и вставляет вместо ампутированных сердец пылающие огнем нового духа суперпротезы.
И что первым попадет под запрет высокоэтичной власти, сжавшей рычаги аппарата принуждения? Журнал Playboy или все-таки однополые браки?
Мы провидим в будущем не царство – хватит великих и не очень инквизиторов, – но республику духа, мир, где властные отношения принуждения между людьми больше не будут иметь места. Стези готовятся уже сегодня – это развитие многообразных институтов гражданского общества, развитие способности человека жить своей совестью, своим умом, своей верой. И не перехватывать магический кристалл или жезл власти нужно – и из черных воронок власти делать сверкающие пирамиды. Не получится. Эти рычаги сжимают только темные руки. Кольцо брать нельзя. Слова о «рычагах» мог бы у Толкиена произнести вожделеющий Кольца правитель Гондора Денетор. А воронки в пирамиды превращаются быстро – правда, только в сознании человека, отравленного жаждой власти, пафосом уицраориально-эгрегориального служения.
Мы видим будущее общество существующим на основе принципов свободы, любви и творчества. Этот строй можно было бы назвать акратией. Наши оппоненты же полагают, что человечество сделало лишний глоток свободы и необходимо промывание желудка. Они отказываются видеть различия между темной властной иерархией и светлыми сообществами свободы и любви. Достаточно, как сказал Максим, в существующей иерархии поменять Сталина на Ганди, а Великого Игву на «Христа-Вседержителя». Принцип же иерархии для них один. В будущем они видят именно ее. Это касается любого будущего, даже самого отдаленного – поскольку принцип такой «универсальной» иерархии они считают основополагающим. Видимо, согласно этому принципу, по мнению наших оппонентов, устроена и Духовная Вселенная. С гипермонадой во главе. Но Бог – не монада, именно поэтому главой и не является.
Какой огонь горит в груди сторонников акратии и какой – в груди их оппонентов? То, что представляется огнем духа, может на самом деле быть огнем не слишком высоких страстей – той самой жажды власти, жажды лидерства, жажды учительства, с другой же стороны, стремлением отдать свою свободу (и даже свободу всего человечества!) в руки надежного гуру. Этот огонь может быть связан с любовью к принципу принуждающей иерархии как таковой. Если такие и им подобные компоненты горения, чьи продукты отравляют атмосферу, убрать из костра, то пламя станет чище. Но – для любителей повелевать и подчиняться – и менее заметным, менее «ароматным».
Так чья утопия светлее и чище? И кто здесь занимается гасительством духа и ампутацией сердец, предлагая крепко сжимать в руках костыли аппарата принуждения? Осторожнее, Саруман тоже сначала был Белым и даже... главой совета мудрых.
М. Б. Дорогой Федор! Разработай эту «оригинальную концепцию». Может, даже к. ф. н. дадут. И стопкой листов диссера можно будет очень удобно подпереть ножку шкафа. Только Андреева не используй как живой материал для этого своего интеллектуального эксперимента…
Отмечу вновь превосходно корректнейший стиль своего оппонента. И в рамках этого стиля позволю себе заметить, что буду пытаться пресекать всякую попытку использовать Даниила Андреева как манипуляционный инструмент для утверждения альфа-самцовой иерархии под маской пресловутого «царства духа». Мой оппонент может, впрочем, использовать свои наработки на своей свиноферме или в других отраслях сельского хозяйства. Я даже спокойно отнесусь к тому, что он будет зачитывать текст Андреева своим пасомым во время их трапез. Но запрещать иные трактовки андреевского текста он сможет только тогда, когда станет «верховным наставником». Если его не устранят раньше конкуренты на тот же пост. […]
Максим «Босой»:
[…]
Ф. С. Если не принимать априорно установку, что текстологический анализ – это вырывание духовного и материального сердца из автора, читателя, самого критика и еще неизвестно кого, то...
Федор, честный «текстологический анализ»! Честный! В смысле максимально объективный и целостный.
Мы с Ярославом утверждаем, что можно соорудить любую компиляцию, подкрепляющую любой вывод. Можно иначе истолковать те же цитаты, которые толкуешь ты. Можно иначе понимать те фундаментальные понятия, которые используешь ты. И т. д.
