Д.А. Для нынешней страны в ее путинском обличье центральным, системообразующим, конститутивным, религиозным по сути праздником стал этакий "день Марса", "день Ареса". День "победы" - самого понятия победы. Победы - над кем? Говорят: "Над фашизмом". Но что российские граждане имеют в виду, когда произносят это слово? Ведь у них в стране уже давно самый натуральный фашизм.
 
С.К. Нацистов велел называть "фашистами" Сталин на XVII съезде ВКП(б). Можно даже, если заморочиться, выяснить момент с точностью до минуты, потому что есть кинохроника, и кроме того речи его выступлений писались на граммофон. Я их в свое время даже слушал, была одна пластинка, где половина первой стороны - речь, дальше аплодисменты и вся вторая сторона - тоже аплодисменты. Представляешь, да? Послушал речь, послушал аплодисменты, перевернул пластинку и послушал еще аплодисменты. Кончил. Испытал, так сказать, чувство глубокого удовлетворения и платонический оргазм. И пошел дальше допрашивать или там - доить корову на рекорд. Вот в такой примерно социально-политической обстановочке Сталин сообщил партии, советскому народу и всему прогрессивному человечеству, что национал-социалистами гитлеровцев называть неправильно – потому что какие они, на хер, социалисты. А называть их надо фашистами и только фашистами.
 
Д.А. Фашистов и национал-социалистов действительно многое роднило.
 
С.К. Так или иначе, фашистами национал-социалистов называют только на пространстве бывшего СССР и больше нигде в мире. Но любопытно, что этот приказ Сталина называть национал-социалистов фашистами действует в России и бывшем СССР до сих пор.

Д.А. Я думаю, во многом это дело привычки. Миф длит себя, передается через школьные учебники, старые и новые кинофильмы и сериалы, книги. Хотя не буду отрицать и метафизической составляющей этой проблемы - приказы Сталина во многом конституировали миф большевизма, и эта мифореальность продолжает существовать, как и реальность некоего трансмифа, архетипической онтологической реальности, воздействующей на события нашего слоя планетарного и метакультурного космоса.

С.К. Я бы не сказал, что тут дело в привычке. Вся советская система, начиная с военного переворота октября 1917 года, строилась на подмене понятий. И это очень важная история. Сталин лично убил, может быть, нескольких человек, когда грабил банки. Возможно, он убил свою жену. Миллионы жертв его репрессий он не убивал лично. Каким образом он подчинил себе эту огромную страну? Это все было сделано при помощи слов. Это все было сделано при помощи подмены понятий. 

Д.А. Умелого построения дискурса.

С.К. Абсолютно с тобой согласен. Вся сила коммунистических режимов (не только сталинского, но и, допустим, камбоджийского) в умелом построении дискурса, с пулей в затылок - или мотыгой, как в случае с Камбоджей - для тех, кто не подстроился или просто не под руку попал. Вот чтобы от этого морока избавиться, и надо называть вещи своими именами. До тех пор, пока ты тигра называешь кошкой, ты будешь относиться к нему как к домашнему животному и наоборот. 

Д.А. Именно поэтому, когда кто-то говорит что-то типа “мы в 45-м году победили фашизм” - он не понимает, что именно сейчас, именно в этот момент времени фашизм - это реалия его собственной страны. Если теперешнему российскому режиму давать названия, исходя из принятой, в том числе в СССР, общественно-политической классификации - то это фашизм, несмотря на некоторые отличия, к примеру, от фашизма итальянского. Корпоративное государство - и так далее.

С.К. Да, это абсолютно словарное определение. Чтобы полностью попадать под все пункты определения слова “фашизм”, данного в “Большой Советской Энциклопедии”, Российской Федерации не хватало только проявить внешнюю агрессию - и агрессия была проявлена в 2008 году. Начиная с 2008 года российское государство стало фашистским согласно определению БСЭ. Именно тогда российская пропаганда стала на порядок сильнее орать, что кругом фашисты. Но это все тот же их излюбленный еще со сталинских времен советский приемчик. Он в учебниках по воровству краснознаменного института имени Андропова, я думаю, на первой странице - называть вором того, у кого ты украл.

Д.А. И происходит интенсификация культа “ВОВ” и “дня победы” - в частности, вся эта история с появлением и развитием идеи “георгиевских ленточек”.

С.К. “Георгиевские ленточки” тоже ворованные. До этого была акция, которую провел “Серебряный дождь” против беспредела ментов, и ленточки были белые. На следующий год (или через два) - после того, как эта акция действительно получила в Москве широкое распространение, даже на патрульных машинах милиции попадались такие ленточки - появились вот эти черно-оранжевые. Они всё воруют, абсолютно всё. У них все ворованное, у них нет ничего своего - потому что они не могут ничего создавать. Они могут либо украсть, либо купить. Купить, разумеется,  на ворованные деньги.

Д.А. Я уже сказал, что “день победы” - это что-то вроде праздника божества войны, Марса или Ареса. Его смысл - не в том, что “мы победили зло”, а просто в том, что “мы победили”. А злом a priori является тот, с кем эти “мы” воевали. Таким образом - поскольку “день победы”, по сути, единственный масштабный государственный праздник в России - получается, что у российского государства этических ценностей нет вообще. В принципе.

С.К. В современной России - да.

Д.А. Зато есть внеэтичные так называемые “традиционные ценности”. Та самая “осетрина второй свежести”. “Мы бьемся против гомосексуализма за традиционную культуру” - но это все опять сводится к порке своих детей, конечно. Поскольку главный мотив российской гомофобии - это ненависть носителя иерархического репрессивного сознания, для которого вполне терпим иерархический репрессивный гомосексуализм по типу “господин-раб”, но абсолютно нестерпимы свободные и равноправные гомосексуальные отношения. Если гомосексуальный контакт не репрессивен, не садистичен в прямом, не-игровом смысле слова, не представляет собой порку слабого - он “нетрадиционен”.

С.К. Один умный человек в Фейсбуке написал - что если ходить с этими ленточками и орать, что “мы победили фашизм”, то через некоторое время войска войдут в Украину (спустя три или четыре года). Вот мы и наступили именно на эти грабли. Весь этот пафос, вся эта волна, которая была поднята - она и сделал возможным “крымнаш” и дальнейшее подобное. Люди, особенно молодые, которые плохо учились в школе, или даже учились хорошо - просто их в этой школе уже довольно давно ничему хорошему не учили - воспринимают войну с “киевской хунтой” как продолжение “Великой Отечественной”.