Инфоблокада Майдана? ::: Расшифровка
Беседа Сергея Кладо и Дмитрия Ахтырского 20 апреля 2014 года
Д.А. Мы имеем диаметрально противоположные оценки результатов переговоров в Женеве.
С.К. Я с одной стороны, ориентируюсь на заявление Лаврова, с другой - на заявления Дещицы. Лавров, который за последнюю неделю на моих глазах назвал черное белым примерно 850 000 раз, не вызывает у меня никакого доверия как источник информации. Ясно, что сама эта женевская встреча с участием России - это просто еще одно разводилово в череде всей международной и внутренней политики Путина. Это просто какой-то элемент его разводки. Что это за элемент, кого и на что Путин разводит - в момент, когда это происходит, понять бывает трудно. Я думаю, на что они разводят, мы увидим довольно быстро. Увидим, где обман и что за пункт был вписан в контракт маленькими буковками.
Д.А. Ты считаешь, что настоящие итоги непосвященным в закулисные интриги людям понять пока невозможно? Удалось ли Лаврову или Керри достичь каких-то результатов на этих переговорах - нам неведомо?
С.К. Нам неведомо. Я думаю, что единственный реальный результат этих переговоров (если факт, о котором я сейчас скажу, действительно имел место) - это угроза закрыть личные счета Путина, заморозить его личные деньги. Если этот факт был - то это единственная существенная часть переговоров. Все остальные части, которые кажутся существенными - тот факт, что Россия впервые принимает участие в таких переговорах, что они впервые договорились о разоружении и разблокировке зданий и т.д. - в принципе, никакого значения не имеют. Разблокировка зданий и сдача оружия диверсантами и сепаратистами - это процесс, который киевские власти всеми силами пытаются организовать (хуже, лучше, эффективно, неэффективно, правильными методами или неправильными - это вопрос отдельный).
Лично я тут опять иду вразрез с мейнстримом - и считаю, что киевские власти все делают правильно. Лучше потерять 8 боевых машин и ни одного солдата, чем наоборот. Но не все люди придерживаются такой точки зрения. Тем более, машины потом были возвращены обратно. Их нежелание стрелять в своих граждан мне очень импонирует. Мне кажется, они всячески демонстрируют, чем они отличаются от предыдущей “команды эффективных менеджеров”, которые и воровали, и убивали.
Д.А. В украинской процессе - оценки типа “нас предали” (в духе Илларионова) до “это наш большой успех, а всех паникеров надо расстрелять”. Вот такой спектр.
С.К. Мне кажется, большой успех будет у Украины тогда, когда мирным путем будет возвращен Крым - под полный контроль этого государства. А пока то, что происходит в Крыму - это полный ахтунг. Там все резко подорожало. Кроме прочего, например, российские автодилеры не везут туда автомобили и запчасти, потому что большинство из них связано с международными концернами. Украинские не везут по понятным причинам. Запчасти кончаются, машины кончаются - а ведь в Крыму много украинской техники (те же “Богданы”).
Д.А. Банки не хотят открывать там свои отделения - боятся санкций.
С.К. Потихонечку в Крыму начинает замерзать время. Я могу понять желания жителей Крыма, я могу понять их сопротивление украинизации и всему украинскому на протяжении 20 лет. Но взрослые люди должны представлять себе последствия своих поступков. А они повели себя как дети малые. Они пошли за дяденькой, который предложил им конфетку, а в результате дяденька, заведя их за угол, попросил спустить штанишки. Вот в какой ситуации сейчас находятся жители Крыма.
Д.А. Я читаю западную прессу. Все аналитические публикации на тему Украины посвящены вот этой силовой разборке, конфликту с Россией. Сам Майдан и революционная повестка фактически не освещаются и не анализируются. И рождаются мысли. Не представляется ли некоторой части западных элит выгодным замять тему Майдана, поскольку она представляется опасной для этой части западных элит? Она может быть опасна для них - как новый способ низовой самоорганизации общества на удицах. Вспоминается Occupy Wall Street - а ведь тут мы имеем дело с новым этапом, с развитием все того же движения.
С.К. Безусловно, одна из задач Путина и его военной PR-акции - перебить информационную волну, которая шла с Майдана. Действительно, сейчас, вместо того, чтобы смаковать детали украинской революции, мы выясняем, был ли кто-то убит в Славянске - а если был, то кто, и т.д. И эта цель во многом достигнута. К сожалению.