Если ты не веришь на слово, что я могу подобрать иные цитатки из Андреева или дать иное толкование цитаткам из твоего комплекта, ну тогда что ж… давай продолжим «бодание». Сил писать развернутый реферат у меня нет, но можно устроить «дуэль» на цитатах. Ты мне одну, я тебе другую. И т. д.
В итоге получится, что твой отсыл якобы к «логике текста Андреева» есть не более чем один из вариантов понимания этой логики. И что есть и другие варианты. И выбрать, какой вариант «правильнее», нельзя, оставаясь только в рамках «текстологического анализа». Текст можно повернуть и так и эдак, и оба варианта будут логичны внутри себя.
Тут мы и вернемся к проблеме целостного понимания текста с учетом контекста и еще таких «мелочей» вроде ощущения духа произведения и личности автора.
Я сам не люблю, когда часто и всуе отсылают к духу, но что поделать, если иначе не получается?
Д. А. Достаточно, как сказал Максим, в существующей иерархии поменять Сталина на Ганди. А Великого Игву – на Христа-«Вседержителя». Принцип же иерархии для них один. В будущем они видят именно ее – это касается любого будущего, даже самого отдаленного. Поскольку принцип такой «универсальной» иерархии они считают основополагающим. Видимо, согласно этому принципу, по мнению наших оппонентов, устроена и Духовная Вселенная. С гипермонадой во главе. Но Бог не монада, именно поэтому главой и не является.
Митя, вторая половина твоей цитаты – это приписывание мне и Ярославу того, что мы не говорили и не думаем. Это твои домыслы. Если я говорю об иерархичности вселенной, то это не значит, что иерархичность эта поддерживается насилием. Я просто указываю, что иерархичность с добровольным соподчинением – одно из ключевых положений «РМ».
А вот за упоминание великого игвы спасибо – лишний пример в нашу пользу. И как я мог забыть об этом эпизоде!? Как раз то влияние, которое оказало просветление великого игвы Друккарга, лишний раз доказывает мою правоту. Вертикаль власти – это мощнейший инструмент влияния на сознание миллионов. Если на вершине этой вертикали подлец, то миллионам – пипец. Если вместо подлеца поставить праведника, то он сможет сначала смягчить, потом преобразовать, а потом и полностью убрать эту вертикаль, попутно меняя сознание миллионов.
Если бы просветлился не великий игва, а какой-нибудь игва-слесарь, живущий в рабочем квартале на окраине захолустного города Игванска, то этого бы даже никто не заметил. А так: «Эта трансформа совершалась на глазах у всех. Многие были потрясены и уверовали. Другие пришли в крайнее замешательство...» Если б не растерзали игву почти сразу же, то он, может быть, запустил бы в Друккарге программу всеохватных реформ и основал Лигу преобразования сущности государства 
. При этом, оставаясь на вершине власти, он бы не допустил краха в одночасье всех соц. институтов и погружения страны в хаос:
Даниил Андреев, «Роза Мира»: «Ясно, что сущность государства, равно как и этический облик общества, не может быть преобразована в мгновение ока. Сразу же полный отказ от принуждения – утопия».
Федор Синельников:
М. Б. Мы с Ярославом утверждаем...
Ты, уважаемый Максим, и Ярослав, [...] утверждаете в этой полемике несколько разные вещи. О чем я уже писал. К сожалению, это замечание осталось незамеченным.
Я. Т. …а «верховный наставник» (до чего же неудачная формулировка!) – лишь «власть» авторитета, признанный носитель Дара, как гений в культуре. К нему прислушиваются, он выполняет огромный объем работы – он фактический лидер, а не юридический и назначенный.
М. Б. Вот для того, чтобы не лицемерить и не заниматься очковтирательством, нужно фактическое правление Собора избранных закрепить юридически. То есть показать, что де-юре совпадает с де-факто. То же и с управлением внутри Собора. Нужно легализовать власть Верховного наставника, ибо она и так будет де-факто.
