Часть X введения к трактату "Механизмы империосферы".

Желание научиться предсказывать “нашествия иноплеменных” так же органично для человека, как и предсказывать затмения солнца или размер урожая. События личной биографии, личной истории - и истории общей, истории сообществ - были предметом самого пристального внимания человека, никак не менее пристального, чем события астрономического, метеорологического, геологического или биологического порядка. Человеческий порядок вещей и внечеловеческие сферы представлялись частями единого процесса космической трансформации, “перемен”. Загадка “перемен” - “откуда все пришло и куда все подевалось” - видимо, была основным вопросом древней философии как в Элладе, так и в Индии и Китае.

Некоторые трансформации совершенно очевидным образом были подчинены некоему принципу, в них прослеживались закономерности. Закаты сменялись новыми восходами, деревья теряли листья, которые затем распускались вновь. Лучше всего предсказывались астрономические события - а также те явления, которые были с ними связаны. Особняком стояли кометы и затмения, вызывавшие ужас, но некоторые особые люди имели знание о том, каким закономерностям подчиняются и затмения.

Другие же трансформации происходили (и происходят поныне) нежданно-негаданно - извержения вулканов, цунами, землетрясения, ураганы, климатические аномалии. К таким плохо предсказуемым трансформациям относились и исторические события.

Как результат запроса на информацию о будущих событиях индивидуальной и общественной жизни, появляются разнообразные мантические техники. Эти техники могли быть более или менее алгоритмизированы - или же, напротив, иметь ярко выраженный субъективный, интуитивный, творческий, волюнтаристский характер. Техники эти могли давать свободу интерпретациям или же выдавать практически однозначные ответы. В своем рационалистическом пределе мантические практики дали, к примеру, систему гаданий по “Ицзин” (“Книге перемен”) - к этому гаданию обращались и правители Поднебесной, приступая к государственным делам.

В Вавилоне родилась астрология, которую можно считать разновидностью мантики. Главное отличие между астрологией и другими видами гадания - в том, какой именно предмет избирается в качестве указателя, транслятора информации. Мантика основана на принципах аналогии, соответствия и резонанса - на них выстроена фактически значительная часть традиционной китайской мысли, одной из основ которой на протяжении тысячелетий как раз и был трактат “Ицзин”, обросший (что едва ли не уникально для мантической практики) многочисленными слоями письменных комментариев весьма высокой степени рационалистичности, поскольку оказался объектом рефлексии многих поколений китайских интеллектуалов.

И вот на этих самых принципах - аналогии, соответствия и резонанса - первоначально, как нам представляется, и была основана астрология с ее системой соответствий между различными вещами мира. За точку отсчета и гадательный инструмент в астрологии были приняты небесные явления - это было гадание “по звездам” (или “на звездах”). Этот вид гадания тоже оказался высокорационалистичен. Возможно, и существовали в каких-либо традициях гадатели на падающих звездах - но история данных о развитых системах такого гадания не сохранила.

Астрология оказалась теснейшим образом связана с математикой (в ее “нумерологическом” аспекте). Звезды можно было лишь созерцать - с ними невозможно было производить мантических манипуляций, как со внутренностями животных или со стеблями тысячелистника. Движения планет, Солнца и Луны на фоне “сферы неподвижных звезд” хорошо поддавались математическому описанию. Взаиморасположения светил на фоне неба, координаты которого были заданы “неподвижными звездами”, и стали основой астромантической системы. В Месопотамии эта практика, по одной из версий, стала развиваться после того, как несколько происшедших затмений хронологически оказались связаны со смертями нескольких правителей - в результате чего астрология в месопотамских культурах стала развиваться под патронажем государственной власти. Сложилась идея, что вещи мира в момент своего появления на земле получают некую матрицу, в соответствии с которой они и будут впоследствии развиваться. И определяется эта матрица положением светил на небе во время рождения, создания или зачатия той или иной вещи - государства, семьи или отдельного человека.

