Выделю три основные, на мой взгляд, тенденции, которые обнаруживаются среди тех, кто позитивно воспринимает в той или иной степени андреевский миф. Речь идет именно о тенденциях, а не о персоналиях, потому что конкретный индивид может представлять в своем отношении к андреевским текстам все три тенденции в разных пропорциях.
Первая тенденция - апологетическая и эпигонская. Она выражается в принятии текстов Андреева как авторитетных “священных писаний”. Сколько бы наиболее яркие представители этой тенденции не говорили, что тексты Андреева не имеют для них догматического статуса, фактически они принимают их как базовый сакральный текст, положения которого не могут становиться объектом независимой критики, а тем более деконструкции. Образы и идеи Андреева в этой системе прямолинейно налагаются на любые культурные, политические, социальные явления для их интерпретации в контексте андреевского мифа.
Вторая тенденция - волюнтаристская и ревизионистская. Она находит проявление в стремлении произвольно интерпретировать идеи и образы андреевского мифа. Логика андреевского текста при этом не учитывается или намеренно игнорируется. Упор делается на собственный опыт (не столь важно какой - визионерский, интеллектуальный, эстетический). Представитель такой тенденции запросто может заявить, ссылаясь на свой опыт, что на самом деле затомисов не 34, а 47, а демоны великодержавия - это благие существа.
Третья тенденция - герменевтическая. Она основывается на анализе логики (а точнее - множества логик) андреевского текста. В данном случае текст становится объектом критики “изнутри”. Эта критика может быть как позитивной, так и негативной - ее характер будет зависеть от личного настроя автора и объекта рассмотрения. При этом герменевтический подход неизбежно будет включать в себя элементы ревизии, поскольку последовательная герменевтика может привести к деконструкции текста.