Соответственно, дорогой Максим, мне не понятны твои упреки в нечестности предлагаемого мной анализа текста. У нас с тобой все, как мне кажется, ясно. Ты открыто признаешь, что Андреев предлагал систему централизованной сакрализированной власти. И не видишь в этом никаких аберраций. Напротив, это тот социальный идеал, к которому надо стремиться, вплоть до лошадей без копыт. […] Я лишь обстоятельно отмечаю, что тот идеал, который тебе близок, мне не близок и объясняю почему именно. Ты не видишь в сакрализации универсальной централизованной власти ничего «плохого». Я это «плохое» вижу. Позиции у нас обоих предельно ясные и четкие. Так какие у тебя претензии к моему анализу андреевского текста и о каком «вырывании сердец» может идти речь?
Ты просишь: «Докажи, что сакрализация власти – это «плохо». Для этого нам обоим нужно разделять одни и те же базовые установки, о которых я тоже уже писал, например здесь:
Ф. С. Утверждение, что власть как принцип отношения Бога (субъекта) к сообществу становящихся сущностей (объектам) является таким же Его атрибутом, качеством, как, например, Его любовь к ним и Его с ними сотворчество. Если для тебя это так, то мы верим в разных богов. Это разные образы веры. И это означает, что все остальные наши с тобой представления о том, что такое любовь, свобода, богосотворчество, божий промысел, слои мироздания и пр. и пр., просто несводимы. Поэтому ни споры, ни аргументы – не работают. Надо здесь для начала определиться.
С Ярославом сложнее. После того как ты, уважаемый Максим, и Митя, а не только я, привели цитаты из Андреева, где он совершенно ясно говорит о том, что в руках Верховного Наставника не страшно соединить полноту гражданской и духовной власти, Ярослав отметил, что Андреев свою концепцию не доработал, что «Верховный Наставник» – определение неудачное, а грядущего духовного лидера Розы Мира он (т. е. Ярослав) воспринимает не как формализованный авторитет и должность, а как авторитет неформальный. Как Пушкина в литературе (который председателем союза писателей не был) или/и как Ганди в политике (который никаких государственных и партийных постов с 1934 г. не занимал). Как пишет Ярослав: «Он фактический лидер, а не юридический и назначенный». И именно такое понимание текста Андреева рождается у Ярослава духом этого самого текста, а не его буквой.
Эту позицию можно было обсуждать.
Но разговор с Ярославом ушел в другую сторону. Если мы с тобой, дорогой Максим, оба (а еще и Митя, и брат орм, и Яков, и еще множество читателей Андреева) признаем, что Андреев говорил о формализации и сакрализации власти Верховного Наставника, то Ярослав утверждает, что такое прочтение Андреева – угашение духа. Но обвинял он в этом почему-то только нас с Митей, а не тебя и всех остальных читателей его (т. е. Андреева) текстов.
Замечу в связи с этим, что мое непонимание некоторых положений статьи Ярослава (которая и вызвала столь горячую дискуссию) происходит отнюдь не из моего злопыхательства, шулерства, игвизации сознания, стремления угасить дух и пр. и пр. Ведь только в ходе этой дискуссии выяснилось, что Ярославу, как и мне, и Мите, и Якову, и брату орму, тоже не близка идея формализованной и сакрализованной власти Верховного Наставника.
Так что, дорогой Максим, такие вот дела. […]
Максим «Босой»:
Начну с главного – с копыт. Я понимаю, что ты, как огнетушитель духа, хочешь показать меня дурачком-зубрилой, который соглашается со всем, что есть в конспекте, – и с наставниками, и с копытами. Но что поделать, если я не люблю копыт! А ты, похоже, копыта обожаешь, вот и к облику «верхов(н)ых наставников» ты как настоящий фен духа постоянно пририсовываешь копыта, рога и хвост.
Я не ученый, не зоолог, не генетик. И не знаю, какой будет наука лет через 100. Может, наоборот, великим счастьем будет поменять кисти рук на копыта, чтобы не стучать сутками по клавиатуре.
Однако не надо быть ученым, чтобы заподозрить связь между функциональными возможностями конечностей и возможностями интеллекта (да, не только голова на руки влияет, но и наоборот). Сегодня по «Нэшнл Джиографик» видел, как играли детеныши обезьянок. Шел крупный буран и они лепили из мокрого снега самые натуральные снежки и бросались ими! А одна мартышка скатала из снега большой ком-шар – точно так, как катают снег дети, когда собираются лепить снеговика! У меня отвисла челюсть и я на некоторое время забыл, как нужно жевать бутерброд. Чай в стакане остыл...
Это к вопросу о том, какие они умные, эти мартышки без копыт...