Д.А. У майдановцев была шикарная антикоррупционная программа. Она частично выполняется. Например, пикетируются заседания судейских коллегий, пытаются не дать избрать в главы этих коллегий каких-то совсем одиозных личностей. Но антикоррупционная компания и десоветизация должны были идти гораздо более широко.
Нет сомнения, что Путин хочет перебить этот информационный поток. Вопрос - нет ли у него союзников на Западе, которые Путина в этом его начинании вполне поддерживают?
С.К. Путин просто пользуется тем ветром, который дует обычно - и просто ставит под этот ветер свой парус. Медийная реальность такова, что катастрофы будут всегда на первых полосах. Существует некий лимит на количество информационных сообщений в единицу времени. Та же ситуация с информационным покрытием украинских событий. Невозможно говорить об Украине в четырех разных аспектах постоянно и одновременно. Поэтому сейчас выбирается один - военный.
Д.А. Начиная с Ocсupy Wall Street, все акции гражданского неповиновения на Западе подавляются силой, ни одно из них не достигает успеха, их вопросы с очень большим скрипом попадают в повестку дня политиков. Против протестующих может формироваться информационная блокада (мейнстримными СМИ) или подаваться массив крайне тенденциозной односторонней информации. Можно предположить, что некоторые силы на Западе напрямую заинтересованы в том, чтобы Путин применил силу против Майдана и его идей.
С.К. Я не думаю, что это так. Я вообще не склонен преувеличивать роль России в мировых процессах. В них Россия по-прежнему остается Верхней Вольтой с ракетами.
Д.А. Ты не считаешь, что украинский Майдан мог показаться некоторой части западных элит тревожным звоночком?
С.К. Думаю, что нет. Они считают, что их общество находится на таком уровне развития, на котором неактуальны те вопросы, которые ставил Майдан. Отчасти это так и есть. А что касается самого революционного духа - есть ли Майдан, нет ли Майдана… В последние 10 лет революционные процессы идут в целом ряде стран. В 90-х не было такого количества революций. Я думаю, что западные элиты видят опасность в радикальных группировках - террористических или полутеррористических. Вряд ли они предполагают, что революционное пламя Майдана куда-то к ним перекинется.
Д.А. Например, мне было очень подозрительно смотреть на освещение исландской темы. Англоязычная пресса практически ничего не писала о радикальных исландских новшествах в области выработки текста новой конституции. Не было никаких широких обсуждений в СМИ. Конечно, вряд ли редакторам поступали сигналы сверху. Это сработало чутье, чувство “формата”. Что-то они чувствуют, раз ничего не написали о фантастических преобразованиях в Исландии. Эти преобразования могут быть хороши или плохи - но это фантастика для современного мира.
С.К. Во-первых, они об исландских событиях просто могут тупо не знать.
Д.А. New York Times не знает? Что-то я не очень в это верю.
С.К. Да, может не знать. Как работают СМИ? Как мы с тобой. Мы берем новости, известные нам факты, общаемся с какими-то людьми - и все это вываливаем в наш с тобой разговор. Так же работает газета или телеканал. Если эта информация прошла мимо меня, то она не появляется в газете. Если эта информация попалась мне на глаза, но я счел ее неинтересной - то она в газете тоже не появляется.
Д.А. То есть конституция, принятая по интернету - это показалось им неинтересной новостью? То, что они отказались от услуг МВФ и от своих долгов - тоже?
С.К. Нет, как раз то, что они отказались от долга, в прессе освещалось.
Д.А. А все сопутствующее показалось неинтересным.
С.К. Или это просто прошло мимо них. К примеру, в день, когда это происходило, шла война в Ливии или еще что-то. Очень важен общий информационный фон. Любой пиарщик скажет, что продать любую новость на фоне 11 сентября было невозможно.
Д.А. Тем не менее, информация могла пройти хотя бы на какой-нибудь 11-й странице - но мы вообще не нашли адекватного текста об исландских преобразованиях с помощью поисковиков. Хоть начинай переводить исландские газеты. С исландского, который очень не похож на все остальные европейские языки.
С.К. Кстати говоря, это одна из причин. У самих исландцев, вероятно, нет привычки регулярно подавать сведения о себе на мировые информационные ленты.
На отмелях информационного потока
Д.А. Возможно, сами исландцы не вполне в курсе, насколько они революционны.
