вначале была картинка.

вначале она была представлена. поскольку ничего не было, то она могла быть только представлена.

картинка была яркая. все краски на ней были яркие. они светились.

каждый, кто смотрел на картинку, смеялся или плакал, говорил или молчал, прятался или появлялся.

однажды одна галерея захотела выставить картинку на аукционе для продажи.. а перед аукционом все картинки проверяют на подлинность. берут кусочки краски на спектральный анализ, исследуют подпись, просвечивают лучами, нет ли под картинкой какой-нибудь еще.

одни говорили, что картинке пять тысяч лет, другие, что ей миллиард. и по поводу автора мнения расходились. назывались разные имена и разные причины, а некоторые утверждали, что картинка нарисовала себя сама, а потом разрисуется обратно. и так без конца.

– никто и никогда не видел художника, – говорили они, хотя надо признаться, сами они были далеко не вечны и не вездесущи, а пересказывали мнение таких же как они, не вечных и не вездесущих.

– пока не установлена подлинность картинки, – сказал один коллекционер.  – я не буду ее покупать. а вдруг она ненастоящая?

краски на картинке умели говорить. в отличие от холста, которого под красками не было видно.

«если бы я мог говорить», – думал холст, – «я бы сказал им всем, что и аукцион, и ученые эксперты, и лучи, и покупатели сами нарисованы на мне, только почему-то этого не замечают.»

вокруг картинки всегда было много народа и все всегда на нее смотрели. хотя некоторые и отворачивались. а одна девочка и не смотрела, и не отворачивалась. она рисовала свою.

– красивая у тебя картинка, – сказал ей человек, который стоял поблизости и наблюдал за ней.

– я хочу нарисовать на ней все, все, все, – сказала девочка, – но все не помещается.

– хочешь, я тебе помогу? – сказал человек. – ведь картинку, на которую все смотрят, нарисовал я, и на ней нарисовано все. даже мы с тобой.

человек взял у девочки ее листок бумаги и нарисовал картинку. которая ничем не отличалась от большой.

– держи, – сказал он. – теперь это твоя личная картинка.

– красиво, – сказала девочка. – ты хорошо рисуешь. можно я ее кому-нибудь подарю?

– конечно, можно, – сказал человек. – думаю, кто-нибудь будет рад.

девочка поблагодарила художника и отправилась дарить свою картинку.

«разве холст может сравниться с бумагой?» – подумал ей вслед холст, но вслух этого не сказал, потому что его голос не был бы слышен из-под красок,

из-под красок картинки, которая была вначале.