В одной из книг я встретил описание интересного эксперимента. Сначала с помощью обыкновенных тестов и вопросов-ответов определяли умственную активность какого-либо человека. Затем ему же обездвиживали руки. Кисти рук замуровывали в гипс так, чтобы он не мог пошевелить ни фалангой. После чего повторяли тестирование, которое показывало замедление умственной деятельности. Человек соображал долго, не мог сосредоточиться и с трудом отвечал на элементарные вопросы.
Оказывается, когда мы думаем, мы совершаем незаметные для глаза микродвижения всем телом. Руки как бы «ощупывают» мир перед собой. И если тело/руки обездвижить, то и работа мыслительного аппарата замедляется.
Думаю, если руки обезьяны заковать в копыта, она станет глупее коровы...
Федор Синельников:
М. Б. Думаю, если руки обезьяны заковать в копыта, она станет глупее коровы...
Не надо заковывать руки обезьян. Даже если это обезьяна Бога. И оставьте коровам их копыта.
ВАТСАЛЬЯ
Алле Александровне Андреевой
Тихо, тихо плыло солнышко.
Я вздремнул на мураве…
А поблизости, у колышка,
На потоптанной траве
Пасся глупенький теленочек:
Несмышленыш и миленочек,
А уже привязан здесь…
Длинноногий, рыжий весь.
Он доверчиво поглядывал,
Звал, просил и клянчил: му!
Чем-то (чем – я не угадывал)
Я понравился ему.
Так манит ребят пирожное…
И погладил осторожно я
Раз, другой и третий раз
Шерстку нежную у глаз.
Ах, глаза! Какие яхонты
Могут слать подобный свет.
Исходил бы все края хоть ты,
А таких каменьев нет.
Как звезда за темной чащею,
В них светилась настоящая
(Друг мой, верь, не прекословь)
Возникавшая любовь.
И, присев в траву на корточки,
Я почувствовал тотчас
Тыканье шершавой мордочки
То у шеи, то у глаз.
Если же я медлил с ласками,
Он, как мягкими салазками,
Гладил руки, пальцы ног,
Точно мой родной сынок.
Я не знаю: псы ли, кони ли
Понимают так людей,
Только мы друг друга поняли
Без грамматик, без затей.
И когда в дорогу дальнюю
Уходил я, мне в догон
Слал мумуканье печальное,
Точно всхлипыванье, он.
Максим «Босой»:
[…]
Ф. С. У нас с тобой все, как мне кажется, ясно. Ты открыто признаешь, что Андреев предлагал систему централизованной сакрализированной власти. И не видишь в этом никаких аберраций.
Ф. С. С Ярославом сложнее. После того как ты, уважаемый Максим, и Митя, а не только я, привели цитаты из Андреева, где он совершенно ясно говорит о том, что в руках Верховного Наставника нестрашно соединить полноту гражданской и светской власти, Ярослав отметил, что Андреев свою концепцию не доработал, что «Верховный Наставник» – определение неудачное, а грядущего духовного лидера Розы Мира он (т. е. Ярослав) воспринимает не как формализованный авторитет и должность, а как авторитет неформальный. Как Пушкина в литературе (который председателем союза писателей не был) или/и как Ганди в политике (который никаких государственных и партийных постов с 1934 г. не занимал). Как пишет Ярослав: «Он фактический лидер, а не юридический и назначенный».
Если я правильно понял твою позицию, позицию Ярослава и свою позицию (шучу), то разница следующая. Между пониманием Ярослава и моим разница непринципиальная. Тогда как между нашей с ним и твоей позицией разница принципиальная.
Мы с Ярославом (вслед за Д. А.) видим необходимость в Соборе и наставниках, которые будут де-факто обладать всей полнотой власти. Я к этому добавляю, что власть эта должна быть еще и светской, то есть юридически закрепленной. Ярослав так не считает. Но это не важно. Важно, что мы оба говорим о фактической власти некоей авторитетной инстанции, под полным контролем которой должны быть ядерные чемоданчики, армия, полиция, банки, СМИ, образование, цензура и т. д. А каким образом происходит это управление, через влияние только духовного авторитета на президентов или еще и через светские политические механизмы, в данном случае непринципиально. Мы-то с Ярославом как раз сможем прийти к консенсусу по этому вопросу. Может быть, это и есть проблематика выработки той конституции будущего, которую Андреев предлагал додумывать вместе. Мы не в восторге от системы внешнего принуждения, но признаем, что ее нельзя отменить во мгновение ока. То есть мы реалисты.