С.К. Как и киевляне - и вообще украинцы - не думали, что их революция приобретет международное значение. Они озаботились проблемой выдачи вовне информации - некий Возняк это начал делать, у него на Украинской Правде появилась рубрика “О сегодняшних событиях на разных языках”. Он стал просто делать информационные сводки, что произошло за день - на русском, английском, португальском и т.д., привлекая соотечественников за рубежом, которые знают соответствующие языки. Но это произошло в феврале. Первое подобное его сообщение появилось в феврале. До этого весь большой массив важной информации не переводился не то, что на английский - даже на русский, и до сих пор существует лишь на украинском.
Д.А. Да, Россия и Украина действительно информационно очень сильно оторваны от остального мира. Научное сообщество, проблемы которого мне по роду деятельности весьма близки, оторвано от мирового почти полностью. Все держится на нескольких людях. Буквально один из 100 человек имеет полноценные связи с мировым научным сообществом.
С.К. Потому что многие не владеют языками, не имеют возможности выезжать на конференции и, наконец, просто не понимают других - особенно это касается гуманитарных наук - по понятным причинам. Гомо советикус не был настрен на то, чтобы учиться, он считал, что является носителем истины и должен учить другие народы. Это осталось. Кроме того, есть общая проблема - то, что варится внутри какой-то культуры, не имеет адекватного выхода наружу. Есть, например, англоязычные форумы по Розе Мира? То же самое касается французов, немцев или чехов. Ты, например, знаешь, что происходит в Чешской Республике последние 10 лет, что там за процессы идут?
С.К. О Венгрии до нас долетают какие-то сведения, потому что происходящее там имеет какой-то вопиющий характер.
Д.А. О Франции, естественно, знаю больше - она из топ-стран.
С.К. А ведь Чешская Республика - вполне приличная страна. Еще есть Бельгия или Швейцария. Аргентина или Бразилия.
Д.А. Возьмем музыку. Что я знаю о чешской продвинутой рок-музыке или электронной музыке? Да ничего я не знаю. А у меня нет сомнения, что она там есть, и есть там много хорошего.
Д.А. Что там раз в несколько лет происходит съезд КПК и объявляется об очередной смене правителя. А еще происходят наводнения.
С.К. Что не там построили плотину - и смыло два города.
Д.А. Что художник Ай Вэйвэй опять подвергся гонениям со стороны властей.
С.К. А об Индии? В Индии в нулевых годах шли очень интересные политические процессы. Там полуфашистские силы поднимаются ступенька за ступенькой по политической пирамиде. И сейчас, похоже, они близки к ее вершине. И ведь Индия говорит по-английски. А знаем мы все равно немного, если не занимаемся темой вплотную. Поэтому я не думаю, что существует какой-то специальный заговор элит. Думаю, что просто соответствующая информация проходит мимо ушей.
Д.А. Казалось бы, нетривиальность происшедшего в Исландии в сочетании с фактом, что Исландия является европейской страной - все это представляло для западного читателя интерес.
С.К. Для тебя это новое явление, и в нем ты, может быть, видишь прототип каких-то вещей, которые в будущем станут реальностью мирового масштаба. Так же, как я считаю таким предвестием будущего выборы в Координационный совет оппозиции в России через интернет.
Д.А. Да, и соответствующие события словно подсвечиваются для меня неким светом. Я не прохожу мимо такой новости: “О! Она же светится!”
С.К. Да. А среднестатистический европеец, который читает, что исландцы отменили конституцию - даже редактор СМИ - думает: “Ну, исландцы - они даже молоко замороженное едят”. И читает дальше. Он помещает эту информацию скорее в разряд диковинок. Нужна большая компетентность, заинтересованность.
Какое информационное поле создают СМИ - это отдельный огромный вопрос. СМИ, выстраивая некую картину мира, даже будучи беспристрастными, все равно делают акценты на специфических новостях, на том, что продается. У них нет задачи - ни у одного СМИ - показать целостную картину мира. Они дают только разрозненные кусочки, которые мы сами собираем в картину. И ясно, что эта картина в той или иной степени отличается от реальности.
СМИ - это как демократия. Может быть, это не самая лучшая форма, но это этап, который нужно перетерпеть. В будущем, видимо, нас ждет всеобщий английский язык. А на локальном уровне - развитие электронных форм типа той, которой мы сейчас пользуемся. Люди, которые интересуются, как забивать гвозди, смогут в интернете найти об этом соответствующую информацию в 150 вариантах на 180 языках. Когда-нибудь напишут и об исландской конституции, надеюсь.