Таким образом, благодаря астрологии небо и земля оказываются связанными друг с другом. Трансформации надлунного мира коррелируют со всеми без исключения трансформациями мира подлунного. Торжествует принцип “что наверху, то и внизу”. В результате астрология обретает статус интеллектуальной дисциплины, “науки” - в том числе и в эллинистическом мире. Четкое философское обоснование астрологии дает философия Аристотеля. Неподвижный Перводвигатель, будучи абсолютным благом, целью (“финальной причиной”) всех вещей космоса, как бы притягивает их к себе - в результате чего приходят в движение небесные сферы, одна за другой - и, наконец, через эти сферы импульс движения передается вещам подлунного мира. Мантическим наследством остается в астрологии сам факт корреляции между небесными и земными событиями - остальное же достаточно строго рационализировано. Такая картина прекрасно укладывалась в свойственное эллинской философии представление о тотальности мирового закона.

Однако оставалась одна, но весьма существенная сложность. События индивидуальной и общественной жизни предсказывались куда хуже чем затмения, вызывая сомнения, в какой консерватории и что именно надо подправить. Несовершенен инструментарий - или же неверен сам принцип?

Вопрос этот осложнялся внешними историческими обстоятельствами - борьбой различных институтов, которым был по тем или иным причинам небезразличен интерес человека к своему будущему и к будущему его сообществ, к закономерностям течения жизненных событий, разворачивания ситуаций.

Оценка познавательных характеристик тех или иных практик не является нашей задачей. Мы вполне можем предположить, что гадатели и астрологи, а равно и практикующие иные методы, могли во многих случаях успешно добиваться результатов. Однако в данном случае нас интересует иная плоскость рассмотрения проблемы, плоскость историческо-социальная, социально-психологическая, столкновение дискурсов и картин мира.

В эллинской культуре у философов и астрологов в области прогностики были серьезные конкуренты в виде некоторых жреческих институций. Гадатели по внутренностям животных не всегда хорошо относятся к гадателям по звездам - и наоборот. В конкурентном социальном пространстве практикующие различные методы для достижения сходных целей являются соперниками. Наиболее желательным вариантом для участников такого соревнования является устранение соперников с конкурентого поля. Гадательные жреческие корпорации - например, институт дельфийского оракула - был чрезвычайно влиятельным в греческом обществе и оказывал существенное влияние на политическую жизнь, на ход политической истории Эллады. Духовная власть таких корпораций не была тотальна в силу независимости различных жреческих и мистических сообществ друг от друга.

Одним из таких сообществ во многом и была первая из известных нам “философских” школ - Пифагорейский орден (союз). Философской она была прежде всего потому, что именно Пифагор и ввел в обиход слово “философия”. По сути это была нетрадиционная духовно-мистическая община, в которой пользовались уважением и разрабатывались различные интеллектуальные практики - созерцание, размышление, логика и т.д. Аналогом такой общины в Индии можно считать различные школы шраманского периода - в частности, буддизм и джайнизм. В Китае же можно привести в пример даосские и иные школы. Ясперс назвал этот период формирования независимого нетрадиционного мировоззрения - эмансипацию человека от родо-племенного сознания с его не подлежащей сомнению традиционной картины мира - осевым временем. Пифагорейский союз попытался составить конкуренцию жреческим сообществам и, несмотря на разгром кротонского центра, попытка во многом удалась. Влияние пифагорейцев было достаточно велико, хотя и носило теневой характер - можем вспомнить, что Платона, желавшего воплотить в жизнь свой проект идеального полиса, с диктатором Сиракуз Дионисием Старшим сводили именно пифагорейцы. Затем появились иные школы, разношерстный индивидуалистический социальный слой софистов, платоновская Академия, перипатетики, Стоя, Сад Эпикура - и в итоге инициатор эпохи эллинизма Александр имел Аристотеля в своих учителях и почтительно разговаривал с киником Диогеном, не удосужившимся при виде царя даже подняться на ноги - что, конечно, немало нам может сказать о величии и значении философии, которые она приобрела за пару веков.

Видимо, как раз в эллинистическую эпоху астрологические практики получают распространение и в Элладе, а затем и в Римской империи. Скорее всего, именно в их контексте и в синкретическом гностицизме в целом и пытались осмысливаться исторические закономерности - в пределах мифа о мировой деградации, хотя и с исключениями, типа учения Эпикура о принципиальной неизменности мира.

Впрочем, другие способы предсказания будущего оставались в культуре. Даже и философы видели и с увлечением толковали сновидения - вспомним хотя бы сон Сократа, который увидел себя выпускающим в небо прекрасного лебедя, а затем впервые повстречал своего будущего ученика Платона и понял, что сон этот был о нем самом и о его ученике.