А вот с тобой, Федор, и твоей Ко у нас разница принципиальная, ибо вы вообще не признаете необходимость единого управляющего центра (ЦУПа), контролирующего ракеты, деньги, цензуру, школы и т. д. Вы вообще против «социальных институционализированных взаимоотношений, в которых присутствует элемент внешнего принуждения». Вы хотите принудительно отменить любое принуждение. Враз. Распустить армию. Закрыть банки. Отменить цензуру порнографии. Отменить контроль над образованием. И т. д. Ибо во всем этом есть элементы насилия. То есть вы, как написал о вас Даниил Андреев, утописты.
Вот главная разница.
Федор Синельников:
М. Б. Я иногда понимаю того мужика, который хотел весь мир вписать в одну линию. Я иногда так устаю от текстов (особенно чужих), что хочется все тексты вписать в один абзац.
М. Б. Мы с Ярославом (вслед за Д. А.) видим необходимость в Соборе и наставниках, которые будут де-факто обладать всей полнотой власти. Я к этому добавляю, что власть эта должна быть еще и светской, то есть юридически закрепленной. Ярослав так не считает. Но это неважно. Важно, что мы оба говорим о фактической власти некоей авторитетной инстанции, под полным контролем которой должны быть ядерные чемоданчики, армия, полиция, банки, СМИ, образование, цензура и т. д.
Максим, убедительная просьба прочитать все, что я написал ниже. Может быть, даже два раза.
Для начала нужно сказать, что мной сейчас будет обсуждаться не текст Андреева, а футурологическая перспектива человечества.
Если я тебя правильно понял, ты сейчас говоришь преимущественно об этой перспективе.
В таком случае:
Под «властью» «этической инстанции» ты и Ярослав понимаете принципиально разные явления. Ярослав несколько раз к концу своего участия в полемике отмечал, что он говорит о неформальной власти духовного авторитета. И в качестве примера приводил Пушкина, Ганди, Иисуса и пр. Еще раз: у Ярослава речь шла именно об авторитете неформализованном. Это ключевой момент в его позиции. Сложнее представить себе, по какому принципу будет формироваться Собор таких прекрасных представителей человечества. Эти замечательные люди и их Собор никакой иной властью, кроме «власти слова», обладать не будут, согласно Ярославу. И никакие ядерные чемоданчики и все остальные перечисленные тобой прелести не будут находиться под их юридическим контролем. Человеческое сообщество может к таким неформальным лидерам прислушиваться, а может и не прислушиваться. Ганди, когда начинались погромы, не посылал в те районы армию и полицию. Он объявлял голодовку. И это часто останавливало эскалацию кровопролития. А иногда не останавливало. Рычагами политической и конфессиональной власти, закрепленной за ними юридически, такие лидеры обладать не могут.
Я сейчас вынужден воздержаться от обсуждения футурологических тезисов Ярослава по причине его отсутствия здесь. Возможно, я опять его неправильно понял, и он имел в виду совсем другое.
Но в данном пункте, если я все же правильно понял Ярослава, мои возражения не будут иметь принципиального характера. Я могу высказывать сомнения в осуществимости такого развития событий, могу не принимать слова «авторитет», «власть» и «этическая инстанция», но все же я не стану обвинять Ярослава в том, что он собирается участвовать в создании системы, в которой будут интегрированы наработки инквизиции и Корейской партии труда.
Твоя же позиция в данном случае будет радикально отличаться от позиции Ярослава. Формализация (юридическое закрепление) и сакрализация (о том, что это такое, говорилось мною уже предостаточно) власти имеет решающее значение. Это означает, что человечество не может свободно принимать или не принимать слово Ганди, Пушкина и Иисуса. Это означает, что те, кто формально (юридически) объявляется верховными духовными вождями, отдают человечеству приказы, обязательные для исполнения. Христос с ядерным чемоданчиком, армией, полицией, банками и цензурой – это ... (кто угадает?). Жаль, Ярослав не видит…
М. Б. А вот с тобой, Федор, и твоей Ко у нас разница принципиальная, ибо вы вообще, в принципе не признаете необходимость в едином управляющем центре (ЦУПе), контролирующем ракеты, деньги, цензуру, школы и т. д.
Принципиальным для меня и моей очаровательной Ко является вопрос не существования или несуществования единого управляющего центра, а то, на каких основаниях этот центр сформирован и функционирует. Не вижу особой трагедии, например, для Швеции, что там существуют армия, полиция, цензура, школа, ракеты. Потому что в Швеции правительство формируется гражданским обществом и подотчетно ему. А социальная иерархия и система управления в Швеции – светские, а не сакрализованные. Премьер там сменяемый, а не пожизненный. Там существуют общественные организации и пресса, не подчиняющиеся правительству. Надеюсь, мне не надо перечислять все азбучные истины политологии. И если в такой стране устанавливается цензура, то решение об этом принимает через своих демократически избранных представителей все сообщество граждан, а не стоящая над гражданским обществом и неподконтрольная ему «этическая инстанция».
М. Б. Вы хотите принудительно отменить любое принуждение. Враз. Распустить армию. Закрыть банки. Отменить цензуру порнографии. Отменить контроль над образованием. И т. д. Ибо во всем этом есть элементы насилия. То есть вы, как написал о вас Даниил Андреев, утописты.
Ты ошибаешься, Максим. Если можно, приведи пример, где и когда я предлагал (и кому) все, тобой перечисленное. Я не призываю распускать армии, закрывать банки, отменять цензуру порнографии, отменять контроль над образованием. Более того, я уже не раз писал об этом в этой ветке, но, вероятно, ты не заметил: на макроуровне социальные иерархии будут существовать до тех пор, пока в человеке есть эйцехоре. И проявлением умственной и нравственной незрелости будет попытка их принудительно отменить ради счастия человечества. Частичное (но не полное) просветление этих иерархий не может достигаться через установление над ними внешнего политического и полицейского контроля, осуществляемого неподотчетной обществу сакрализованной и формализованной структурой. Уж не знаю, как это выразить, чтобы моя мысль была ясной для понимания, наш условный Махатма Ганди, Пушкин и, положим, апостол Петр в одном лице может публично высказывать свое частное суждение по тому или иному поводу общественной жизни. А, повторю еще раз (наверное, в этой ветке мне еще будет нужно несколько раз продублировать свои предыдущие посты), не отдавать подчиненным административных распоряжений, обязательных к исполнению. В противном случае это будет уже упоминавшийся «Христос с ядерным чемоданчиком».
А утопизм, Максим, как сказал любимый мною, Митей и Ярославом Бердяев, это не только то, что ты и Андреев под этим словом понимаете:
…Совсем не неосуществимость и видение грядущей гармонии является главным бесспорным свойством утопии. Человек живет в раздробленном мире и мечтает о мире целостном. Целостность есть главный признак утопии. Утопия должна преодолеть раздробленность, осуществить целостность. Утопия всегда тоталитарна, и тоталитаризм всегда утопичен в условиях нашего мира. С этим связан самый главный вопрос – вопрос свободы. В сущности утопия всегда враждебна свободе.
И позволю себе привести еще одну цитату. Уже из Франка [...]:
…стремление к нравственному совершенствованию жизни может быть прямо страшным, непростительным грехом, когда оно безответственно, – когда оно основано на мечтательном невнимании к суровым реальным условиям жизни [...] Утопизм в его вредном, гибельном для жизни существе наличествует не только в превратности стремления к абсолютному совершенству в условиях земной жизни; утопизм имеет место всюду, где даже стремление к простому относительному совершенствованию жизни – само по себе законное и ценное – не считается с данными конкретно существующими условиями жизни, не отдает себе отчета в размере и интенсивности сил зла, властвующих над миром именно в данном конкретном его состоянии; утопизм есть всюду, где нравственная воля поражена пороком безответственной мечтательности, занята построением воздушных замков [...], вместо того, чтобы быть основана на ответственном внимании к тому, что надлежит делать для содействия добру и противодействия злу именно теперь, в данной конкретной реальной ситуации. Ибо ценность нравственного акта воли никогда не лежит в каком-либо общем, абстрактном принципе, а всегда лишь в его подлинном соответствии реальной жизненной нужде.
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